Божественная комедия, или Драма «Бог»

– Да? Кто ж определил ему такой вид, – улыбнувшись, заметил магистр, – ну ладно… я реально засомневался, не скрою, даже поверил в реальность, увидев ужас как в его глазах, так и в глазах преследуемых. А ярость преследующих добила меня.

Между ними образовалась молчаливая сцена, остальные ждали уже в автомобилях. Они, задумчиво посмотрев друг на друга, пошли туда. В салоне внедорожника без приветствия послышался голос Рангита; по его речи было понятно, что тот следил за диалогом. Наблюдение за диалогом как таковым и диалогами вообще никого не удивляло – все записывалось в память суперкомпьютера.

– Комиссия с подачи вашего коллеги, доктора Маймуна, приняла, при вашей поддержке, идею совершить необычное действие, выбивающееся из привычного ряда событий бытия, которое должно сигнализировать нам, отразившись во влиянии квантового поля.

– Рангит, я не совсем об этом, – переглянувшись с доктором, пояснил магистр. – Согласись, создав тебя, мы и создали эти миры.

– В смысле?

– Согласись, только ты можешь точно знать, откуда наши видения, вернее, из какого состояния.

– В смысле?

– В смысле, в смысле, – шутливо передразнил Рутра, – только ты достоверно можешь знать, во сне ли абонент, в виртуальной ли реальности или… в каком-то мире. Ведь так? Мы, например, как во сне, так и в виртуальном мире вполне ощущаем все как реальность. Так ведь? А ты точно знаешь, где наше сознание, в каком состоянии. Так?

– Признаюсь. Однако это ведь не моя затея. Вы меня наделили такими возможностями для помощи же себе. Себе как человечеству. Так ведь?

– Ладно, проехали, – просигнализировал о завершении темы Рутра.

– В космос же получилось, на космическую станцию, – дал обратный сигнал ИскИн.

– Было такое, – покачивая головой, смотря вдаль, подтвердил магистр, – но все же это почти на Земле, по сравнению с теми размерами, на которые мы собираемся перекидывать.

– Ну не мне вам рассказывать о безразличии частиц к любым расстояниям.

Рутра посмотрел на доктора. Она молча пожала плечами.

***

Несколько дней подготовки прошли быстро. Руководитель центра и автор методики, как когда-то изобретатели вакцин, влекомый больше любопытством, нежели страхом, уже привычно лежал в установке перемещения сознания, дабы испробовать первым свое революционное изобретение. На этот раз не было напутствий, объяснений, рекомендаций и даже подколов светила науки, – опустили оптический блок… и – вжик! – яркий луч, неслышимый звук – и тело впало в кому, а сознание… Вся матрица связей, что составляет наше сознание, пройдя этапы конвертации, повлияла миллимикронными изменениями в спине одних квантовых субстанций на такие же где-то… Все это делала техника, а в организме, непосредственно в мозге, происходила перегрузка центра контроля над самосознанием. Достигалось такое состояние неожиданным ментально-эмоциональным стрессом, останавливающим привычное течение мыслей и вгоняющим человека в ступор, вызванный реакцией на ужас и страх. Установка излучала инфразвук на частоте, которую не воспринимали органы слуха, а оптика вела мгновенную трансляцию, недосягаемую органами зрения. Вкупе они вызывали неощутимый сознанием, но воздействующий на подсознание резкий страх, неимоверный испуг.

***

Вокруг был почти тот же пейзаж. «Что-то в нем изменилось, он стал более естественным, что ли», – размышлял Рутра. Контуры водоема и деревья были немного другие… и время года тоже вроде не соответствовало. Жара ощущалась сильнее, и трава, которая до этого была более обильной, теперь, скудно разросшаяся по окраинам, стала обожженной. Рутра осмотрел по привычке окрестности. Тишина. Он по сценарию подошел к дереву возле оазиса и… был удивлен: под деревом был расстелен ковер. Небольшой такой, потертый. Рутра какое-то время искал, осматривая местность, того, кто бы мог его постелить. Не найдя никого, как и в прошлые разы, позвал незримых наблюдателей, не услышав ответа, лег под деревом, теперь уже на ковер, и стал ждать. Размышлял он о бытие и времени, о мирах, что обязательно должны быть в необъятных просторах вселенной, причем не одной. Думал о том, с чего все началось, о первопричине, послужившей искрой для Большого взрыва сознания, – о бесконечности, – о том, что никогда не появится и никогда не исчезнет. Это трудно поддавалось человеческому пониманию, ибо наш разум привык оперировать размерными единицами, – какую бы мы бесконечность не представили, мы все равно определяем нечто грандиозно великое, но никак не можем охватить понятие вечности. Никогда… подумать только, – нечто, что никогда не начиналось и никогда не закончится.

Неожиданно послышались глухие шаги. Рутра встал, огляделся. По степи в его направлении шел такой же бедуин, что был в прошлой постановке. Он подошел и без приветствия беспардонно сел на ковер, начал разговор, словно Рутра был его закадычный знакомый.

– Я знаю все, что ты скажешь, наперед. Ну или почти все.

Увидев довольно удивленное выражение лица Рутры, сотворенное его же утверждением, продолжил, не дав возразить:

– Твои сомнения справедливы. У всех были бы такие сомнения. Поверь, ты выбран неспроста. Вот сам подумай. Если бы тут появился человек, который незнаком был бы с вашим изобретением – методом перемещения сознания сквозь пространство, то явно вся миссия сорвалась бы. Человек или был бы в постоянном неверии, сомнении, или испытывал бы страх, ожидая подвоха. Или вовсе посчитал бы нас или себя сумасшедшим, как минимум психом.

– Вы о чем? И кто вы вообще?

– Все, что ты видишь, реально.

– Я вижу – все реально. Что в этом такого?

– Подумай… если дети рождались бы с таким осознанием мира, как у ребенка пяти лет, причем оно у них включалось бы как самостоятельное дыхание в процессе родов, то разве не удивительна была бы им эта метаморфоза? И не странно ли, почему это не так, ведь все жизненно необходимые функции органов работают, а вот памяти нет. Если бы ты родился в этом мире, в котором сейчас находишься, то он был бы для тебя как свой собственный, естественный и единственный. Он не удивил бы тебя. Почему же ты считаешь, что кто-то где-то не думает так же? А теперь подумай еще: вы, люди, уже освоили технологию клонирования, но еще не можете клонировать умершего. Не можете из его материала сделать ребенка, который впоследствии имел бы всю память исходного человека. Также не можете создать человека взрослым и вложить в него заранее подготовленную память.

– Можем! – рефлекторно вскрикнул Рутра и сам же осекся, посмотрев под другим углом на все сказанное этим странным человеком.

– Уже можете? – с неподдельным интересом спросил он.

– Да, можем клонировать и вырастить быстро по технологии, которая, кстати, давно используется в животноводстве. А после можем загрузить в клона заранее записанные алгоритмы комбинации сигналов тактильно-вербальных кодов, вызывая химические реакции в мозге. Но пока это у нас секретная технология. И вообще – что происходит?

– Замечательно. Оказывается, с вашим миром все гораздо проще. Тогда для тебя происходящее должно быть вполне возможным. И… значит, вы столкнулись с парадоксом отрицания реальности. Ваш мир, хочу сказать.

– Что?

– Человек, которого вы клонировали, ведь будет помнить тот мир, в котором жил. Мир – как время его жизни.

– У-у, хм, – замялся Рутра, – а разве ДНК сохраняет сознательную память? Мы вкладываем в клон заранее записанную память. Мы экспериментально клонировали несколько человек – ни у кого не сохранилась память.

Они посмотрели друг на друга изучающе.

– Что вы хотите? Не пойму, – поинтересовался с легким возмущением магистр. – Вы режиссер? Актер? С чего это вы со мной на ты? И какова моя роль?

– Считайте меня психологом, проверяющим актеров на ментальную совместимость. Здесь, в этом мире, я исполняю роль раввина. И все же я прошу ответить на мой вопрос.

– Какой? В каком мире?

– О состоянии внезапного обретения памяти. О мире потом. Только не противоречьте своей теории, прошу.

– Ну и?

– Происходящее не было бы удивительным и нереальным, если бы ребенок родился бы с базовыми знаниями, перенятыми от мамы, или папы, или от обоих. Ведь остальное же нас не удивляет, – перенятое ребенком, – характер, предрасположенность к болезням, внешний вид.

– Бред какой-то. Как ребенок может перенять память? Так он должен быть вундеркиндом… и мог бы не учиться.

– Логично. Вот и вы познаете Вселенную. Это один из этапов.

Рутра огляделся.

– Ладно, не получилось так не получилось. Бог с тобой, золотая рыбка. К чему весь этот спектакль?

– А теперь давайте определимся. Как вы предполагали увидеть результат вашего эксперимента?

Рутра снова огляделся, внимательно изучая даль, обернулся резко на бедуина, стал изучать его.

– А теперь представьте, что на этот раз получилось, – то ли предложил, то ли констатировал тот.

– Как мне представить, если в реале не получилось?

– А как вы в реале, как вы выражаетесь, должны были понять, получилось или нет? Вы помните момент вашего «засыпания»? Вы не поняли бы во сне, что в нем находитесь.

– Так.