Готикана

Кайлин Кросс,

Специалист по подбору кадров,

Университет Веренмор».

Корвина никогда не получала писем, тем более таких странных.

А это письмо было очень странным.

Она – двадцатиоднолетняя девушка, которая всю жизнь обучалась на дому и была изолирована ото всех собственной матерью. Зачем университету понадобилась студентка, которая уже давно миновала возраст зачисления и не получила даже подобия традиционного образования? И вообще, кто сейчас отправляет написанные от руки письма?

Странное дело, но об этом университете не знал никто. Корвина пыталась что-нибудь выяснить: расспрашивала главного врача в учреждении, воспользовалась компьютером в городской библиотеке, но никто ничего не знал. Веренмор существовал только в виде крошечной точки на карте, маленького одноименного городка, примостившегося в долине горы Веренмор. Вот и все.

Университет располагался где-то на горе, куда жителей города обычно не пускали. Корвине это было известно, потому что сей факт ей только что поведал водитель такси – добряк по имени Ларри, – пока вез ее в гору.

– Теперь немногие в наших краях отправляются в этот замок. – Ларри продолжил извергать поток информации, ведя свою маленькую черную машину по слегка пологой дороге.

Корвина нашла его прямо возле железнодорожного вокзала. Ей пришлось добираться на двух поездах (один следовал из Эшберна, а следующий – из Тенебры) и провести двенадцать часов в пути, чтобы добраться до Веренмора. Ларри был до того удивлен, когда она назвала ему конечный пункт маршрута на горе, что даже помолился, прежде чем завести машину.

– Почему же? – спросила Корвина, глядя, как маленький городок становится все меньше вдалеке, а пышная зелень застилает обзор.

Она не привыкла к разговорам, но должна была узнать как можно больше об учебном заведении, в которое согласилась поступить. Все равно ей больше нечем было заняться.

Жизнь в крошечном домике, в котором она выросла, изготовление украшений и свечей да гадания с целью заработка, слишком ей наскучили – тем более, все в городе, кроме старого библиотекаря, относились к ней с подозрением. Уведомление о зачислении стало знаком вселенной, а мать всегда говорила ей, что их нельзя оставлять без внимания. Корвина всегда хотела отправиться в школу, чтобы освоить тонкости человеческого общения, поучиться среди других людей и больше узнать о тех, кто ничего не знал о ней. Чистый лист, на котором она могла написать все, что захочет и как захочет. Весьма противоречивое желание, ведь она была одиночкой, но вместе с тем наблюдательницей. Ей всегда нравилось наблюдать за людьми, когда выпадала такая возможность.

– Без понятия. – Водитель пожал худыми плечами под тонкой бежевой курткой. – Полагаю, все из-за баек об этом месте. Говорят, в замке водятся привидения.

Корвина фыркнула. Она не верила в это. По ее опыту, все старинные места и предметы со временем имели свойство зарабатывать клеймо преследуемых призраками. Но в то же время ей хотелось смотреть на мир шире.

– А это правда? То, что там привидения? – спросила она, желая узнать больше о загадочном университете.

Водитель глянул на нее в зеркало заднего вида и снова устремил взгляд на дорогу.

– Вы останетесь в замке, мисс, или просто проездом?

– Останусь, – ответила она, затем взглянула на письмо, которое держала в руке, и сунула его в коричневую кожаную сумку, принадлежавшую ее бабушке.

То была единственная вещь, которая досталась ей от кого-то, кроме матери.

– Я бы советовал быть начеку. – Водитель сосредоточился, когда уклон стал круче. – Не знаю, водятся ли там призраки, но что-то с этим замком не так.

После этого на несколько минут воцарилась тишина. Корвина слегка опустила окно, глядя на естественную, невероятную красоту горы. Она никогда прежде не видела ничего подобного представшей перед ней картине. Там, откуда она родом, леса были желтее, а воздух более влажным.

Холодный сухой воздух трепал темные пряди волос, выбившиеся из заплетенной колоском косы, и Корвина позволила себе полюбоваться обильной насыщенной зеленью, которая простиралась внизу, и маленьким городком, что смотрелся небольшим пролеском среди чащи. Аромат незнакомых растений просачивался сквозь открытое окно, а небо казалось облачным бледным подобием самого себя.

Когда они поднялись выше, музыка, тихо звучавшая всю поездку, затрещала помехами. Корвина посмотрела на приборную панель, а водитель вздохнул.

– Такое каждый раз случается, – сказал он. – Сигнал здесь становится хуже.

Корвина нахмурилась.

– Как же тогда университет поддерживает связь?

Водитель пожал плечами.

– Там есть паренек, которого обычно посылают в город. Отправить письма, выйти в интернет, и тому подобное.

– Это единственная дорога? – Обычно Корвина была более молчалива, хотя не знала, что было тому причиной: ее природная склонность или же отсутствие собеседников.

Живя в одиночестве на краю маленького городка под названием Скарсдейл, словно изгнанница, она порой по несколько дней не слышала даже собственного голоса.

– Да, – кивнул водитель, свернув на повороте.

Корвина схватилась за ручку сбоку, чтобы не упасть. Когда она впервые села в машину, ее настигла клаустрофобия. Они с матерью всегда ходили в город пешком. Она видела машины, но никогда не сидела внутри до того дня, когда за ней приехали и усадили в одну из них. К счастью, она поняла, что клаустрофобию вполне можно пережить, если поддерживать в салоне циркуляцию воздуха.

– Что еще мне нужно знать об этом замке? – спросила Корвина, когда они миновали крутой поворот.

Туман за лобовым стеклом сгущался, воздух по мере подъема становился свежее и легче.

Водитель замешкался и на миг взглянул через зеркало заднего вида в странные фиолетовые глаза, которые она унаследовала от матери.

– Ходят кое-какие слухи, мисс. Не знаю, сколько в них правды.

Очередной крутой поворот.

Корвина выглянула в окно, вдыхая свежий прохладный воздух, и внезапно поняла, что пейзаж, которым она любовалась несколько мгновений назад, скрылся за густым белым туманом. Возможно, кого-то это могло напугать, но Корвина всегда находила утешение в странностях.

Слегка улыбнувшись, она подождала, пока водитель благополучно проедет еще один поворот, и подтолкнула его.

– Какие слухи?

– Странности, – добавил он, и его акцент стал звучать более отчетливо. – Люди кончают с собой, пропадают без вести и все такое. Правда, неизвестно, сколько в них правды. Горожане приезжают в замок только на временную работу. Провести уборку, доставить что-нибудь. Но это мне рассказывала моя мать, а до нее – ее мать. Люди в замке сходят с ума.

Слишком уж точная информация для слухов. Однако Корвина не знала, была ли в ней хотя бы крупица правды. Жители города могли попросту все выдумать забавы ради, а еще для того, чтобы у них был повод держаться от этого странного места подальше. Может, все это были бабушкины сказки. А может, и нет. Корвина не собиралась поддаваться предрассудкам. Она лучше других знала, как ложные слухи влияли на чужую жизнь. Но не успела Корвина погрузиться в воспоминания, как они миновали еще один поворот, и внезапно сквозь туман показались неясные очертания огромных железных ворот.

Сердце забилось чаще, Корвина подалась вперед и прищурилась, пытаясь разглядеть их получше.

Высокие.

Ворота были высокими, одной стороной уходя в гору, а другой гранича с крутым обрывом над долиной. Никто не смог бы их обойти, не разбившись при этом насмерть. При виде столь серьезных мер безопасности у нее по спине побежали мурашки. А может, виной тому была прохлада серого неба.

Водитель остановился и опустил стекло, когда из караульной сбоку вышел охранник в коричневой униформе и с планшетом в руках.

– Ваше имя? – спросил он у Корвины крайне серьезным тоном.

– Корвина Клемм, – тихо ответила она, рассматривая мужчину.

У него были светлые волосы, зловещего вида усы, закрученные на концах, и поразительно добрые для обладателя такого тона карие глаза. На вид он казался суровым, но Корвина почувствовала, что от природы он был хорошим человеком. Ей было неведомо, откуда она всегда знала подобное о людях, которых встречала – ее мать называла это сильным чутьем, – но оттого, что первый человек, которого она встретила в университете, оказался хорошим, Корвина почувствовала себя лучше.