Муха в розовом алмазе

И, решив довести дело до конца, я подошел к Кучкину, сел перед ним на корточки и спросил:

– Ты видел Полковника по дороге в забой?

– Нет. Я пошел на смену, как только пришла его напарница. И по дороге с ним не столкнулся, подумал еще, что он где-нибудь в рассечке писается…

– Мухтар с тобой была?

– Нет, она минут на пять задержалась…

– Ты понимаешь, что своими словами ты признаешься в убийстве?

– Почему это? – удивился Сашка.

– Да потому что если бы это сделал Веретенников, работавший в забое до Полковника, то напарница последнего оказалась бы на смене одна и немедленно сообщила бы об этом Али-Бабаю.

– Ты прав, но я все равно не убивал, – посмотрел на меня Кучкин. Усталые его глаза выражали снисходительность. – Не мог я его убить. Вольдемар Владимирович отца моего знал… И вообще, если даже я убил, то к чему тебе убиваться? Полковник многое бы отдал, чтобы кишки тебе выпустить. Так что оставь меня в покое и наслаждайся жизнью…

Не зная, что и думать, я поднялся. В это время из второго штрека вернулись Али-Бабай с Баклажаном. Я подозвал подземного араба к себе и сказал ему, что подозреваю Кучкина в убийстве Полковника. Араб на это покачал головой и выдал:

– Нет, Кучкина не убивал никого. Я Мухтара своя жена спрашивала, он говорил, что Сашка не убивай, не мог убивай. Она его все время мой приказ смотрел.

– Так кто же убил Полковника? – озадачился я.

– Никто из нас его не убивай. Никто, – твердо ответил араб.

– Так значит, в штольне еще кто-то есть?

– Наверна, я шага иногда ночь слышал, шайтан, наверна, – ответил Али-Бабай и, не услышав очередного вопроса, предложил идти обедать.

* * *

Веретенников был огорчен убийством Полковника. Все его планы этим убийством расстраивались. Без ума, проницательности, опыта Полковника Баклажан становился простым бандитом, обреченным на поражение. И Валерий решил сговориться с Черновым.

* * *

По дороге в кают-компанию Веретенников предложил мне пописать в ближайшей рассечке.

– Ты знаешь, где нашлась твоя пуговица? – спросил я, расстегивая ширинку.

– Где?

Голос Валеры был демонстративно безразличным.

– В руке Полковника. Мертвого Полковника, – ответил я, с неудовольствием отмечая, что струя Веретенникова бьет дальше моей, то есть моя видавшая виды предстательная железа проигрывает таковой моего молодого друга.

– Я, скорее всего, ее в забое потерял. Да, точно, припоминаю… Камень сверху упал и оторвал…

– Я тоже так подумал, что в забое, – ответил я, застегивая ширинку.

– Тут все просто, как муха в яичнице, – взглянул Валерий мне в глаза. – Тот, кто убил Полковника, хочет, чтобы оставшиеся в живых меня к стенке поставили…

– Это точно. Примитивная подстава.

Валерка закончил писать; мы вышли из рассечки и пошли по стволу в сторону кают-компании.

– Нам в принципе незачем расстраиваться, – сказал я, чувствуя, что друг хочет со мной помириться, но пока не в силах преодолеть свою обиду. – Это ведь хорошо, что его убили. Но кто это все-таки сделал?

– Не знаю… Я не убивал, ты тоже. Синичкина с тобой все это время была… Кучкин, сын чекиста, вряд ли поднял бы руку на коллегу отца… Остается Али-Бабай с женами. Ты ему приказывал что-нибудь? Ну, тогда, в разминовке?

– Приказывал, – признался я, решив не темнить. – Приказывал обеспечить Полковнику с Баклажаном пожизненное заключение в своей тюрьме. Сразу после того, как выход на волю будет пробит.

– Правильно придумал… И Сашку Кучкина, наверное, тоже приказал интернировать?

– Ты же знаешь, его нельзя отпускать в город. Люди, которых он соберет вокруг себя, постараются уничтожить всех, кто знает об алмазах… То есть всех нас.

– А меня ты тоже в эту же компанию определил? – голос Валеры был спокойным.

– В какую компанию? – покраснел я.

– В компанию пожизненных заключенных?

– Всего на недельку, пока мы с Синичкиной не смоемся… Ты вон, каким волком на меня смотрел.

– Понимаю… – вздохнул Веретенников.

Минуту мы молча шли рядом. Паузу прервал Валерий.

– Ты Анастасии доверяешь? – спросил он, не повернув ко мне лица.

– Как тебе сказать. Конечно, нет. Фиг его знает, что у нее в голове. Да и стар я стал, людям доверять.

– Так может быть, объединим свои усилия? Друзья мы все-таки.

– А чего ты хочешь?

– Ничего. И все. А именно выбраться отсюда и обо всем забыть. Ну, еще с этой Поварской разобраться…

– Я того же хочу. Никаких алмазов мне не нужно…

– Ну, тогда по рукам? Будем прикрывать друг друга?

– Идет, – согласился я и пожал поданную Веретенниковым руку.

Минуту после рукопожатия Валерий стоял в нерешительности.

– Что там еще у тебя? – спросил я.

– Я хотел… В общем, давай обменяемся в знак дружбы и доверия пистолетами?