Истина в сумраке. Отражения зеркал. Том 2. Книга 4

– Да, я, да, тут еще, пропустить? Хорошо, – говорил он, кивая, – пропущу, да, ладно… все.

Он положил трубку. Рус намеренно задержался в дверях, когда зазвонил телефон.

– Молодой человек! – окликнул его дежурный. – Велено вас пропустить. Знаете, куда идти?

– Нет, я тут в первый раз.

– Ну, тогда проходите на второй этаж, комната двадцать один.

– Спасибо, – сказал Рус, все еще чувствуя легкое расстройство от произошедшего недоразумения.

Он прошел на второй этаж. На подступах к двадцать первому кабинету до него донеслись громкие голоса, смех и легкая музыка.

«Маршрут правильный», – подытожил Рус, подходя к приоткрытой двери. Он тихо постучал и заглянул в кабинет.

В кабинете было не так много людей, как думал Рус поначалу. Он стал искать глазами Феклу и увидел ее сидящей к нему спиной. Рус подошел сзади и протянул ей свой подарок. Фекла вдруг повернулась к нему лицом и сказала ему на ухо:

– Я знала, я чувствовала, что сейчас придешь, и ждала тебя.

После сказанных ею слов голова его закружилась и Рус покачнулся.

– Садись, – сказала она, показав ему рукой на стул рядом с собой.

Рус присел и внимательно посмотрел на Феклу. Она по-прежнему была в короткой мини юбке и в белого цвета блузке, в которой оголялось полностью одно плечо. «Ничего себе, как она сексуально одевается на работу, – подумал Рус. – Тут явно проблемы с сексом».

В этот момент на Руса все обратили внимание.

– Так, Феклуша, а ну-ка, давай знакомь и нас с этим симпатичным молодым человеком, – неожиданно произнесла незнакомая женщина.

Рус посмотрел в ее сторону и подумал: «Очень типичный чиновник – толстая, по голосу – строгая, понавешено золото, наглый самоуверенный взгляд. Наверное, ее начальница».

Кабинет, в котором шло празднование, был не маленьким, но и не особо большим, он был полуовальной формы, с одним большим, даже скорее огромным окном для такого кабинета, посередине стояли сдвинутые три стола, за которыми все пытались разместиться. Мест не хватало, а потому некоторые женщины сидели на коленях у мужчин. В комнате было накурено и пахло спиртным. Рус почувствовал, что он здесь лишний, и что это не его общество, он отвернулся, привстал со стула, чтобы потихоньку свалить отсюда, как вдруг кто-то взял его за локоть сзади.

– Пьешь? – спросил женский голос.

Рус обернулся и увидел перед собой ту самую даму, которая, по его мнению, была начальницей Феклы, протягивающую ему бокал с шампанским.

– Нет, – ответил он.

– За рулем?

– Да, – соврал Рус, хотя машины никогда не было даже у его родителей. Ему вообще казалось, что иметь машину – для него невозможно! Он никогда не мог представить себя за рулем. Хотя иметь машину ему все же хотелось, особенно такую, как у Феклы.

– Жаль, – ответила начальница.

– Анастасия Петровна, – окликнула начальницу Фекла, – ведите его к столу.

– Ну, пойдем, – согласилась начальница, кивнув Русу в сторону столов. Рус пошел за ней. Фекла взяла со стола стакан и постучала по нему ложечкой.

– Всем, всем, всем! – сказала она. – Внимание!

Гул голосов стих.

– Так, выключите музыку, – снова сказала она своим строгим голосом.

«А со мной она говорит мягче», – заметил Рус.

– Всем внимание! У нас новый гость – мой новый знакомый и однокурсник – Ростислав Лимонов! Прошу любить и жаловать! – сказала она, потом добавила: – Ну, любить… – она сделала паузу, взглянув Русу в глаза, – не знаю как, а вот жаловать – жалуйте!

– А у меня есть подарок, – сразу сказал Рус, – только необычный – творческий. Я написал стихи. Вот, – сказал он, протянув Фекле свернутый пополам листок.

– Э, нет, так не пойдет, – раздались отовсюду разные голоса, – надо прочитать, просим.

– Да… просим, – сказал какой-то лысый мужчина в очках, как-то странно косившийся на Руса после того, как его Фекла всем представила.

– Да, прочти, – попросила она, повернувшись к Русу и улыбнувшись ему.

– Ну, хорошо, по просьбе большинства я прочитаю, – согласился он, развернув свой листок. – Написано сегодня, несколько часов назад, – сделал он такое вступление. – «Любовь Дракулы» называется, – сказал он и начал читать:

Колдовская страсть захватила меня.
Мелькают тени в пламени костра.
Танцую в круге, возбуждая тебя,
Вкус мороженного расслабляет льда.

Я ласкаю тебя руками в воздухе теней,
Я шепчу тебе глазами в отблеске живых огней.
Я колдую над водою, закипающей в котле,
На тебя кладу заклятье вечной преданности мне…

Рус произнес два четверостишия и окинул взглядом аудиторию. Все замолчали, в глазах ошарашенных людей появился интерес, они были удивлены, не ожидая ничего подобного. Рус продолжил:

…В дикой пляске тени прячут
Твои глаза, зовущие свет,
Мерцают кольцами запястья:
Тебя я заковал в браслет.

И дым из варева все выше
Дымится над котлом давно,
Мое заклятье ты не снимешь
Оно мне Дьяволом дано.

Я тебя у ложа раздену
И подам молодое вино,
А потом сцежу кровь из вены
И смешаю в бокале все.

Ты узнаешь, что такое крещенье,
Но не Духом – холодным огнем,
Испив из бокала творенье,