Русский богатырь и лесное воинство

– Фамилия! В каком виде вы пришли ко мне на пару?! – уже всерьез взбешенная громыхнула Валентина Матвеевна.

Вместо ответа девушка грациозно шагнула к кафедре и пристально взглянула на преподавательницу.

– Ладно, какая разница, – неожиданно резко изменив тон, равнодушно сказала Валентина Матвеевна и как-то нерешительно опустила свои выпученные глаза к себе на кафедру, – садитесь, пожалуйста. Не спеша, все также грациозно, словно она на подиуме, девушка, сопровождаемая жадными взглядами парней, прошла по рядам и остановилась возле парты, где сидел Саша.

– Можно сесть? – промурлыкала девушка, однако Ковальчук даже не поднял голову.

Онемевший Вова толкнул локтем товарища:

– Уступи девушке место, хам, – прошептал он.

– Ну, так что, я могу сесть? – требовательно повторила девушка.

– Не видишь, места нет, – огрызнулся Саша, не отрываясь от телефона, – сядь в другом месте.

– Саша, – тихо позвала девушка, пристально глядя в его макушку.

Ковальчук нехотя поднял голову:

– Ты что, глу… – он оборвался на полуслове, встретившись взглядом с девушкой.

Не то, чтобы она показалась ему особенно красивой. Ее мини-юбка и совсем прозрачная блуза совершенно не произвели на Сашу ни малейшего впечатления. Что-то другое, Ковальчук сам не понял, что именно, заставило его подвинуться и уступить место.

– Да, садись уже… – буркнул он и снова уставился в большой монитор своего смарта. Он уже забыл о существовании той, на которую вожделенно пялилась вся мужская половина потока. Забыл, пока ему, после пары, раздраженному и злому на всех преподавателей вселенной не напомнил Вова:

– Ну, у тебя и девушка, я тебе скажу, – восхищенно сказал он и мечтательно поднял взор к обшарпанному потолку коридора, – если бы у меня такая была, то я бы…

– Перестал быть готом и лишился бы своей ненаглядной шевелюры, – саркастически заметил стоявший рядом однокурсник.

Вова только отмахнулся от него.

– С чего ты взял, что она моя девушка? – спросил Ковальчук.

– Ну-у, – развел руками Вова, – она тебя по имени та-а-ак ласково назвала: «Саша». Значит она тебе не сестра. Если ты не обратил на нее ни малейшего внимания, значит ты с него того…

– Сам ты того, – презрительно скривил губы Саша и отвернулся к окну, – ты лучше скажи, что мне с этой стервой делать?

– Ты ее стервой называешь? – изумился Вова, взглянув на товарища круглыми глазами, – да она же с тобой так ласково, вот если бы…

– Ага, очень ласково, – передразнил Ковальчук Вову, – ты слышал: «Будешь ты у меня по кафедре ползать, полы языком вылизывать, а не рефераты писать!»

– А, ты о Валентине Матвеевне, – разочарованно протянул Вова, – да, твоя коронная отмазка с рефератами на этот раз не прошла…

– «Тупые писюльки из интернета» ее, видите ли, не устраивают, – продолжал возмущаться Саша, – нет, вот ты мне скажи, каким образом я напишу четыре лабораторки, которые я пропустил, за одну пару?! За кого она меня принимает?!

– Наверное, за того, кто «полы на кафедре языком вылизывать будет», – со смехом ответил Вова.

Ковальчук презрительно фыркнул и, засунув руки в карманы, зашагал в аудиторию, потому что над головой разрывался звонок.

К концу пары толстая тетрадь для лабораторных работ по-прежнему оставалась пуста, – Саша и не собирался ничего делать.

– Не привык я целые тома писать, – шептал он Вове, – я же не Лев Толстой, в конце концов!

– Тогда тебе придется привыкать к мысли о том, что вышку ты не получишь, – рассеяно ответил Вова, поскольку в этот самый момент, как и всю пару, пялился на сидящую рядом с Ковальчуком девушку.

– Фрося, меня зовут, – равнодушно ответила она Вове, когда тот по простоте душевной попытался с ней познакомиться. Однако гот совсем не обиделся.

– Ну, тогда меня Гоша, – засмеявшись, ответил он, но «Фрося» уже забыла о его существовании и думала о чем-то своем.

Впрочем, Вову радовал тот факт, что неприступная красавица отшила не только его.

– Ковальчук, я жду ваши лабораторные работы, – раздался голос Валентины Матвеевны со стороны высокой кафедры.

Саша заерзал, но ничего не ответил, притворившись, что его нет.

– Ковальчук, если я сейчас же не увижу выполненные задания, у вас начнутся проблемы, – настаивала преподавательница.

Саша закряхтел, нехотя засунул телефон в карман и обратился к сидящей рядом «Фросе»:

– Пусти, пойду на эшафот…

– Сиди, – шепнула та, – сама отнесу.

Девушка вырвала из рук удивленного Ковальчука тетрадку и встала из-за парты.

– Там ничего нет, – процедил сквозь зубы Саша, но «Фрося» уже была возле кафедры и передавала тетрадь Валентине Матвеевне.

Ковальчук только пожал плечами.

– Чего она лезет?! – едва слышно произнес он, однако Вова услышал.

– А ты еще говорил, что вы незнакомы, – зло шептал он, – за дурака меня держишь?

– Да не знаю я ее! – взорвался Саша.

– У вас что, Ковальчук, ноги отсохли? – неожиданно доброжелательным тоном обратилась Валентина Матвеевна к Саше, – заставляете девушку носить свои тетради.

– А я ее и не просил, – буркнул Ковальчук.

– Ладно, ведь можете, когда хотите, – преподавательница победоносно помахала конспектом над головой, – хотя четыре лабораторные за одну пару у меня еще никто не писал. Это вы ему помогали?

Валентина Матвеевна подозрительно посмотрела на «Фросю».

Та отрицательно покачала головой и вместе с конспектом вернулась на свое место. Прозвучал звонок.

Ковальчук против своего обыкновения не спешил покинуть парту. Он в изумлении рассматривал написанные его рукой лабораторные работы по «энергоустановкам замкнутого цикла».

– Что же ты голову морочил, что у тебя нет лабораторок? – допрашивал стоявший над головой Вова, но Саша не обращал на товарища внимания.