Есть, кстати, ещё одна очень прикольная тема – написать письмо самому себе. Если попадёте в армию – сделайте это первым делом, прямо из учебки. После службы прошлого тебя уже нет, ты совершенно другой, новый человек. И почитать мысли того, доармейского, тебя будет очень интересно.
Пиздюли
Одним из первых людей, которого мы увидели в учебке, был бухой в жопу прапорщик, который прямо при нас стащил с коек двух старослужащих и отпиздил их. Поэтому никто особо не сомневался, что пиздить будут и нас. Вопрос был только – когда.
В итоге все оказалось не так страшно, как в видео про дедовщину на ютубе, но без пиздянок всё же не обошлось. Пиздили нас контрактники, и сейчас я расскажу об этом подробнее.
Горячей воды, и тем более душевых, в казармах не предусмотрено, только умывальники с ледяной водой. Так что раз в неделю нас всей ротой водили в баню. Сопровождали нас как раз контрактники. Им на все похуй, скучно и хочется, чтобы все это поскорее закончилось. Поэтому они над нами издевались, для развлечения и ускорения процесса.
Баня представляет из себя комнату с четырьмя кранами, вода только горячая. Нам давалось 10 секунд на раздевание, при этом нас били солдатскими ремнями. Потом теми же ремнями в баню загоняли по 20 человек, и давали еще 20 секунд, чтобы помыться. Били не глядя, как будто плетью загоняли скот в стойло. Еще раз: 4 крана, 20 секунд и 20 человек. Я лично успевал намылить подмышки, жопу и пах, заскочить под струю и смыть это все. Голову помыть не успевал никто. Так что пизды мы получали по расписанию, раз в неделю.
В казармах просто так никто никого не пиздил. Если дрались друг с другом, то ОЧЕНЬ осторожно, как правило, просто валили на пол и придавливали коленом или локтем. Из-за малейшей ссадины начиналось разбирательство, и если повреждение оказывалось мало-мальски значимым, то виновного отправляли в дизбат, а это ад и пиздец. Туда не хотел никто.
Медосмотры в учебке
Каждый день в учебке нас выстраивали на медосмотр. Осматривали на предмет синяков, ссадин и прочих увечий. Проще говоря, не пиздим ли мы друг друга, и не пиздят ли нас контрактники и офицеры. Об этом я уже писал вчера.
Осмотр проходил следующим образом: всех новобранцев раздевают до нижнего белья и выстраивают в ряд. Затем солдаты по очереди нагибаются раком, снимают подштанники, потом распрямляются, поднимают руки над головой и начинают вращаться вокруг своей оси. Таким образом сержант может быстро осмотреть каждого со всех сторон.
На одном из медосмотров произошёл забавный случай, опять связанный с членом (мне кажется, 90 % забавных случаев на медосмотрах связаны с членами). Пока один солдат загнулся, чтобы спустить портки и продемонстрировать свою задницу на предмет сохранности, второй, кружась в своем странном танце, потерял равновесие, начал заваливаться в сторону и приложился членом прямо по лицу своему незадачливому сослуживцу. Было очень смешно, медосмотр даже пришлось прервать минут на пятнадцать.
Разумеется, никаких особых издевательств за этим не последовало, армия не тюрьма, и понятия зашквара тут не существует. Но посмеялись на славу.
Как нас морально и физически прокачивали
Расскажу теперь подробнее, как мы проводили дни до присяги. Вообще задача учебки – морально и физически подготовить солдата к службе. Начну, пожалуй, с физической подготовки.
Каждый день – ОФП на свежем воздухе: бегаем и отжимаемся полуголые. А это, напоминаю, ноябрь. Тогда я узнал, что отжиматься на промёрзшем асфальте очень больно. Многие заболевали, вплоть до жёсткой пневмонии. К счастью, все из нашего призыва остались живы. А вот в одном из предыдущих призывов, несколько лет назад, парню не повезло – умер через неделю после приезда в учебку. Случай этот получил довольно широкую огласку, так что можете сами почитать, я подробно про это писать не буду. Скажу только, что какое-то время спал на его койке. Так мне, по крайней мере, сказали.
Теперь что касается подготовки психологической. Главная задача учебки – доведение солдата до полного подчинения. За месяц нас реально превратили в боевых роботов. Пока еще без особых навыков, но с полностью подавленной волей. Любой приказ офицера выполнялся мгновенно и без каких-либо раздумий. При этом, как я уже писал, начальство нас не пиздило и даже не унижало особо. За счет чего достигался такой эффект, точно сказать не могу. Возможно, дело в полнейшей изоляции, не знаю.
Гимн России и полковой ансамбль
Что должен знать солдат? Правильно, устав и гимн своей Родины. Устав мы зубрили постоянно, с первых дней. Слова гимна, как выяснилось, наизусть не помнил никто, кроме меня, так что его тоже активно учили. А надо сказать, что я довольно неплохо пою. Когда я первый раз исполнил гимн перед сослуживцами, меня подозвал к себе офицер. Говорит, сейчас придёт руководитель полкового ансамбля, будем решать, что с тобой дальше делать.
Полковой ансамбль – это дико блатное место. Те, кто туда попал, нихера не делают, только песни разучивают и музицируют. Провести так год службы – вообще кайф, и я, понятное дело, этой идеей сразу же загорелся.
Короче, приходит этот руководитель и говорит, давай, спой мне что-нибудь. Я ему спел какую-то очень героическую песню. Басом, как Шаляпин. Он говорит, здорово, молодец, но это у тебя академическое пение. Спой лучше что-нибудь эстрадное. И начинает перечислять песни, у которых я не то что слов не знаю, а даже названия в первый раз слышу. Так и проебал свой шанс попасть в ансамбль, пришлось служить год, как все служат. Ни одной статьи из устава я за всю учебку, кстати, так и не выучил.
День чекиста
Совсем забыл рассказать и поздравить всех причастных. 20 декабря был праздник, День работника органов безопасности Российской Федерации. Или, по-простому, День Чекиста. Его отмечают все, кто имеет или имел отношение к НКВД, КГБ, ФСБ и ФСО. А так как Президентский полк относится именно к ФСО, то это и мой праздник.
Сейчас расскажу, как он отмечался в полку. Нам вообще сразу объяснили, мол, у вас всего три праздника: присяга, День чекиста и День полка, это 7 мая. Про всё остальное можете сразу забыть. На самом деле, именно мы отмечали только присягу, всё остальное, по факту, было для офицеров и контрактников. Они бухали, а нам оставалось только гордиться, что мы причастны к такому славному подразделению как Президентский полк.
В этот день начальство было более лояльным, даже разрешили отправить гонцов в чепок. По громкоговорителям весь день крутили музыку, в том числе, как сейчас помню, Цоя. Я даже тайком немного поплясал в курилке.
Такие вот весёлые праздники были.
Глава 3
О моральном состоянии солдата
Год службы – это совсем немного, но в учебке ты про это не думаешь. Восприятие времени очень сильно искажено, тебе кажется, что ты тут всегда был и всегда будешь. Это состояние наступает через три дня после прибытия, и никуда потом от него не деться. Я думаю, это из-за того, что ты не можешь побыть один, покурить, даже просто ПОДУМАТЬ, вокруг постоянно шум толпы и приказов.
Единственное время, когда хоть немного можно побыть наедине с собой, – это ночь. Только ночью можно попытаться расслабиться и поговорить с собой. Я засыпал, как правило, через два часа после отбоя. Что, конечно, сказывалось. К состоянию чернейшей тоски прибавлялось постоянное желание спать.
В результате у меня начались скачки настроения от депрессии до эйфории, которые остались со мной до сих пор и, я уверен, уже не пройдут никогда. Даже сейчас, когда я пишу это, всё вспоминается на каком-то кураже, а ещё утром я был подавлен, ничего не хотелось, и будущее казалось полностью бесперспективным.
Но были и светлые моменты.
О красоте
У любого мрачного пиздеца обязательно есть светлая, радостная сторона. Незатейливая философия, но, как правило, это работает.
В учебке была очень красивая природа. Природа вообще очень красивая, но большинство этого не замечает.
Я тоже не замечал, пока не попал в тяжёлые условия полностью ограниченной свободы. Так вот.
Лежал снег, по деревьям прыгали белки, настоящая зимняя сказка. Небо по вечерам было очень ясное, луна и звёзды – всё как в литературе. Всё это задавало лирическое такое настроение. Критические ситуации подстёгивают талант, так что многих пробивало на творчество. Многие писали стихи, кто-то рисовал.
Повторюсь, я неплохо пою. У меня был «напарник» из другого взвода, и мы пели с ним а капелла. Никакой гитары, конечно, не было. Пели даже здорово, нас собирались послушать солдаты и офицеры из других взводов.
Возможно, всё это кому-то покажется слишком простым и даже странным, но у нас не было никаких развлечений, доступных во внешнем мире, и такие моменты творчества приносили капельку радости и действительно помогали держаться.
О том, почему не стоит пиздеть офицеру
В курилку нас выводили раз в день, поэтому курить приходилось в сортире, тайком и очень быстро. Я тогда научился выкуривать сигарету за десять секунд.
Короче, стоим мы в сортире, курим, я ближе всех к двери. Слышу шаги и вижу, что идёт офицер. Выкидываем бычки, парни начинают делать вид, что чистят ботинки, а я – мимо офицера и в казарму.
Парней сразу спалили, отпираться было бессмысленно. Я только успел метров пять пройти, как услышал за спиной спокойное «стоять».
Подходит, так же спокойно: курил? Я помялся, говорю – никак нет. Ах, никак нет? Ну, пошли тогда в офицерку, будем решать, что с тобой делать. Офицеры там посовещались, решили, что курил – это хуй с ним, а вот пиздеть – нехорошо. И что побегу я за этот проёб в лес на стрельбище, в нескольких бронежилетах и противогазе. Наказание довольно распространённое, но мучительное, так что я сразу сник.
В итоге почему-то я никуда не побежал, ко мне применили другую меру. Позвали контрактников, говорят, вот, мол, курил, да ещё и пиздел. Нехорошо.
Контрактники согласились, что очень нехорошо, и повели меня в курилку. Достали пачку уставных сигарет, протягивают мне, говорят, на, кури. Сколько, говорю, курить? Всю пачку. Пока не выкуришь, не пойдёшь никуда. И кури быстро, три минуты тебе на это. Я сумел скурить 12 штук, по три штуки за раз. Было крайне херово, еле дошёл до казармы, по дороге пару раз блеванул. Там уже чуть не упал, пришлось какое-то время повисеть на плечах у товарищей (на кровать до отбоя ложиться запрещено). Кое-как дотерпел до вечера и отрубился. Зато навсегда запомнил, что нельзя попадаться, а если попался, то не пизди.
Про дурака дневального
Думаю, многие знают, что для поддержания порядка в казарме солдаты по очереди заступают в суточный наряд. Наряд состоит из одного дежурного по роте и трёх дневальных. Эти дневальные, помимо прочего, по очереди, по два часа, стоят на тумбочке и громко командуют СМИРНО, если в казарму заходит кто-то из старших офицеров. После команды все солдаты, естественно, подрываются, выбегают офицеры, чтобы узнать, кто такой важный пришёл и так далее. С одним таким дневальным произошёл казусный случай.
Звания – вещь достаточно сложная, особенно для новобранцев. Запомнить и отличить одних офицеров от других сразу удаётся далеко не всем. Например, у старшего прапорщика, который даже не офицер, на погонах три маленькие звезды в ряд. И у генерала-полковника, главнее которого только генерал армии и маршал, тоже три звезды в ряд. Только побольше.
Так вот, стоит дневальный на тумбочке, ковыряет в носу и вдруг видит, идёт сам генерал! И он, естественно, начинает орать на всю учебку, чуть ли не топая ногами и трясясь (никто так ни до, ни после за всю учебку не орал) СММММИИИРРРРНАААА!
Разумеется, вскакивает вся рота, встают по стойке смирно, офицеры выламываются посмотреть, что происходит. В казарму заходит ржущий прапор и пиздует куда-то по своим административным делам. Офицеры тоже поржали, а дневальный за свою глупость и невнимательность получил крепенькой пизды.