Шпион

Барнс удовлетворенно закивал, убрав монитор в папку.

Я же не мог успокоиться. Что-то здесь было не так. Какого чёрта адвокат спрашивает меня о таких вещах? Вывод один – никакой это не адвокат.

– Мы должны были проверить, – сказал Барнс, а это его «мы» очень многое мне о нём сказало. Передо мной сотрудник спецслужбы Соединённых Штатов. И, похоже, я вляпался во что-то крупнее грозящего тюремного заключения.

Барнс продолжил разъяснять:

– Ваш отец Богдан Орлов в общей базе числится как русский шпион, и возможно…

– Это неправда! – перебил его я. – Мой отец был артистом, гражданином мира, политика его совершенно не интересовала. И убили его американские спецслужбы по ошибке. Он не был шпионом!

Барнс ждал, когда мой поток возмущений иссякнет, с завидной выдержкой и спокойствием, а когда я замолчал, продолжил:

– В вашем личном деле значится, что вы владеете двенадцатью языками. Это так?

Я ещё пылал от негодования, но этот вопрос совершенно выбил меня из колеи.

– Это здесь при чём?

– Просто ответьте.

– Нет, – солгал я.

На самом деле я говорил на шестнадцати языках и только на восьми из них свободно. Мы много путешествовали, в некоторых странах гастролировали годами, а так как раньше я был парнем компанейским и общительным, мне хватало полугода общения с местными, чтоб выучить язык более или менее сносно. Да и языки мне давались легко. Если ты уже знаешь несколько языков, то начинаешь замечать, что многие слова чем-то между собой похожи, имеют общие корни или звучат очень похоже. Но мне всё равно было непонятно, куда ведёт Барнс. Неужели знание языков автоматически делает из меня шпиона?

– А у меня другая информация, – Барнс снова достал монитор. – Например, педагог из приюта «Аlas de angel» Лючия Париэнтес в вашей личной характеристике очень вас нахваливает, считает чуть ли не гением. А вот рекомендательное письмо, которое она отправляла в Национальный автономный университет. Здесь она утверждает, что именно вы должны претендовать на государственную стипендию и бюджетное место, так как владеете двенадцатью иностранными языками, являетесь весьма способным учеником и обладаете покладистым характером. Это если кратко. Судя по письму, эта сеньора от вас в восторге.

Я грустно улыбнулся. Ах, бедная сеньора Париэнтес, она всерьёз считала, что из меня может что-то выйти. Наверное, это единственный человек в приюте, о котором я мог вспоминать с теплотой. Добрая, тихая женщина, слишком впечатлительная и ранимая, эта работа ей едва ли подходила.

Но она слишком переоценивала мои знания. Я мог свободно говорить на хинди или японском, но читать на этих языках я совершенно не умел, да что там, я даже символов не знал. Более или менее сносно я понимал латинские буквы и кириллицу, но если говорить о грамматике, то здесь туши свет. Здесь – без прикрас – я жутко безграмотен и ни слова не напишу без ошибок на любом известном мне языке.

– У вас хорошая физическая подготовка, – утвердительно заявил Барнс. – Сколько вы занимались цирковой акробатикой?

– Всю жизнь, – я бездумно уставился на монитор в руках Барнса. Неужели там, в этой штуке у него и вправду всё обо мне.

– Я не шпион, – я посмотрел ему в глаза.

– Я знаю, – спокойно ответил он. – Но с вашими данными вы могли бы им стать. Отмычки, которые у вас нашли… Вы и вправду ими вскрыли все замки в доме Джонсона?

Я не стал отвечать. Мне совсем не нравилось, куда вёл этот якобы адвокат.

– Что вам нужно? – я резко подался вперёд, зло уставившись на него.

Другой бы отшатнулся, но этот, напротив, тоже наклонился ко мне и, понизив голос до шёпота, сказал:

– Нам нужен такой человек, как вы.

– Да вы рехнулись, – также шёпотом ответил я.

– Нисколько, мистер Орлов. Мы ознакомились с вашим досье, вы – идеальный кандидат. Вы умеете приспосабливаться, вы сильны, молоды, умны, легко обучаемы, а главное – вы полиглот. Знаете, как много в мире людей, владеющих двенадцатью языками?

Я пожал плечами. Тоже мне невидаль.

– Думаю, достаточно, мистер Барнс.

– А сколькие из них смогут по стене вползти в узкий шкаф? Сколькие смогут взломать замки?

Я молчал. Смотрел на него, нервно постукивая коленом по внутренней стороне стола. Ну, какой я, к чёрту, шпион?

– Куда вы собираетесь меня отправить? – наконец сказал я, напряжённо застыв.

– Если вы согласитесь, я введу вас в курс дела. Одно могу сказать: оттуда, куда мы вас отправим, нельзя вернуться.

– То есть? – усмехнулся я. – Отовсюду можно вернуться при желании. Ну, разве что вы собрались запустить меня в другую галактику.

Барнс шутку не оценил.

– Что-то вроде этого, – рассеянно ответил он, а внутри у меня всё похолодело.

– Что это за место такое?

Он не ответил. Снова вернулся к монитору, что-то там изучая, но явно не собираясь показывать мне.

– Бред какой-то, – сказал я, когда молчание затянулось. Разговор явно не был окончен.

Адвокат поднял на меня скучающий взгляд:

– У вас нет особого выбора. Вам светит довольно приличный срок, и нет никакой гарантии, что вам удастся выйти из тюрьмы вообще. А ещё ваши сёстры отправятся в приют, откуда вы их похитили…

Барнс замолчал, с хищным хладнокровием изучая мою реакцию. Я смотрел на него с такой злостью и ненавистью, что если бы мой взгляд обладал силой, от Барнса только пепел бы на стуле остался. Одна мысль, что их отправят в тот же приют, где наверняка по сей день царят те же порядки, доводила меня до бешенства.

– Или, – радуясь тому, какого эффекта достигли его слова, продолжил Барнс, – мы инсценируем вашу смерть, а вы будете работать на нас.

– Ничего не выйдет. Сестёр вы моих никогда не найдёте, а лезть в какую-то задницу, из которой нельзя вернуться, идиотизм. Лучше я отсижу, а вы в свою задницу сами дружно шагайте вместе со своим профессором.

Барнс улыбнулся одними губами, прищурился и развернул ко мне экран.

На фото Лера и Женя с испуганными лицами в сопровождении женщины полицейского выходят из дома Диего.

– Их доставили в отделение Рио-Верде. Вскоре за ними приедет социальный работник, который сопроводит ваших сестёр в приют «Аlas de angel».

– Нет! Как вы?.. – я даже не понял, как вскочил с места и уже собрался рвануть к дверям.

– Сядьте и дослушайте, – Барнс схватил меня за руку и настойчиво усадил обратно. – Вы слишком импульсивны, вам бы поработать над самоконтролем. Там, куда вы отправитесь, он вам очень пригодится.

– Я разве согласился?!

– Если согласитесь, то ваши сёстры будут в безопасности. Я лично проконтролирую, чтоб они покинули Мексику как можно скорее. Они будут содержаться в лучшем интернате США до совершеннолетия, получат гражданство. А также на их счёт будет поступать ежемесячно пособие. Они не будут нуждаться ни в чём, получат хорошее образование, смогут устроиться в жизни. Только для этого вам придётся умереть здесь и начать всё заново там, мистер Орлов.