Метро 2033: Из глубин

Темная металлическая кишка, в которой они оказались, была забита какими-то приборами, панелями, тянущимися вдоль стен грязными трубами и толстыми связками кабелей. Только посередине оставалось небольшое пространство для перемещения экипажа, разделенное переборками и овальными полудверьми-полулюками с двусторонними герметичными запорами, круглыми ручками и маленькими окошками.

Люди в потрохах этого холодного безжизненного монстра казались такими же лишними, неуместными и ненужными, как огненные искры в чашке с водой. Или как лучезарная улыбочка на озабоченном лице Колдуна. Тем не менее, едва войдя внутрь, люди наполнили машину деловитой суетой.

В темноте вспыхнули фонарики. Причем, не ясно было, то ли подчиненные Гришко вытащили их из карманов, то ли взяли уже где-то здесь, в субтеррине.

Полковник сыпал быстрыми короткими приказами:

– Задраить… проверить… запустить… отсек управления… боевой отсек… реактор… система… связь… ходовая… навигация… бур…

Стас улавливал лишь отдельные слова, а понимал в происходящем еще меньше.

Кто-то его толкнул, кто-то пихнул.

С грохотом закрылся люк шлюзовой камеры, через которую все они попали в подземную лодку. По гулкому металлическому полу загремели быстрые шаги. Залязгали двери внутренних перегородок.

А еще некоторое время спустя мертвая машина пробудилась и ожила. Пол под ногами завибрировал, загорелись – и довольно ярко – лампочки под потолком. Что-то где-то заурчало, зарокотало.

Каждый «ашник», судя по всему, знал свое место. Все хорошо представляли, что нужно делать или как не мешать тем, кто что-то делает. Все, кроме Стаса.

К счастью, Колдун взял шефство над растерявшимся «гэшником». Протащив его по кишке-коридору через перегородочные двери, Илья втолкнул Стаса в какой-то тесный закуток.

– Жилой отсек, – улыбаясь по своему обыкновению, пояснил Колдун. – Здесь отдыхают между вахтами.

Стас осмотрелся. Вообще-то «жилой» – это слишком громко сказано. Нет, он не был избалован, но даже после подземной «аидовской» жизни в весьма стесненных условиях тут ему казалось ну очень некомфортно.

Пара узких коек одна над другой и такой же узкий проход – вот, собственно, и все «жилье». И кстати… Если это место предназначено для отдыха между вахтами, то какими изматывающими тогда должны быть вахты?

– Ничего, привыкнешь, – пообещал Илья, многозначительно хмыкнув.

Что ж, по крайней мере, здесь им никто не мешал, и они ни у кого не путались под ногами. Это сейчас главное.

– Располагайся, – посоветовал Колдун все с той же дурацкой ухмылкой. – Чувствуй себя как дома. Теперь твой дом здесь, Станислав.

Стас вздохнул. Не самая приятная новость, вообще-то. Но остаться снаружи и быть сожранным камнегрызами было бы хуже.

Под потолком захрипел упрятанный где-то за трубами и кабелями динамик.

– Внутренняя связь работает. – Стас едва узнал искаженный голос Веры.

И сразу же…

– Додик, что с реактором?! – спросил в динамике голос Гришко.

– Запуск, – ответил атомщик. Вообще-то нельзя было сказать, чтобы его дребезжащий голос излучал оптимизм. – Первая стадия. Пока без осложнений.

Стас поежился. Это Додиково «пока» ему не понравилось сразу. Какое-то не очень внушающее доверие словечко.

– Михеич, проверка общей системы! – снова Гришко.

– Проверка идет, – прогундосил Михеич. – Система пашет. Вроде как.

«Вроде как» вообще-то тоже ненамного лучше, чем «пока без осложнений». Но Гришко сейчас к словам не цеплялся.

– Киря, боевой отсек? – полковник продолжал опрос.

– К бою готов, – бодро отрапортовал начохр. – Пулеметная турель выдвинута. Прицелы открыты.

– Без команды не стрелять.

– Есть.

Хрипловатая внутренняя связь становилась все более внятной: видимо, Вера что-то настраивала по ходу дела.

– Доложить о готовности к старту, – потребовал Гришко.

– Готовность реактора сорок восемь процентов, – после секундной заминки отозвался Додик. И добавил: – Рано еще.

– Расчетное время полной готовности?

На этот раз Гришко ответа от Додика не услышал.

– Камнегрызы! – снова вклинился в переговоры басок Кири. – Камнегрызы в ангаре!

«Уже! – ужаснулся Стас. – Так быстро?»

* * *

– М-мать! – Гришко выругался. Полковник не сдерживал чувств. Он все-таки недооценил тварей. Экипаж не успевал подготовить подземлодку к старту. Гришко захотелось с досады садануть кулаком по пульту.

– Прошу разрешения открыть огонь, – судя по голосу Кири, начохр нервничал.

– Нельзя! – процедил Гришко в микрофон внутренней связи. – Мы соберем стрельбой всех тварей!

– Мы их уже собираем! – флегматично заметил Михеич. – Машина работает.

Машина действительно работала. Вибрация усиливалась, приглушенное бухтение двигательной установки разносилось по субтеррине. Но это здесь, внутри, оно приглушенное. А снаружи все гораздо громче. А с учетом эха – еще громче. Потому и лезут камнегрызы сюда, как шальные.

– Выдвигаю перископную мачту. – Гришко решил лично оценить обстановку.

На субтеррине имелись две телескопические выдвижные мачты: внешней связи и перископная. Первая сейчас была не нужна, а вот вторая…

Пальцы полковника пробежались по пульту управления. На экране перед командирским креслом появилось изображение.

Мачту с мини-буром, цифровыми камерами, приборами ночного видения, тепловизорами, дальномерами и оптико-волоконным кабелем полковник поднял совсем чуть-чуть. Пока субтеррина находится на перископной глубине, это приспособление могло легко пробуриться сквозь плотный грунт и показать четкую картинку с поверхности в любое время суток и при любом освещении. Но сейчас ничего бурить не нужно. Сейчас нужна только картинка.

Картинка снаружи ужасала: проклятые мутанты уже растекались по ангару и сыпались с потолка прямо на титановый корпус.

– М-мать! – повторил Гришко, запоздало осознав свою ошибку. Одна из камер зафиксировала камнегрыза, набросившегося на выдвижную мачту. Видимо, чуткую тварь привлекло жужжание перископа. На какой-то миг весь экран заполнила зубастая пасть.