Guten Morgen Frau

– Да? – снял я трубку.

В ответ мне раздался спич на немецком языке, из которого я понял только два слова: название своего отеля и «полицай». В целом, этих слов было достаточно, чтобы догадаться. Я быстро рассчитался и быстрым шагом направился в гостиницу.

Как и ожидалось, в холле отеля меня ждали мужчина и уже знакомая мне женщина-переводчик. Мужчина поздоровался и представился Вильгельмом.

– Добрый день. – поздоровалась женщина. – У нас к вам возникло еще несколько вопросов.

– Да, я вас слушаю.

– Юрий Дятлов, юрист, которому предъявляют изнасилование Натальи Симченко, взят сегодня утром под стражу.

– Серьезно? – удивился я оперативности австрийской полиции. – И? Он признает свою вину?

Женщина улыбнулась:

– Конечно, нет. Он юрист и пытается всеми способами доказать, что контакт с Натальей Симченко у них был по обоюдному согласию.

Но, видимо, переводчик не имела права оглашать данную информацию, так как ее тут же прервал Вильгельм своей каркающей немецкой речью.

– Давайте вернемся к делу. Господин Вильгельм Майер ведет расследование по делу Натальи Симченко. Нам удалось допросить Юрия Дятлова и Наталью Симченко. Единственный вопрос, который остался незакрытым – это ваше нападение на Юрия Дятлова позавчера вечером на улице Хурфюрстштрассе.

И следователь, и переводчик направили на меня вопрошающие взгляды. Все-таки узнали. Ну, хорошо.

– Я уже давал показания относительно того, что этот человек следил за мной почти весь день, мешая работать. Я не нападал на него. Просто остановил и задал вопрос, зачем я ему нужен.

– А вот Юрий Дятлов утверждает, что вы чуть не сломали ему руку и угрожали физической расправой. – перевела мне женщина слова следователя.

– Послушайте, и эту Наталью, и этого Юрия я вообще не знаю. Он следил за мной, мне необходимо было выяснить, зачем. На мой вопрос он ответил, что его интересует, связан ли я с Натальей. Тогда я вообще не знал, о ком он говорит. Узнал уже здесь, в своем номере, когда она ворвалась ночью ко мне. Что мне было еще делать, если какой-то ушлепок ходит за моей спиной и сверлит взглядом затылок?

– Вам следовало обратиться в полицию. – утвердительно сообщила женщина-переводчик. – Вместо этого вы напали на человека, он заявляет, что вы оказывали физическое воздействие, об этом же свидетельствуют записи с уличных камер.

– Хорошо, я признаю, что мне не следовало к нему прикасаться. Я был не прав и поддался эмоциям. – тут я кое-что вспомнил. – Постойте. В тот день, когда он следил за мной. Я пытался скрыться от него в кафе, но он вошел следом. Говорил по телефону с кем-то об этой женщине, Натальи. Что, мол, ей нельзя дать сбежать и в случае, если она захочет уехать из Зальцбурга, нужно ее остановить.

Переводчица перевела мои слова следователю. Он задумался, потирая рукой подбородок.

– Откуда вы знаете, что речь шла именно о Натальи Симченко?

– Он ее имя и фамилию тогда назвал. Я не придал этому значения, уже потом узнал, кто это такая.

– Хорошо, будем разбираться. Еще один вопрос: Наталья считает, что вы следили за ней первые два дня после ее приезда. Говорит, что неоднократно встречала вас, и вы наблюдали за ней. Как на территории гостиницы, так и в городе.

Что? Я? Следил?

– Это не так. Да, мы виделись в отеле в ресторане. Потом один раз я видел ее в городе, когда она пила кофе в кафе. Но это всего лишь случайность, не более.

Следователь кивнул, поднялся с кресла и, видимо, собирался прощаться.

– Подождите. – остановил его я. – А как сама Наталья? Как ее состояние?

– Да, она в сознании, но пробудет в больнице еще несколько дней, у нее сотрясение головного мозга. Тяжелых травм у нее нет.

На мой вопрос ответила женщина-переводчик в то время, как следователь уже надевал пальто.

– Когда я смогу вернуться домой?

Я задал вопрос без особой надежды. Понятно, что теперь они меня вряд ли отпустят. Не нужно было мне вообще контактировать с этим дебилом тогда в городе. Сейчас бы ко мне вообще претензий уже не было. Но поздно. Придется ждать, когда все разрешится.

– Случай на улице с Юрием Дятловым на данном этапе трактуется нашими законами, как легкое правонарушение. – Начал отвечать следователь на переведенный мой вопрос. – Вы не нанесли ущерба его здоровью, и у него нет доказательств того, что вы ему угрожали. Я не думаю, что мы будем серьезно разбираться в этом вопросе. Нас интересует лишь ваша связь с Юрием Дятловым и Натальей Симченко. Пока что мы еще расследуем это дело, и вам не следует уезжать. Как только вы сможете покинуть Зальцбург – мы дадим вам знать.

Просто отлично! Нет слов!

– Мне необходимо попасть завтра в горы. У меня задание по работе. Я могу поехать? К вечеру вернусь.

Следователь протянул мне какую-то бумагу.

– Вот здесь поставьте дату и время, когда покинете город и когда вернетесь. А вот здесь необходима ваша подпись.

Я подписал все, что было необходимо, попрощался со следователем и переводчиком и отправился к себе.

«Приходил следователь. У вашей подруги сотрясение мозга. Вроде как, долго в больнице не продержат, тяжелых травм нет». – сообщил я Алесе и набрал номер Марины.

Гудки в трубке продолжались секунд сорок. Никто не ответил, и я набрал еще раз.

– Да, Андрюш.

Мне хотелось закричать на Марину, что не берет трубку сразу, но по ее голосу понял – она спала.

– Разбудил? Прости. Как ты?

– Не очень. Снова поднимается температура, ломит все тело, болит горло. И еще проваливаюсь постоянно в какой-то полубредовый сон.

– Сон – это хорошо, это путь к выздоровлению. Таблетки выпила?

– Да, все принимаю по плану, не волнуйся.

– Продукты у тебя есть какие-то? Давай попрошу, чтобы кто-то тебе привез еду.

– Не надо. Еда есть в холодильнике. Но я кушать вообще не хочу. Андрей, давай, я проснусь – наберу тебя.

Марина, не дослушав моего ответа, отключилась. Да, видимо, ей совсем плохо.

Да, вот как-то так вышло, что я приехал не в зимнюю альпийскую сказку, а прямиком в какой-то ад. Здесь проблемы, дома – Маринка заболела, что дальше?

«Добрый день, Андрей! Спасибо, что сообщили!» – пришел ответ от Алеси, а следом еще одно сообщение:

«Вы не знаете, в какой она больнице? Я не могу ей дозвониться. У нее телефон с собой?»

Я на секунду задумался: когда фрау ворвалась в мой номер, была совершенно голой, с пустыми руками.