Империя тюрков. Великая цивилизация

«Я был народом со своей империей… Где теперь моя империя? Я был народом со своим каганом… Где теперь мой каган? Так я сказал».

Восстание было массовым, по сути своей народным, но его постигла судьба всех аналогичных движений. Восстание было обречено, поскольку враги были повсюду, зато оно имело продолжение в новой форме: почти через год после разгрома тюрок война под руководством новых вождей приняла иной оборот. На этот раз выступили осколки аристократии, просвещенные тюрки, получившие китайское образование.

Горстка тюрков – семнадцать, затем семьдесят, затем шестьсот человек, как гласит исторический текст (его, разумеется, нельзя понимать буквально, так как числа имеют мистический смысл), – ушла в партизаны во главе с Кутлугом, который имел достоинство тугуна (офицерский чин).

Следует уточнить, что Кутлуг не имел прямого права на престол, т. е. это была не борьба отстраненных от власти царевичей, а народное движение.

Во время восстания Кутлуг, вместо того чтобы толкать необученные толпы на копья латников, напал на ничего не подозревавших уйгуров (в те годы они были верными слугами китайского императора) и отбил у них косяк коней, необходимых для партизанской войны. Кутлуг восстановил старую систему чинов и, следовательно, ввел дисциплину. Это была не мобилизация толп, а создание отряда из старой знати, не отвыкшей от военного дела, что сделало возможным вести партизанскую войну. Кроме того, Кутлуг привлек людей, получивших китайское образование. И один из таких людей был Тонюкук – весьма яркая, неординарная личность. Это был образованный тюрк, который сыграл немалую роль в восстании.

Ход войны вскоре изменился.

Успехам тюрков способствовал происшедший в Китае переворот: вдовствующая императрица У-хоу арестовала своего сына и сослала в Центральный Китай. Начались внутренние распри, что, безусловно, ослабило китайскую армию. В кровопролитном бою в провинции Шэньси китайцы были разбиты. Их потери, по сведению китайских источников, исчислялись в 5 тыс. человек.

Воля в борьбе за независимость привела к восстановлению Тюркского каганата.

Любопытно, что совершенно аналогичное восстание произошло у западных тюрков: дело освобождения тюрок вступило в новую фазу.

По существу восстания западных и восточных тюрок однотипны, но у первых оно было немедленно подавлено, а у вторых имело поистине грандиозный успех.

Императорские войска не сложили оружия, но стали сражаться вяло и неохотно. В 689 г. династия Тан была упразднена, и императрица приняла титул императора. Буддисты немедленно создали сочинение, доказывающее, что У-хоу – дочь Будды и наследница династии Тан. В благодарность императрица издала указ строить по всей стране храмы Будды.

Внимание китайского общества занимали произведенный переворот, казни, пропаганда буддизма, что в значительной мере предопределило возможность воссоздания Тюркского каганата.

Как гласит источник, Кутлуг совершил 47 походов и дал 20 сражений, «врагов он принудил к миру, имевших колени он заставил их преклонить, а имевших головы – склониться». В 693 г. Кутлуг умер.

Итак, орда небесных тюрок поддерживалась главным образом железной волей своих основателей и их военными талантами, стоявшими на принципах военной демократии.

Безусловно, тюрки Второго каганата еще в большей степени, чем в период Первого, находились в состоянии военной демократии. Внутри армии иерархия не исключала равенства, но для окружающих это была не демократия, а живодерня. Поэтому основным противоречием в таком обществе было противоречие между господствующими и покоренными племенами.

Примерно за 60 лет (681–744 гг.) сформировалась, расцвела, затем исчезла необычная держава, настоящее государство, стремившееся к «порядку и организации». Ее прославили три кагана, при которых находился все тот же Тонюкук (ему было чуть более тридцати лет (681–693 гг.), когда началось это движение, а умер он в восемьдесят): сначала Кутлуг, который заложил ее основы, затем Капаган-каган (693–716 гг.), который привел ее к расцвету, наконец, Бильге-каган (716–734 гг.) – самый знаменитый, судя по памятной надписи, выбитой на камне в его честь и с его именем, – одной из самых древних и красивых надписей, сделанных на тюркском языке.

У небесных тюрков Второго каганата был грандиозный план, можно сказать, их главное дело: собрать воедино всех тюрков, сбросить китайское иго, подчинить сначала тогуз-огузов как залог политической надежности системы, затем остальные племена, включая тюргешей, кыргызов; дать отпор киданям, протомонголам, которые в ту пору были еще мало известны в истории, но которым суждено было большое будущее; привести армии до самых Железных Ворот, т. е. до Ирана и Византии, а оттуда вернуться с «желтым золотом, белым серебром, девственницами и женщинами, горбатыми верблюдами и шелковыми тканями, наконец, повернуть оружие против Китая и за один поход разрушить двадцать три его города; дойти до Реки-Океана (несомненно, речь идет о Тихом океане)».

Конечно, план был грандиозен, но не весь реализован. Остается неизвестным, шла ли речь о захвате земель или об их разграблении, о подчинении или истреблении врагов. Судя по надписям, создается впечатление, что одни и те же события повторяются с упрямой периодичностью. Частично так оно и есть. Походы в Китай начинаются в 683 г., затем повторяются в 685, 687, 694, 698, 699 и 702 гг. Первая кампания в Согдиану имела место в 700–701 гг.; вторая, по призыву жителей Бухары, в 707 г.; по сведениям арабских историков, третья произошла в 712–713 гг. Она привела к покорению всей страны, кроме Самарканда. Что касается конфликтов между племенами, они остаются необъяснимыми. Кыргызы, к примеру, терпят поражение только для того, чтобы вновь подняться, или, по крайней мере, отличаются редким даром сопротивления. Между прочим, именно на добровольном или вынужденном сотрудничестве различных племен держалась Тюркская империя, как и любая империя степей. Империя тогуз-огузов особенно показательна в этом отношении. Присоединение этой группы племен к Кутлугу в 681 г. оказалось решающим фактором, а ее раскол, начиная с 716 г., ознаменовал закат Бильге-кагана. Хотя именно Бильге-каган гибкостью своей политики обеспечил двадцатилетний мир (722–742 гг.) всему Тюркскому каганату.

Благодаря его советнику Тонюкуку впервые в истории империи тюрков была принята политика, ориентированная на развитие собственной тюркской культуры. До того господствовало китайское влияние. Этот момент чрезвычайно важен, здесь была не только борьба государств, но и борьба культур, борьба мировоззрений. Великая степь манифестом заявила свое право не быть ни Китаем, ни другим государством, а быть только собой. Борьба за это велась еще со времен хуннского Модэ-шаньюя.

Тонюкук наметил новую мирную и военную программу действий: победами вынудить врага согласиться на приемлемый мир, не доводя противника до отчаянного сопротивления, и объединить тюркский мир в единый народ.

Тюркскому каганату от агрессивного Китая нужны были мир и независимость. И эти задачи решал Бильге-каган.

Тем временем в каганате усиливались центробежные силы.

Капаган-каган, «Кровавый», или точнее, «Каган, который берет силой», был убит в засаде, устроенной «байырку», а его голову отправили в Китай. Поистине славный конец! Его брат, Кюльтегин, который постоянно помогал Бильге-кагану, исчез в феврале 731 г. Великий старец Тонюкук умер около 725 г. Несмотря на все усилия и таланты каганов, Второй каганат был только тенью Первого.

Китайцы уже снова прибрали к рутам Джунгарию (714 г.), а ханство тюргешей во главе с ханом Су-Лу (717–748 гг.) опять захватил Тарим.

Второй Тюркский каганат просуществовал до 744 г. под властью честолюбивого принца, назвавшего себя Тенгри-каган, «Император Неба», затем его сменил узурпатор Озмиш-каган.

События этого периода в китайских хрониках изложены крайне лаконично, но этот пробел заполняет надпись «Селенгинского камня», увековечившая подвиги уйгурского хана Маянчура. Источник ценен тем, что отражает уйгурскую точку зрения на события этого периода. Согласно этой надписи, хан начал с тюрками освободительную войну. Господство тюрок над уйгурами определяется в 50 с лишним лет (с 688 по 741 гг.). Уйгурский вождь, получив от своего отца титул шада, в 742 г. собрал и объединил свой народ – тогуз-огузов.

В 742 г. одновременно восстали уйгуры, басмалы и карлуки. Тюрки должны были расплачиваться за свои прошлые кровавые успехи. В 744 г. басмалы убили Озмиш-кагана и голову его отправили в Чанъань.

Китайский корпус из Ордоса окончательно разбил тюрок. Тюрок ловили и убивали всюду, как волков, и знамя с золотой волчьей головой больше никогда не развивалось над степью. Так распалась просуществовавшая почти 200 лет (552–743 гг.) Великая Тюркская империя.

На равнинах тюркской державы выросла уйгурская, а тюрки, не пожелавшие подчиниться уйгурам, откочевали на юг и подчинились Китаю. Держава рода Ашина перестала существовать. Но тюркский мир получил мощный толчок на будущие столетия.

Арабское вторжение. Арабский мир и тюркский мир

Как только Тюркская империя получила смертельный удар, Китай столкнулся с арабами.

В начале VII в. на Аравийском полуострове возникает ислам. Вскоре же он становится знаменем, под которым были совершены значительные завоевания на средневековом Востоке и Западе. Его основоположник – Мухаммед, призывая арабские племена к единобожию, тем самым заложил идею объединения разрозненных враждующих арабских племен под единым идеологическим началом. С самого начала своего зарождения ислам набирал силу и укреплялся вследствие завоеваний. Сперва мусульманская община в Медине во главе с Мухаммедом покорила одно за другим основные арабские и еврейские племена, а после смерти Мухаммеда его преемники продолжили завоевательную деятельность. Объединенные арабские племена составили войско мусульманской общины, и под предлогом распространения ислама оно начало захваты далеко за пределами Аравии.

До появления у границ Центральной Азии в Хорасане арабы одержали верх над двумя могущественными империями того времени: Византийской и Сасанидской. В решающей битве при Кадисии в 636 г. они разгромили сасанидское войско, а несколько недель спустя захватили столицу Сасанидов – Мадаин. В 638 г. пал Иерусалим, в 640–642 гг. завоеван Египет. На западе арабские отряды захватили в 642 г. Барку, а через год – Триполи. На северо-востоке ими также были достигнуты большие успехи: в 640 г. завладели Двином, в 641 г. – Мосулом и выиграли второе, решающее, сражение с сасанидами при Нихавенде. После этого арабы, не встречая сколь-нибудь серьезного сопротивления, вступили в пределы Хорасана.

Так, арабы и тюрки, обуреваемые одинаковыми стремлениями к экспансии, правда направленной в противоположные стороны, сошлись лицом к лицу. Начальный этап арабского завоевания в Хорасане и Мавераннахре продолжался 60 лет. Однако полному подчинению захваченных центральноазиатских владений на начальном этапе завоевания препятствовало несколько обстоятельств. Во-первых, упорное сопротивление народов Центральной Азии арабскому проникновению в этот регион; во-вторых, недостаточное развитие государственного аппарата арабов; в-третьих, нестабильность положения в арабском мире (борьба за власть между претендентами, межплеменная борьба, отделение некоторых военачальников с крупными контингентами войск, выступление различных социальных групп, недовольных местной или центральной властью).

К началу VIII в. мусульманские арабы захватили огромные территории от южных районов Франции до берегов Инда и Окса и, отяжелев от такой добычи, были не в состоянии наступать дальше. Начиная с 705 г. их походы при Омейадском халифате уже не напоминали прежние молниеносные войны: речь идет о вторжении в Тохаристан, древнюю Бактрию, находившуюся в то время под властью Кундуза, т. е. обращенных в буддизм тюркских царей, в Хорезм и Согдиану, где они столкнулись с местными принцами, тюрками и иранцами, с переменным успехом несколько раз вступали в сражение с тюрками Орхона и, наконец, с тюргешами, которые оказались самыми опасными врагами. Что касается Китая, он пребывал в полной нерешительности и избегал вмешательства.

В 750 г. китайцев к действию побудил один незначительный инцидент: смерть тюркского царя Ташкента от руки китайского губернатора провинции. Сын погибшего обратился за помощью к карлукам, жившим в верховье Иртыша, самой восточной точке озера Балхаш, и к арабским гарнизонам в Согдиане. К несчастью для Китая, и те и другие ответили согласием.

Столкновение востока и запада произошло летом 751 г. в Таласской долине. Это было вторым столкновением (вспомним, что первое произошло в Таласской долине в 36 г. до н. э., в результате чего китайцы не добрались до Европы на рубеже нашей эры).

Итак, китайское войско явилось туда по мольбе жителей Согдианы, жестоко терроризируемых арабами.

Бой на равнине шел три дня и был окончательно решен тюрками-карлуками, стоявшими неподалеку и державшими нейтралитет, следующим образом: китайцы, по их мнению, были все же хуже арабов, посему нанесли удар по их флангу – китайцы бежали.

По иронии судьбы китайский полководец Гао Сяньчжи не понес наказания за проигранное сражение и потерю Согдианы. Он остался при дворе и служил империи Тан в последующих войнах, а араб, победитель и герой Зияд ибн Салих, был вскоре казнен как политически неблагонадежный.

В результате победы арабов Центральная Азия стала мусульманской провинцией, т. е. повернулась лицом к исламу: происходило насаждение ислама и мусульманской культуры (по-видимому, исламизация части местного населения на левобережье Амударьи происходила еще до начала VIII в.). Центральная Азия, оккупированная Китаем при династии Тан, истребившей тюрков, сбросила китайский гнет – там возник Уйгурский каганат.

Китай же, несмотря на возможности для контрнаступления, погрузился в пучину восьмилетней гражданской войны (755–763 гг.).

Итак, в тот момент, когда Китай обладал силой и мощью для завоевания Азии, всегда именно тюрки останавливали агрессию Китая на запад. И в этом – заслуга тюрков перед человечеством.

Военная экспансия арабов, которая началась в 635 г., достигла кульминации и захлебнулась. Огромная империя халифов простиралась от южной оконечности Пиренеев до Инда и Окса, порождая внутренние проблемы, которые вскоре привели к ее расчленению и яростным идеологическим схваткам. Ее сказочно богатые правители утратили вкус к войне и предпочитали наслаждаться своими богатствами, казавшимися неистощимыми, и не мечтали о новых. Вместе с ними перестал быть агрессивным ислам, сделавшись благодаря этому более притягательным. Он породил великолепную цивилизацию, самую высокую в ту эпоху, используя богатые греческие и иранские традиции; он предлагал ее соседям, в частности северным варварам, которые сразу возлюбили ее. Чтобы охранить себя от их притязаний, арабы проводили главным образом оборонительную политику, возводя стену на границах со степью, своего рода плотину, о которую море бессильно будет бить своими волнами. О степени их амбиций и мощи их средств свидетельствует тот факт, что ислам почти не воспользовался плодами своей победы в борьбе против Китая, довольствуясь районом у подножья Тянь-Шаня.

Итак, сложилась следующая ситуация: у границ империи, от Черного моря до Памира, находился тюркский мир или, по меньшей мере, мир в стадии тюркизации. Индоевропейцы отступают по всем фронтам. Степи Южной Украины подвергаются уже не просто нерегулярным набегам тюрков, но настоящему массовому нашествию. Скифы ушли, как ушли и их наследники сарматы и другие племена, а также германцы, между тем как славяне еще не нашли свою нишу. Оазисы Согдианы еще принадлежат согдийцам, но уже начинают входить в орбиту монгольских племен, которые готовят свою будущую полную аннексию. Все происходит так, будто по мере того, как Согдиана все активнее противостоит натиску тюрков, они все упорнее проникают в нее и все сильнее сжимают ее в своих объятьях, от которых рождаются метисы. Разумеется, еще в течение некоторого времени тюрки продолжали поглядывать в сторону Китая, но уже не так жадно, поскольку их взоры были устремлены за другие горизонты. Конечно, у них еще на одно столетие останется мощная цитадель в священной земле Отюкен, но всего лишь на сто лет! Обстоятельства толкают их на запад. Там все привлекает их с тех пор, как тюркюты дали им фантастически сильный толчок в этом направлении. Теперь там их судьба.

Массовому движению арабов на восток противостоит стремление тюрков на запад. Это напоминает столкновение двух больших противоположных ветров. И из этого рождаются настоящие ураганы. Но дело в том, что эти две силы, равные по динамизму, имеют разную природу. Одна превратилась в духовную и культурную, а другая остается преимущественно военной. Ислам дал тюркам свою религию и свою цивилизацию, а тюрки взамен дали исламу свои армии.

Мировая обстановка в середине VIII в.

Разомкнулись железные клещи империи Тан.

Народы, полтораста лет скованные Китаем, разошлись, и каждый стал на свой путь развития.

Тибет осваивал восторжествовавший буддизм.