После развода. Всё ещё л…

– Вряд ли… Это ты сам так решил?

– Сопоставил факты.

– Я тебя просил охранять вот эту женщину, а не сопоставлять факты.

– Охраняем, СанАндреич. Всё понял. Дать по башке в следующий раз?

– Ну, по башке не надо. А вот тормознуть и вежливо пару вопросов задать – можно. Ладно, иди.

Отпускаю Лешего. Снова листаю фотки.

Мужик этот подозрительный из головы не выходит: а вдруг всё же Мартыновский казачок?

Он любит поиграть с жертвой прежде, чем сожрать.

У нас пока нет подтверждения того, что Лику нашли. Но найдут, конечно. Со связями и мощью Мартынова это дело двух-трёх дней. И вот тогда нужно будет действовать.

– Опять ты прокис. – Ящер разливает из турки кофе по чашкам.

Кофе он варит, прямо скажем, отвратный. Смотрю на густую коричневую жижу без восторга.

– Что за мужик к ней шастает?

– Не, ну а чо ты хотел? Ты шанс свой проебал. Она свободная баба, да и вон какая красивая.

– Это у тебя бабы, а Лика – женщина.

– Ой, ну ясен пень. Не обижайся.

– Да я… Думаешь, любовник?

– Вполне. Рожа симпатичная. А Мартыновцы все обезьяны, как на подбор.

Неприятно это. Но пусть лучше любовник, чем казачок.

– Не грузись. – Ящер отставляет стакан с горячим кофе и взрывает чипсы. – Придумаем что-нибудь.

– Например?

– Ну, вывезем семью твою на крайняк из города. Да и может обойдётся.

– Сам веришь?

– Неа. – Хрустит раздражающе. – Деньги здесь уже вопрос второстепенный. А вот раненая гордость…

– Ну, и чо мне сделать? Подорожник Мартынову предложить? Подуть на ваву?

– А у тебя какие варианты?

– Мирные переговоры.

– Оборжаться.

Сонная муха падает в стакан, жужжит в агонии и умолкает. Ящер вытаскивает её ложкой, стряхивает на стол и отхлебывает кофе.

Морщусь брезгливо.

– Мирные переговоры с Мартыновым, придумал же! Сразу пулю в лоб себе пусти. Итог один, а хлопот куда меньше. – Ящер снова хватается за чипсы.

Отбираю пачку.

– Думать мешаешь. – Отвечаю на возмущённый взгляд. – Я отдам ему свою долю.

– Э, не. Мы эту контору честно выкупили, за свои кровные.

– За мои кровные.

– Да насрать. Деньги уплочены, фирма наша. Мартынов сам облажался, когда решил через аукцион её толкать. Пойми ты, Саня, это для него – пшик! У него столько бабла, что он себе ещё десять таких контор купит. Ему не эти копейки нужны, а твоя голова на блюде. Желательно, чтобы эта голова, прежде чем от тела отделиться, поварила внутри себя всякий пиздец. Думаешь, он раньше до тебя не добрался, потому что ты умный и хорошо прячешься, а он дурак и плохо ищет?

– Нет. Ясное дело, нет.

– Рычаги ему нужны. Надавить побольней. Уязвить. Отобрать самое ценное.

– Откуда он вообще узнал, что у меня это ценное есть? – Зарываюсь лицом в ладони, растираю глаза.

Поварить пиздец в голове – это я люблю. Кажется, только этим и занимаюсь последние два дня.

Передо мной постоянно мелькают лица пацанов. Моих детей. Я теперь вижу их маленькие мордочки, когда смотрю на себя в зеркало. Это порождает взрывы где-то глубоко внутри, и всё моё самообладание сметает ударной волной эмоций.

Мне нужен холодный разум. Мне необходимо рассуждать трезво, но всё, о чём я сейчас думаю – это моя семья.

Деньги ничего не значат, если ты не можешь тратить их во благо близких. А ведь именно этого я всегда хотел.

У меня есть счёт, на который капают хорошие дивиденды. Это для Лики, Тёмы и Сёмы. Но я не мог передать им деньги раньше. Это хлебные крошки, которые обязательно привели бы Мартынова к моей семье.

Теперь это не имеет значения.

Телефон выдаёт трель.

– Да.

– Парни, что у дома дежурят, сообщили о перемещении объекта.

Объекта, блять.

Кошусь на время. Час ночи.

– Куда поехала?