Ангел потерянного рая. Город замороченных людей. Том 2. Книга 6

– Либо что? – переспросила она его.

– Либо ответный мат, да такой, что, может, и пожалеешь, что начал первый материть кого-то.

– Ну да, согласна, – ответила она, плотнее прижимаясь к руке Руса, – лучше, конечно, не материться.

Они перешли Невский проспект и повернули направо на другую сторону набережной.

– Ну вот, пока мы сюда шли, уже одну интересную тему с тобой обсудили, – сказал Рус, подходя к билетной кассе. Он быстро купил два билета.

– О, смотри, как повезло, кораблик сейчас отчаливает, поторопимся, – сказал он, подставив локоть Оксане и увлекая ее к прогулочному кораблику. Они вошли на кораблик и сели на свободные места. Рус молчал, искоса поглядывая на Оксану. Молчала и она, задумчиво глядя перед собой. Рус решил ее не беспокоить и осматривался по сторонам в ожидании отплытия.

Они молчали несколько минут, кораблик неожиданно тронулся, плавно отплыв от пристани, и поплыл в сторону Аничкова моста, Рус нарушил молчание первым.

– Вот живу я в Питере уже 9 лет и ни разу еще не катался на таком вот кораблике по рекам Петербурга. Если б не ты, то вряд ли бы и сейчас я тут был, – сказал он, добавив:

– Я благодарен тебе за это.

– А я благодарна тебе за то, что с тобой удобно молчать. Я за весь день на работе так наговорилась, а с тобой так расслабилась, что слова пропали сами собой, и мне захотелось немного спать.

– Может, домой тебя отвезти, пока кораблик еще не отчалил?

– Да нет, давай поболтаем лучше.

– Хорошо, – ответил Рус, – давай.

– Расскажи о себе.

– Да рассказывать особо нечего, а что тебя интересует конкретно?

– Ты женат? Учишься, работаешь?

– Был женат, не учусь, работаю. Преподавал недавно в правовом институте, – лаконично ответил Рус. – А ты учишься?

– Да я уже поняла, что ты адвокат, – сказала она тихо, – я подрабатываю в этом кафе и учусь в Институте телевидения на улице Правды, дом 11, кстати, если будешь там проездом, буду рада тебя видеть.

– А ты замужем? – неожиданно спросил ее, внутренне напрягшись, Рус.

– Да нет.

– А парень есть?

– Парень, парень… Да как сказать? Вроде есть, а вроде его и нет.

– А это как? – удивился Рус. – Так разве бывает?

– Он в Москве, в военном училище учится, а я его тут жду, и когда он приезжает, мы с ним вместе. Но приезжает он редко, и мне уже, если честно, надоели такие отношения.

– И давно у вас такие отношения? – спросил Рус, серьезно посмотрев на нее.

– Три года, – ответила она, вздохнув.

– И ты три года его вот так вот ждешь?! – удивился Рус.

– Ну да, вот так вот жду. Он приезжает два раза в год на неделю или две, и то не ко мне, а живет у своей тетки, а мы с ним иногда еще только в этот период и встречаемся.

– Да уж, – сочувственно ответил Рус, – трудные у вас отношения. А как ты относишься к тому… – начал было Рус, но вовремя остановился.

– К чему?

– Да так, не хочу спрашивать, это нескромный и бестактный вопрос был, – сконфуженно ответил Рус, поерзав на лавке.

– Нет, ну уж если ты начал, то договаривай, – настаивала она.

– А ты не обидишься? Пообещай мне, что нет, – прогундосил Рус, осматривая мимо проплывающие дома вдоль набережной.

– Постараюсь, – ответила она, опустив голову.

– Мы взрослые люди, – начал Рус издалека, – и вот, а ты не думаешь, что он тебе, наверное, изменяет, он же ведь мужик? – выпалил на одном дыхании Рус, тоже опустив голову.

– Может быть, – ответила она, не поднимая головы.

– И как ты к такому относишься? Тебе не больно?

– Больно не больно – это не имеет значения, потому что он там, а я сейчас с тобой здесь, – ответила она, посмотрев на Руса.

– И я рад этому, – ответил он, пожав ей кисть левой руки. Оксана не выдернула свою руку, и они продолжали плыть дальше. Рус держал ее за руку, стараясь как-то согреть ее теплом своей души, и они снова замолчали.

Экскурсовод все рассказывал и рассказывал про историю проплываемых мимо домов, памятников, про людей, живших в них и сделавших какие-то важные дела для России, а Рус не слушал и не слышал этого, потому что ушел в себя после рассказанного ему Оксаной. Ему было обидно и неприятно слышать от Оксаны, которую он очень близко воспринимал сразу после телефонного разговора с ней сегодня утром, о каком-то ее парне из Москвы, которого она, как он понял, ждет в Питере и хранит ему верность. Это его в корне не устраивало! Он испытывал полное разочарование в ней, в своих планах на нее, и жалость к себе, понимая свою роль подушки, в которую она, пользуясь случаем, удачно поплакала, излив, так сказать, ему сейчас посильно душу.

«Черт побери! – мысленно ругнулся Рус, – и никуда не деться, не уйти с корабля. Вот, блядь, дерьмо какое!» – все так же мысленно матюгнулся Рус крепким словцом. Почувствовав смену настроения Руса, Оксана повернулась к нему лицом и, взяв его руку своими обеими руками, сказала:

– Ты хороший парень, Ростислав, но лучше нам с тобою больше не встречаться.

От услышанного Рус замер.

– Ни хрена себе! – сказал он вслух, удивленно посмотрев на нее. – А почему же так? – спросил он, всматриваясь в ее глаза.

Оксана молчала. Рус продолжал смотреть в ее глаза, отмечая симпатичные черты ее овального лица. Русые волосы, широкий лоб, заканчивающийся тонкими ровными бровями, в меру широкий, немного вздернутый нос между двух явно выпирающих скул, тонкие губы, на которых сейчас замерла легкая улыбка..

«А скорее – усмешка, – подумал Рус, – жаль, что время свое и деньги на эту дуру плаксивую я сегодня потерял».

Осматривая ее лицо, Рус обратил внимание и на ее грудь, а точнее на декольте, в котором спрятались большие сиськи, соски которых так и дырявили ткань ее пуловера.

«Ни хрена, – подумал Рус, – не прокатит об меня так ноги вытереть. Какая-то странная баба, да, но что-то во всей ее манере поведения и в ее словах не то. Все как-то неестественно. Не верю я ей», – подумал он и, взяв себя в руки, улыбнулся, сказав:

– И ты откажешься от своего шанса из-за своей какой-то мнимой верности какому-то парню, который даже о тебе вспоминает только два раза в год, и то, когда к своей родне приезжает?

– Какого шанса? – удивленно спросила она.