Продовольственная безопасность Российской Федерации

В 2015 году доля расходов на продукты питания в потребительских расходах домашних хозяйств колебалась от 20,4 % в десятой децильной группе (с наибольшими доходами) до 46 % – в первой децильной группе, но даже такой заметный разброс относительных расходов отнюдь не гарантировал выравнивания уровней потребления основных продуктов питания (таблица 2.4). Как видно из таблицы 2.5, потребление мяса и мясопродуктов, молока и молочных продуктов, рыбы в домохозяйствах десятой децильной группы практически вдвое превосходит потребление соответствующих продуктов в домохозяйствах первой группы.

Иногда продовольственную безопасность трактуют неоправданно широко, со ссылками на медицинские проблемы питания. В этой связи отмечается, например, что рацион групп населения с наивысшими доходами характеризуется избыточной калорийностью и излишним потреблением белковой пищи. Это, в свою очередь, якобы приводит к «ухудшению показателей продовольственной безопасности по ожирению»[78 - Продовольственная безопасность в России: мониторинг, тенденции и угрозы // Москва – 2014. С. 6.]. Отмечу, что избыточное питание является вопросом свободного выбора каждого, в то время как недоедание, или недостаточное питание, является системной социально-экономической проблемой, решение которой зависит в первую очередь от проводимой государственной политики. Именно в этом контексте мы и рассматриваем продовольственную безопасность и продовольственную проблему. Излишняя калорийность, равно как и иные схожие показатели, является индикатором продовольственной небезопасности только в тех случаях, когда калорийная пища восполняет недостаток более ценных продуктов питания (прежде всего животного происхождения) в рационе малоимущих слоев населения.

Таблица 2.5 – Потребление продуктов питания в домашних хозяйствах по 10 %-ным группам населения в 2015 году

Источник: Бюллетень Росстата «Потребление продуктов питания в домашних хозяйствах в 2015 году (по итогам выборочного обследования бюджетов домашних хозяйств)».

Дифференциация потребления продовольствия в зависимости от доходов сочетается с различиями в уровне и структуре потребления населения в городской и сельской местности (таблица 2.6).

Таблица 2.6 – Потребление продуктов питания в городской и сельской местности

В среднем на потребителя в год, кг

Источник: Бюллетень Росстата «Потребление продуктов питания в домашних хозяйствах в 2015 году» (по итогам выборочного обследования бюджетов домашних хозяйств).

Рацион сельских жителей, превосходя рацион городских жителей по энергетической ценности, уступает по объему потребляемых ценных продуктов животного происхождения, а также фруктов и ягод. Более высокая калорийность обеспечивается за счет большего потребления картофеля и хлебопродуктов, при этом сельские жители, как мы видели, используют на приобретение продуктов питания относительно большую часть своих расходов в сравнении с городскими жителями.

Нетрудно заметить зависимость размера доходов от сферы занятости, что, естественно, отражается в неравенстве потребления продовольствия работников по отраслевому признаку (по признаку сферы экономической деятельности). В 2015 году средняя номинальная начисленная заработная плата в среднем по всей экономике составляла 34 030 руб., в том числе: в сельском хозяйстве (включая охоту и лесоводство) – 19 721 руб., в обрабатывающей промышленности – 31 910 руб., в добывающей – 63 695 руб., в строительстве – 29 960 руб., в сфере финансовой деятельности – 70 088 руб., в образовании – 26 928 руб., здравоохранении и предоставлении социальных услуг – 28 179 руб.[79 - Среднемесячная номинальная начисленная заработная плата работников организаций по видам экономической деятельности в Российской Федерации. URL: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/population/trud/zrpl-v.doc (дата обращения 05.03.2017).] Из приведенных данных следует, что в нынешней деформированной экономике труд одного работника в банковско-финансовой сфере в среднем получает в 3,5 раза большее «общественное признание», чем труд одного работника сельского хозяйства, и более чем в два с половиной раза (2,6) – работника сферы образования! Соответственно, в 2015 году на приобретение среднего месячного набора продуктов питания (5450,3 руб.) работник сельского хозяйства должен был потратить почти 28 % своего месячного заработка, работник сферы образования – более 20 %, работник сферы финансовой деятельности – лишь 7,7 %.

Такая дифференциация оплаты труда не соответствует реальной общественной значимости названных профессий и в значительной степени отражает постреформенные деформации российской экономики: ее сырьевую направленность, гипертрофированное развитие банковского сектора, хроническое недофинансирование социальной сферы. В той мере, в какой отраслевая дифференциация оплаты труда отражает не различия в уровне квалификации и эффективности труда, а деформации национальной экономики, она является непосредственной угрозой национальной продовольственной безопасности. В конечном счете эта угроза должна быть устранена путем перехода от спекулятивно-сырьевой к инновационной модели развития, тем не менее должны быть задействованы и механизмы прямого устранения перекосов в оплате труда и их последствий: последовательное повышение минимальной оплаты труда, опережающее темпы инфляции; одномоментное повышение оплаты труда в бюджетной сфере с последующей периодической индексацией, введение прогрессивной шкалы налогообложения доходов физических лиц и другие инструменты.

Особую группу проблем составляют региональные различия в энергетической ценности и химическом составе дневного рациона, объеме и структуре потребления основных продуктов питания, доле расходов на приобретение продовольствия в совокупных потребительских расходах домохозяйств. Эта группа проблем требует специального изучения с использованием особых методик и выходит за рамки данного исследования. Отметим лишь, что дифференциация субъектов Федерации по качественным и количественным параметрам потребляемого продовольствия может иметь не только нежелательные социально-экономические, но и политические последствия.

Если рациональные нормы потребления можно интерпретировать как целевые индикаторы продовольственной безопасности, то ее нижнюю, критическую границу представляют нормы минимальной потребительской корзины, стоимость которой используется при определении прожиточного минимума. Федеральный закон от 24 октября 1997 года N 134-ФЗ «О прожиточном минимуме в Российской Федерации» (в редакции от 03 декабря 2012 г.) определяет потребительскую корзину как необходимые для сохранения здоровья человека и обеспечения его жизнедеятельности минимальный набор продуктов питания, а также непродовольственные товары и услуги, стоимость которых определяется в соотношении со стоимостью минимального набора продуктов питания. Потребительская корзина для основных социально-демографических групп населения в целом по Российской Федерации и в субъектах Российской Федерации определяется не реже одного раза в пять лет. Актуальные состав и объем (в натуральном выражении) продуктов питания, включаемых в потребительскую корзину для основных социально-демографических групп населения в целом по Российской Федерации, установлены Федеральным законом от 3 декабря 2012 года N 227-ФЗ «О потребительской корзине в целом по Российской Федерации» (таблица 2.7).