Виталий Абрамов. Амулет чародея

Гарин едва заметно улыбнулся, видимо, он понял по выражению лица Семёна, что тот покривил душой, когда сказал это. Кондратьев слегка покраснел.

– Семён, человек может совершить ошибки, но он может и исправиться, мы должны уметь прощать. Может быть, после отсидки Розалия больше не будет совершать преступления.

Кондратьев молчал.

* * *

Дверь отворилась и в изолятор вошёл следователь, светловолосый мужчина в пиджаке.

– Виталий, вы свободны, – сказал он.

Виталий вышел из камеры. Он увидел Полину, она шла к нему.

– Вы и Полина ни в чём не виноваты, вы вернётесь в школу и продолжите учёбу, – сообщил следователь.

– А что будет с Джозефом и его бандой? – справился Виталий.

– Джозефа выдадут США, ему дадут лет двадцать за убийство завхоза Ильи. Вадим сядет лет на двадцать пять. Елизавета и Розалия – лет на десять.

– А что мне делать с амулетом? – осведомился Виталий.

– Сдайте его в музей.

Следователь пожал Виталию руку и пошёл по коридору.

Эпилог.

Тёмный потолок и зелёные стены навевали тоску. Камера была размером с небольшую комнату. В углу стояла железная кровать, на которой лежал зелёный клетчатый плед. В центре на маленьком столе лежал роман Достоевского: «Преступление и наказание», в углу стола были три книги в жанре фэнтези.

Розалия сидела на полу в позе лотоса. Раньше, когда она жила на Тибете, она каждый день медитировала по пять-шесть часов. Глаза были открыты, но они ничего не видели и никуда не смотрели. Отрытые ладони лежали на коленях. Наставник поучал Розалию, что только тот, кто может погрузиться в глубины собственного сознания, способен изменять внешность с помощью магии. Во время медитации можно погрузиться в транс и понять, чего же на самом деле желает ваше подсознание.

Суд прошёл десять дней назад. Завтра приговор вступает в силу, Розалию перевезут из СИЗО в тюрьму, где ей предстоит провести восемь лет. Розалия получила самый короткий срок по сравнению с её приятелями. В суде за неё заступились Виталий и Полина.

– Она хотела нас убить, но потом, когда уже поняла, что в этом нет смысла, решила сохранить нам жизнь, – сказал Виталий на суде.

Лизе дали в суде двенадцать лет лишения свободы, Вадиму присудили срок в двадцать пять лет. В США прошёл суд по делу Джозефа. Полицейским удалось доказать его вину в убийстве чародея Ильи и в руководстве преступной группой. За это его приговорили к двадцати восьми годам тюрьмы.

Словно издалека послышался голос. Розалия медленно пошевелилась и встала. На пороге стоял Семён Кондратьев. Он подошёл к ней и обнял.

– Сеня, ты зашёл попрощаться, – сказала Розалия, присев на стул за столом.

Кондратьев сел напротив. Он заходил к ней каждый день. Завтра Розалию переведут в тюрьму, и она долго не увидит Семёна. Наверное, они больше не увидятся, с тоской подумала Розалия.

Под Екатеринбургом есть тюрьма для чародеев. Её построили через десять лет после Всплеска Энергии. В обычной тюрьме оказалось очень дорого использовать энергетические барьеры, поэтому было решено построить для чародеев-преступников специальную тюрьму. На маленькую камеру нужно не так много денег чтобы оплатить использование энергетических барьеров. Но ведь заключённый чародей тоже имеет права на прогулку, как и другие осужденные. В каждой стране строить тюрьму для чародеев оказалось очень накладно. Ведь чародеев в мире всего около четырнадцати тысяч, из них очень мало преступников. В маленькой стране может быть всего один чародей-преступник, и из-за него бы пришлось оплачивать барьеры и работу надзирателей. Поэтому в мире построили всего две чародейские тюрьмы. Одна в Свердловской области, а другая в США, в Техасе. Другие страны, в которых нет чародейской тюрьмы, просто высылают своих чародеев-преступников в эти чародейские тюрьмы и оплачивают им затраты на его отсидку.

Семён подал Розалии тетрадный листок, сложенный вдвое и сказал:

– Здесь я написал свой адрес, напиши, когда доберёшься.

Розалия покачала головой и проговорила:

– Семён, ты не должен меня ждать, я не достойна тебя.

– Я буду навещать тебя, приеду, когда будет отпуск.

Кондратьев встал и подошёл к ней. Розалия встретила его печально-страстный взгляд и почувствовала, как заколотилось сердце. Она прижалась к Семёну, их губы сошлись в поцелуе.

* * *

Недавно началась большая перемена. По коридору разбредались школьники. Таня шла впереди толпы и беседовала с подругой о учёбе. Виталий и Полина шагали, держась за руку.

Аввакумов Андрей принялся в шутку драться, размахивая портфелем, с Пашей Тихомировым. Таня неодобрительно покосилась на них и вздохнула. Лена заулыбалась, увидев, как Паша резким, но не сильным взмахом руки ударил Аввакумова портфелем по плечу.

– Аввакумов! – раздался звонкий громкий голос.

Валентина Петровна шла навстречу с журналом. Паша и Андрей прекратили баловаться и отошли к стене.

– Андрей, ты когда двойки начнёшь исправлять, – Валентина Петровна посмотрела на Аввакумова, её тон стал суровым, – в журнале столько двоек, родителям позвоню, скажу как ты учишься.

– Не надо, я сегодня пятёрку получил, – хвастливо произнёс Аввакумов и сделал такую физиономию, словно совершил подвиг.

– По физкультуре, – нарочито важно добавил Паша, подняв указательный палец.

Школьники захохотали. Валентина Петровна покачала головой и положила руку на ключицу.

– Паша, ты чего смеёшься, у тебя тоже двоек много, – Валентина Петровна окинула взглядом класс. – Две недели до конца года, не расслабляйтесь, учите, экзамены на носу.

Валентина Петровна грозно посмотрела на Аввакумова и Тихомирова и пошла по коридору. Школьники принялись расходиться.

Виталий и Полина прогулочным шагом передвигались к выходу. На крыльце главного корпуса Московской школы чародейства стояли ученики десятых и одиннадцатых классов. Виталий и Полина прошли мимо них. Майское солнце грело, ветра не было. Деревья в парке покрылись листвой. Впереди шли Таня с подругой.

– Виталик, дай английский списать, – услышал Виталий голос за спиной.

Аввакумов поравнялся с ним.

– Это так ты решил взяться за учёбу? – с иронией спросил Виталий, он вынул тетрадку из портфеля и протянул её Андрею.

– Зря ты это делаешь, – важно заметила Полина, – он так и будет списывать и никогда не возьмётся за ум.

– Я даю тебе списать домашку в последний раз, – строго произнёс Виталий, – начинай учиться, иначе завалишь экзамены и тебя исключат из школы.

Аввакумов побежал и остановился возле Тани.

– Таня, а что ты делаешь сегодня вечером? – поинтересовался он.

Виталий и Полина посмотрели друг на друга с удивлением. Из уст Аввакумова эти слова звучали непривычно. Таня ответила, что вечером будет делать уроки.

– Я тоже буду делать домашку, – сказал Андрей, – а потом я выйду из интерната на часок, погулять в парке, ты тоже выходи.