Как стать герцогиней

– Но… как тебя могли оповестить, если я только сейчас привезла письмо?

– Скажешь, что я уже получил такое же письмо на этот адрес, а тебе об этом сообщили слуги. – Грей уже переварил новость, и к нему вернулась его способность здраво мыслить и рассуждать. – И на самом деле оно могло прийти, я просто еще не успел разобрать почту. Мама должна была подстраховаться. Она должна была послать несколько писем.

«И независимо от того, в каком она была состоянии от горя», – добавил он про себя.

Ванесса положила руку ему на предплечье:

– Грей, нужно, чтобы кто-то был рядом с тобой. Ты очень расстроен.

– Со мной все будет в порядке.

«И будет, черт побери!»

– А теперь отправляйся домой. Мне нужно еще кое-что здесь сделать до отъезда.

– Конечно, – Ванесса кивнула горничной, и та встала с канапе. – Я сообщу маме о твоей утрате. Может, хоть на какое-то время она прекратит плести интриги.

– Почему-то я в этом сомневаюсь, – заметил Грей, склонился поближе к Ванессе и прошептал: – Будь осторожна со своим поэтом, моя дорогая. Ты заслуживаешь лучшего.

Она скорчила гримасу:

– Сомневаюсь, что теперь у меня есть вообще какой-то шанс. У тебя же траур. И мама не позволит мне встречаться ни с кем до тех пор, пока снова нельзя будет заняться тобой.

– Вот и хорошо. Не хочется мне думать о том, что ты можешь выйти за человека более низкого происхождения, пока меня нет рядом и я не могу этому помешать.

Ванесса высоко подняла голову и направилась к двери.

– Знаешь ли, замуж нужно выходить по любви. Честно говоря, иногда ты напоминаешь мне мою мать, в особенности когда говоришь о браке.

Выдав эту последнюю реплику-залп, она удалилась танцующей походкой. Горничная последовала за ней.

Да это же просто смешно! Он совсем не походил на тетю Кору, эту хваткую гарпию. Он просто разумный и здравомыслящий человек. Любовь никогда не вставала в его уравнения, потому что не имела стоимости в денежном выражении. Когда он все-таки женится, то выберет какую-нибудь разумную женщину, которая будет довольна получением титула герцогини и богатством, предоставленным в ее распоряжение, и не станет строить никаких воздушных замков. Она должна будет понимать, что не получит от него никаких бурных проявлений чувств, любви и прочей романтической чуши. Она не должна питать никаких подобных надежд.

Он научился оберегать свое сердце, и полученные им уроки были очень тяжелыми.

Глава 2

Достопочтенная мисс Беатрис Вулф стояла перед Эрмитэдж-Холлом и критически осматривала главный вход в здание. На дверь повесили геральдический щит, как и принято, когда хоронят такого человека, как герцог Эрмитэдж, – и на этот раз, слава богу, не криво. Арки и окна были затянуты черным траурным крепом, как и подобает после кончины герцога.

Она не прилагала таких усилий после смерти дяди Эрми – они с братом Джошуа всегда так называли предыдущего герцога Эрмитэджа. У нее мороз пробегал по коже при воспоминаниях о последних годах жизни дяди Эрми – о том, как он пытался ее лапать и шлепал пониже спины, стоило ей зайти в комнату, где он находился.

В отличие от него, дядя Морис, унаследовавший титул после смерти дяди Эрми, относился к ней с уважением и по-доброму. Благодаря ему и тете Лидии в этом доме снова стал звучать смех. Все стало так, как было в старые добрые времена. Жизнь снова казалась прекрасной.

Но теперь в доме опять царила смерть. На глаза навернулись слезы. Ведь они всего неделю назад сняли черный траурный креп с окон и геральдический щит с двери, всего неделю назад закончился официальный траур по дяде Эрми! Два герцога умерли с разницей в несколько месяцев. Это ужасно, черт побери. На самом деле ужасно.

В дверном проеме появился ее кузен Шеридан. В последние несколько дней он больше походил на тень самого себя. Он был очень близок с отцом и тяжело переживал его смерть. Труднее сейчас, наверное, было только тете Лидии. Несомненно, эта новость принесет и сильную боль брату Шеридана Хейвуду, но он служит в армии и, вероятно, еще не успел получить сообщение о смерти отца. Поэтому Беатрис не знала, как он отреагировал или отреагирует на эту новость.

Шеридан печально улыбнулся ей:

– Прости за беспокойство, Беа, но мама снова попросила меня узнать, не приехал ли Грей. – Он посмотрел на подъездную дорожку за ее спиной. – Вижу, что не приехал. Если бы он появился, то перед домом уже стояла бы его роскошная карета. Это чудовище, в котором он путешествует.

Беатрис рассмеялась. Ей нравился кузен Шеридан. Ему недавно исполнилось двадцать восемь лет – всего на два года ее старше! – и она чувствовала себя с ним комфортно. Никто из семьи никогда не держался чопорно, они не любили формальностей и не отличались строгим соблюдением этикета, в особенности Шеридан. Но в ближайшее время все может измениться.

– Скоро у тебя самого появится огромная роскошная карета. Ты же теперь герцог Эрмитэдж.

– На самом деле может и не появиться. – По лицу Шеридана пробежала грусть. – Боюсь, что дела у нас идут не лучшим образом. Денег на роскошные кареты просто нет. Если повезет, я смогу поправить наши дела, но на это потребуется время. И я не ожидал, что так быстро стану наследником.

– Я знаю. Мне очень жаль. Как там тетя Лидия?

Он вздохнул:

– Не очень хорошо. Случившееся застало нас всех врасплох. – Шеридан перевел взгляд на лес, простиравшийся за широкими лугами, и напрягся: – Э-э-э… твой брат собирается на похороны?

Она сглотнула. С Джошуа всегда было трудно, и это еще мягко сказано.

– Уверена, что он придет.

Это была ложь. Она ни в чем не была уверена, если речь шла о Джошуа. Но казалось, что ее слова вызвали облегчение у Шеридана.

– Очень хорошо. А то мы редко его видим. Хотелось бы почаще.

– Я сама бы его не видела, если бы не жила с ним в одном доме. Джошуа избегает людей.

Не то чтобы Беатрис его винила за это, учитывая все известные ей обстоятельства. Но в данном случае она сделает все от нее зависящее, чтобы заставить его пойти на похороны. Он обязан присутствовать. Это самое меньшее, что он может сделать для новых обитателей Эрмитэдж-Холла.

В особенности для Шеридана, нового хозяина и землевладельца, который в любой момент может вышвырнуть их из дома, вообще-то предназначенного для вдовствующей герцогини. Стоит Шеридану только захотеть! Ведь теперь его мать стала вдовствующей герцогиней, и она вполне может решить переселиться в этот дом, который становился ее по праву.

Беатрис не хотелось об этом думать.

– Что я могу еще сделать, чтобы помочь тете Лидии?

– Поколдовать – чтобы мой единоутробный брат Грей внезапно возник у нас на пороге, появился из воздуха. – Шеридан провел пятерней по своим пепельно-каштановым вьющимся волосам. – Прости. Это была неудачная шутка.

– Я уверена, что он скоро приедет.

Шеридан печально усмехнулся:

– А я нет. Я даже не уверен, что он получил мамины письма. Иногда мне кажется, что мой брат вообще забыл о том, что у него есть семья. Он очень занят, изображая из себя такого важного герцога Грейкурта, черт его подери.

Беатрис не знала, что на это ответить. Хотя она никогда в жизни не видела этого «важного герцога Грейкурта, черт его подери», она читала газеты, в которые попадали скандальные истории, связанные с герцогом, и была уверена, что он ей не понравится. Для начала говорили о нескольких романах с женщинами, на которых он даже не думал жениться, причем каждая следующая подружка Грея была красивее предыдущей. Только одно это вызывало у Беатрис настороженность. Такое поведение напоминало ей о дяде Эрми.

– В газетах пишут правду о твоем брате? – спросила она у Шеридана. – О том, что он возглавляет тайное общество развратных холостяков?

– Если честно, я не знаю. Грей нам ничего не рассказывает о своих делах. Он вполне может руководить и благотворительными обществами.

– Сомневаюсь, – пробормотала она, потом поняла, что оскорбила его брата, и быстро добавила: – Это дело с тайным обществом кажется мне высосанным из пальца. Почему оно вообще тайное? Герцог с его неприкосновенностью может делать все, что пожелает. Так почему бы не организовать постоянно действующее общество для желающих предаваться разврату и устраивать оргии? И вообще какие могут быть цели у тайного общества? Судя по тому, что я читала, это клуб. Это на самом деле клуб? Я имею в виду…

До Беатрис дошло, что она увлеклась и, как обычно, заболталась. Шеридан смотрел на нее с улыбкой: ему было забавно. А ей пора остановиться.