Любовь и принадлежность в психологии Маслчет. Проблемы передачи языка и культуры

(фрагмент о воспитании уважения)

К сборнику придан Список литературы, цитированной в приведенных фрагментах.

Замечания к порядку чтения

Следует отметить, что по критерию рассмотренной темы Воспроизводства

Главу 2.10. Как учат детей логично читать после Главы 3.7. Любовь и перед Главой 3.8. Принадлежность

Так же Главу 3.6. Потребность безопасность 2 с учетом обучения детей труду логично читать после раздела 3.8. Принадлежность.

    Сергей Четвертаков
    Октябрь 2018

Из глав «Кувшин Маслчет» о воспроизводстве Человека

2.10. Врожденное и приобретенное. Как учат детей

Учится ли Животное от исходного «беспамятства» до полной взрослости без пап и мам? Такой жестокости в природе нет.

Чистую память СУА придумал автор, чтобы рельефнее показать свойства психики читателю, мобилизовать активность его сознания личным участием в проекте.

И если читатель добрался до раздела 2.10., то результат положительный. А жестокость Природы? Она от беззаботного младенчества возрастает постепенно, но большая часть опыта и информации передается от старших. Случайный поиск незнакомой пищи у Животных, тем более, у Человека, порой встречается, но то случаи редкие, а иногда и трагические.

В реальной природе, как и у человека от рождения, появляется организм, еще не пригодный к полной адаптации, и память звереныша или малыша почти свободна. И все же она не пуста. Все, кто представляет устройство компьютера, знают, что в нём существует начальная загрузка программ для считывания операционной системы с встроенного диска или с внешних носителей памяти. В памяти новорожденного организма тоже предусмотрено самое важное для запуска всех главных видов жизнедеятельности – ощущений и поведения – этих первых актов связи с миром. А живой Мир и Среда – только Мать. Затем мир пополняется и растет.

И стоит показать, какие дополнительные пути придумала природа, чтобы сгладить вступление детеныша во взрослую жизнь. Это полезно знать и молодым родителям.

Зная, что вся память животного построена на ассоциациях, нам важно понять их происхождение.

2.10.1. Врожденное и приобретенное в ассоциациях

На вопрос о появлении ассоциаций наука уже имеет ответ: Ассоциации бывают врожденными или приобретенными в опыте. Например, щенок скулит от звуков грома и вспышек молний. В этом не просто эмоция. Страх —врожденная потребность безопасности на резкие звуки. Врожденна не только сама потребность, врожденно и поведение. Какое? Малыш подает сигнал для матери, чтобы успокоила – сняла страх. Больше некому. Налицо две врожденные ассоциации как полный комплекс адаптации: от грома на страх и от страха на запрос о помощи.

Но главное далее! Врожденные ассоциации, то есть условия запуска потребностей, могут перезаписываться. И ведь жизнь меняется – старые условия, например, страха грома, уже не верны. Они не пугают. Новые опасности переписываются как новые условия страха. Критерий перезаписи – важность, то есть дискомфорт и его снятие или реальная польза – появление потребности и ее удовлетворение.

Так с условиями запуска. И то же с формами поведения. Поведение может перезаписываться. От первых сигналов матери о помощи формируются и собственные формы. И мы наблюдаем уже не писк щенка, а рычание и зубы оскалены, шерсть вздыблена…

Везде ниже – в данной главе – мы используем опыт малышей у Человека на одном уровне с опытом зверенышей потому, что до освоения речи, а иногда и позже, человек ведет себя не умнее животного. И механизмы становления памяти и опыта (кроме формирования языка и некоторых следствий, речь о которых позже) у тех и других одинаковы.

2.10.2. Врожденные навыки пользы и страха

Врожденные навыки пользы. Все новорожденные малыши (млекопитающих) обладают врожденной способностью тянуться к молочным железам и сосцам матерей по запаху и еще часто без зрения.

Второе. У всех сосательные рефлексы. А птенцы кричат и раскрывают свой клюв в ожидании корма.

Третье. Хватательный рефлекс (Робинсона) – механизм первого исследования любого предмета, что попался «в лапу». Впрочем, от рождения он слаб и усиливается постепенно к двум – трем месяцам. Как ведут себя малыши всех видов в те редкие моменты, когда бодрствуют и сыты? Они пробуют взять в рот любой предмет – такова проверка на (первую в жизни) полезность, на вкус. Но приемлют малыши практически только молоко. Здесь тоже врожденный механизм. Именно он идентичен первому действию нашей адаптивной машины без памяти. Малыш (даже слепой) совершает свои первые движения к матери как наша адаптивная машина. Но он врожденно твердо и по запаху знает, что ему требуется.

Врожденные навыки защиты. У некоторых видов существуют и врожденные защитные механизмы.

Первый и самый известный – писк или плач. Малыши имеют реакции страха (у младенца – плач) при громких звуках, ударах, встрясках, вспышках света. Существуют реакции и на грозы, пожары.

Хватательный рефлекс имеет и вторую функцию. У детенышей обезьян хватательные рефлексы позволяют цепко держаться за шею и за плечи матери, лапы которой (все четыре) заняты передвижением по веткам и срыванием плодов. Детеныши обезьян боятся высоты, еще не разу не испытав падения с минимальной высоты. Такого рефлекса (страха высоты) нет, например, у новорожденных Человека. Ребенок начинает бояться высоты (или упасть) в 7—10 месяцев. Можно предполагать, что ребенок овладевает страхом после первых падений. Недавний случай «прогулки» малыша (чуть больше года) по карнизу снаружи открытого окна, который чудом закончился безопасно, известен всему Петербургу. Вероятно, малыш Человека уже прямоходящего стал падать на уровне своего роста, а это безопасно. И врожденный страх к высоте постепенно атрофировался.

Второй возможный вариант – природа задерживает развитие врожденного рефлекса страха приматов именно у ребенка с учетом того, что до этого момента ему такой рефлекс не нужен (его носят на руках), а с семи месяцев ему, отпущенному матерью на грунт, полагается вставать. А для непроизвольного вставания первый раз страх высоты был бы помехой. Вставать требуется, чтобы тянуться за пищей. Страх же потребуется после вставания – он нужен, чтобы сохранять равновесие на двух ногах.

Но, тем не менее, уже описанный хватательный рефлекс (Робинсона) у малышей человека может быть очень силен. Ребенок захватывает предмет или палец взрослого столь крепко, что его часто можно за палец поднять в воздух. По сути это остаток того же рефлекса наших предков – удерживаться своими силами на матери. Однако он достаточен не у всех. Что делает Природа со слабыми, хорошо известно.

Есть и ряд других рефлексов. Например, рефлекс Моро у новорожденных возникает, если положить ребенка на спинку и хлопнуть ладонями по кровати рядом с его головой. Ребенок раскроет кулачки, разведет руки в стороны и резко обнимет себя ими. Ножки вытягиваются или прижимаются к животу. Ученые оценивают рефлекс как часть врожденного механизма захвата матери в опасной ситуации: звук и встряска… Опасность в природе – потому и рефлекс.

А вот все остальное обязано пополнить нашу и животных память ИЗВНЕ к моменту самостоятельной жизни. И пути дополнения памяти тоже достаточно хорошо изучены.

2.10.3. Приобретенные в первые дни страхи

Для каждого самостоятельного в среде организма требуется различать полезное, опасное и индифферентное (нейтральное). Как приобретаются некоторые отрицательные условные связи, может дать следующий пример.

Чуть позже рождения опасностью для ребенка оказывается темнота в условиях отсутствия матери. Такое случается нередко и приобретается первыми несколькими часами и днями личного опыта… ошибочного.

Действительно, первые дни от рождения ребенок спит, его краткие периоды бодрствования связаны исключительно с голодом. Просыпаясь, он ворочается, а позже, если не спешат кормить, кричит в плаче. И мать берёт его на руки. Потому ребенок изначально получает опыт и условный механизм – когда я вижу мир – рядом мама. Если я голоден, то появляется мама. И первая связь в этом мире ассоциативна – «голод и мать» и «я вижу мир – и это мать». Такое нормально.

По возможности после еды ребенок должен учиться играть с предметами при свете и без мамы, если сразу у груди не засыпает. Но ночное кормление имеет свою специфику. Чтобы ребенок не стал бояться темноты вообще, то именно ночью голодного ребенка лучше кормить в темноте, после кормления он может немного поиграть и заснёт.

Почему возникает такое предложение? Потому, что задержанный (пробуждением матери) плач проснувшегося ребенка в темноте и в одиночестве при голоде может связать просто темноту как сигнал-условие со страхом отсутствия матери и голодом.

Доказательство от противного. Если ночью и в момент пробуждения ребенка от голода или мокрых пеленок (оба фактора будят ребенка) мать сначала включает свет и склоняется к ребенку, то возникает привыкание к свету как истинному сигналу безопасности —затем следует мать и пища. Но ПЕРВЫМ сигналом выступает свет. С этого момента включенный свет означает признак безопасности. Зато темнота с этого момента получает (может получить) значение опасности и одиночества.

Комфорт бытия со светом и исключительно с матерью становится обычной и полезной средой, потом – нормой. Тогда, наоборот, отсутствие света, то есть комфорта, – превращается в условие нерешенности проблем. Критическая ситуация – это задержка матери от момента начала плача до включения света и кормления. Соответственно возникает вредная цепочка «темнота – одиночество – голод – страх». Потом может закрепиться форма: «темнота – страх» и возникнуть фобия темноты в ночное время, причем, на всю жизнь.

Итак, чтобы не возникла боязнь темноты – никтофобия, проснувшегося при ночном кормлении ребенка лучше брать на руки прямо в темноте – связи между светом и спасением возникать не должно. Спасает мать и её любовь. Кормить ночью лучше без света или свет включать позже, когда ребенок возьмет грудь.

2.10.4. Тестирование среды на добро

Постепенно память психики звереныша и младенца включает всё новые свойства среды. Основа начальной среды – безопасность. В этой части модель проекта адаптивной машины совершенно верна. Первые игрушки – свои руки. Первые инициативы – движения рук перед глазами, ощупывание игрушек и перемещение их в рот. Безопасность игрушек в руках и у лица важнее всего, чтобы взрослые не боялись за ребенка.

Новые игры – склонившиеся знакомые лица, теплые слова, улыбки близких должны быть нормой. От них начинается ответная реакция и позитивное отношение его к миру. Если ребенок улыбается, то все хорошо.

Внешняя среда проверяется ребенком на добро. Среда – лицо рядом. Лицо должно улыбнуться. Известны эксперименты психолога О. В. Баженовой с младенцем: взрослый наклоняется к ребенку и изображает безразличное выражение, не обращает внимания на положительную эмоцию и улыбку ребенка. Последний при повторных подходах, не видя улыбки, начинает плакать [Ильин Е. П. (2009), с. 30]. Такую ориентацию (форму поведения) полагается считать оборонительной, то есть тревогой (и жалобой) на новизну отсутствия улыбки. Улыбку человека, как и плохое выражение лица, ребенок отличает врожденно (или с первых дней) и на подсознании.