Пленник реторты

Двадцать три. Двадцать четыре…

А облаченный в латы узник уже выл в голос. Приглушенный шлемом плач разносился над притихшим стрельбищем.

Двадцать девять. Тридцать.

Хватит…

Маркграф прицелился, держа укороченный хандканнон на вытянутой руке – подальше от лица. «Попадет? Не попадет?» – отстраненно подумалось о запертой в стволе пуле. Попадет, куда денется… Три десятка шагов – не три сотни. И неподвижная массивная человеческая фигура в рыцарской броне – не кусок полена. К тому же Альфред Оберландский уже имел основания считать себя достаточно опытным стрелком.

Указательный палец мягко нажал изогнутый крючок под рукоятью.

Щелчок. Звонкий стук кремня о крышку пороховой полки. Искры. Вспышка…

«Бум-ш-ш!» Выстрел – шипящий, не очень громкий. Толчок в руку – не очень сильный. Дым – не очень густой. И – сразу же…

Глухой надсадный вскрик-взрык из-под опущенного забрала. Обвешанная железом мишень, нелепо дернув руками, повалилась навзничь. Грохнулась всем телом. Живой она уже не была: в кирасе – аккурат под левым наплечником – зияла кровоточащая дыра. Закованный в латы человек больше не шевелился и не скулил.

Лебиус не обманул. Обычные латы, действительно, не способны противостоять магиерскому оружию. С видом глубокого удовлетворения Альфред протянул слугам дымящуюся ручницу-шнабель и, приняв от них взамен смотровую трубку, вновь направился к застрельщикам.

Десять человек с тяжелыми длинноствольными хандканнонами – заряженными и уже уложенными на сошки, замерли в напряженных позах. Бледный капитан нерешительно переминался с ноги на ногу.

– Продолжайте, – благожелательно кивнул маркграф.

Капитан взмахнул штихом-кончаром. Дал протяжную команду.

– Гто-о-овсь!

И следующую – почти без перерыва:

– Стре-е-еляй!

Грянул залп. На этот раз в мишени попали все десять стрелков. За спиной Альфреда послышался одобрительный гомон. Что ж, было чем восхищаться. Мо-лод-цы!

– Ваша светлость, – знакомый скрипуче-вкрадчивый голос помешал высказать заслуженную похвалу вслух. – Позвольте вас потревожить.

Маркграф обернулся. Притихшая свита расступилась, словно раздвинутая незримой рукой. Возле Альфреда Оберландского стоял Лебиус Марагалиус. Как всегда – в сопровождении неусыпной стражи. Магиерский капюшон, закрывавший бледное лицо, склонился в выжидательном поклоне.

– Колдун? – маркграф насторожился. – Есть новости?

– Да, ваша светлость. Дипольд…

– Что о нем известно? – Альфред оживился. – Пфальцграф еще гостит у отца?

– Нет, ваша светлость. Карл Остландский отправился к императорскому двору. Дипольд тоже покинул Вассершлосский замок.

– Уже? – удивленно шевельнул бровями маркграф. – Так быстро? Надо же! Я-то полагал, курфюрст постарается удержать Дипольда от скоропалительных решений и необдуманных поступков.

– Он старался. Похоже, Карл Осторожный почуял неладное, однако не желает возбуждать у других каких-либо подозрений относительно сына.

– Разумно, – одобрил Альфред. – Огласка и ненужные слухи могут сейчас сильно навредить Карлу. Могут даже лишить его императорской короны, на которую он так рассчитывает.

– Дипольда не бросили в темницу, но ограничили его свободу и круг общения, – продолжал магиер. – Карл доверился только одному человеку – лучшему трабанту из своей гвардии. Курфюрст приставил его к сыну. Однако даже Карл Осторожный недооценил ярость и исступление, бурлящие в душе гейнца.

– Ну-ка, ну-ка? – заинтересовался маркграф. – Что там у них произошло?

– Чтобы уехать из Вассершлосса, Дипольду пришлось переступить через кровь. Через остландскую кровь, ваша светлость, – уточнил Лебиус. – Дипольд убил отцовского трабанта.

– Ишь ты! – Альфред прицокнул языком. – Интересно, как Дипольд с ним управился? Я немало наслышан о гвардейцах Карла, и, насколько мне известно, этих головорезов голыми руками не возьмешь.

– Пфальцграфу помог присмотрщик.

– Присмотрщик?! – изумился Альфред. – Ворон?!

– Да. Присмотрщик случайно… – насмешливым тоном, краткой, но выразительной паузой и многозначительным хмыканьем Лебиус выделил последнее слово, – совершенно случайно появился в нужный момент в нужном месте. А Дипольд не преминул воспользоваться выпавшим случаем. Он напал на своего стража сзади. Зарезал засапожным ножом…

– Ага, значит, рыцарская честь для нашего благородного пфальцграфа уже ничего не значит? – усмехнулся Альфред.

– Дипольдом движут более глубинные чувства и более сильные страсти, ваша светлость, – серьезно ответил Лебиус.

– Ну, вот и замечательно, вот и пусть движут. Нам, насколько я понимаю, это только на руку?

– Совершенно верно, ваша светлость.

– Что намерен делать гейнец сейчас? – спросил после некоторого молчания Альфред.

– В данный момент он направляется в свой замок. Я полагаю, пока Карл ведет переговоры с кайзером, Дипольд начнет спешно и втайне от отца собирать войска. Думаю, пфальцграф найдет немало союзников и единомышленников, так что войну следует ожидать в самое ближайшее время. Скоро в ваши владения вступит остландская армия под предводительством Дипольда Гейнского.

– Но мы ведь готовы ее встретить, колдун? – пронзительный взгляд маркграфа уперся в густую тень магиерского куколя.

– Да, ваша светлость. Готовы. Уже сейчас готовы. А к началу войны будем готовы еще больше.

– Что ж, – Альфред улыбнулся, – пока все идет в точности по твоему… по нашему плану. И пока я тобой доволен, Лебиус. Пока.

– Благодарю вас, ваша светлость, – склонился капюшон.

– Твоими хандканнонами я, кстати, доволен тоже. Славно клюют.

– Благодарю, ваша…

Властным взмахом руки Альфред пресек недоговоренную фразу. Указал смотровой трубкой на убитых:

– Эти три трупа – твои. Ты просил – можешь забрать.

– Благо…

– Хватит, – поморщившись, вновь оборвал маркграф. – Ступай, колдун. Не теряй времени. Работай. Ибо скоро в мои владения вступит остландская армия. С его светлостью Дипольдом Гейнским во главе. Нужно обеспечить гостям достойный прием.

Глава 8