по ступеням сизой тенью
рифма выдохом последним
выметет остатки мела
и на утро станет белой
жизнь за желтой занавеской
влюбиться можно только в контрапункт
и контрапунктом только дождь в столице
северо-западной смывает лица
и ждёт когда раскроет зонт
сиреневый над тротуаром
над вымыслом пустых мостов
за разведением основ
следит буфетчик полупьяный
на лиговском в сорок шестом
году негаданно-нежданно
в горошек мелкий сарафанный
мелькнёт грядущее мостом
распахнутым и черно-белым
замешанным как хлеб с вином
и дрыхнет беспробудным сном
как одуванчик ошалелый
внезапный пафос лужи в небе
за престыми облаками
переворачивает небыль
и явью кажется словами
непроясняется пространство
качели в мрачном предвечерьи
скрипят осенним самозванством
обмакивает в чай печенье
в кафе на вайнера витрина
запоминает отражение
щеголеватой поэтессы
и продолжается движение
вот так рождается картина
в финале неумелой пьесы
всё было лучше некуда когда
смешная тень валялась под ногами
и если б не прощанье оригами
не оказалось ломкой кромкой льда
по складкам сизой наледи гадал
о смерти и дожде апреля в небе
в бреду горячечном и сладкой неге
голодный бог по улицам шагал
под жарким ужасом лоскутных одеял
по топографии родных ладоней
завороженный жуткою погоней
он голые предплечья целовал
застрех пятиэтажных наваждений
в коробке у размокшего двора
корою черных лип запомнилась жара
и горьким тополем последний день рождения
всё пройдёт поспи немного
лисий нос застрял на ветках
это месяц смотрит строго
ждёт нас в гости только верь мне
всё пройдёт и в коридоре
жизнь закутается пледом
верь мне там на синем море
с будущим танцует ветер
всё пройдёт ознобной вьюге
не прорваться к нам поверь мне
за дверьми заветным кругом
наш покой хранят деревья
можешь мне уже не верить
только месяц между прочим
ждёт нас в гости спи скорее
ветер стих спокойной ночи
грустят последние арбузы
и пахнут дынями дворы
и крик чумазой детворы
прилип к закату валит шлюзы
сметает все запреты прочь
последний ливень с лип вспотевших
по лужам хлюпает потешно
с грозою смерть стирает ночь
остатки прежнего веселья
холным утренним глотком
арбуз и кофе с молоком
и сладкий привкус воскресенья
дно нового года
скребком октября