11 минут по Булгакову

Теперь он понимал, что белую дворовую кошечку удастся спасти. И только он о ней подумал, как испуганно подпрыгнул на месте. Из окна на него смотрела та самая худенькая красавица с розовыми подушечками на лапках. Большие и зелёные со стрелками глаза приветливо улыбались домашнему псу.

Тимик выронил из пасти колбасу. Кошка наклонилась к упавшему куску и попыталась понюхать сквозь стекло.

– Не советую соблазняться, – сказал пёс. – В этой колбасе таится опасность.

Кошка удивлённо помотала головой.

«Через стекло не слышно, – подумал Тимик. – Жаль, что я не могу предупредить её, выйдя на улицу».

Он увидел, как кошечка улыбнулась, прижалась к холодному стеклу и громко замурлыкала так, что Тимик побледнел. Его испугало, что профессор и остальные жильцы могут её услышать. Тимик прижал уши, наклонил мордочку к кошке и прошептал:

– Прошу, не пытайся позвать всех. Тебе и мне это ни к чему.

Но кошка взглянула на пса и звонко засмеялась. Тимик залаял, да так, что его могла услышать только кошка. Мурка неожиданно всё поняла и убежала.

«Ну слава богу, – вздохнул Тимик. – Эти женщины такие болтливые, иногда из-за них нам угрожает смертельная опасность. А если уж встретить блондинку, лучше сразу удрать от греха подальше».

Рассуждения во имя спасения

Но всё-таки я полюбил эту славную кошку. Интересно, есть ли у неё друзья? Наверняка есть. Такая красавица не может быть одинокой. Хотя будь у неё много друзей, она бы не сидела одна на холодном крыльце и не пыталась бы со мной познакомиться, ведь я пёс, в конце концов.

Знаете, что меня больше всего пугает как пса? Кажется, эта кошка мне понравилась. Нет, не в том смысле, что любовь. Но меня смущает то, что кошечка сама заметила мою симпатию. Она раскусила меня. Надеюсь, она ещё вернется, прислонится к холодному стеклу, и я ей открыто скажу, чтобы она не приближалась больше к нашему дому. Нет, милая девочка, не потому что я презираю тебя. Я в тебя, можно сказать, страшно влюбился. Это будет звучать позорно для моих сородичей, но у меня есть оправдание. Наверняка все животные согласятся с тем, что ужасно издеваться над кошками и собаками.

Знаете, люди, что такое кома? Кома – это глубокий сон, грань между жизнью и смертью. У меня, должно быть, было то же самое, когда меня превратили в человека. Я ничего не помню, но помню, что ничего не помню. Значит, стало быть, кое-что я всё-таки помню.

У блондинок кошачьих кровей мозг с горошину, поэтому белой кошке ни в коем случае нельзя стать человеком. Я сильный пёс, раз я смог пережить ужас Иноразумского. Он постоянно злился, что я плохо себя веду. А теперь вырос и спрашиваю: «Какого чёрта в меня вселили душу пьяницы?» Генов человека никто не отменял. К чертям докторскую диссертацию профессора, ничего умного о человеке она не доказывает. Так же как и красный диплом. Согласитесь, зубрить что-то для получения образования – пустая трата времени. А золотая медаль – это плоская круглая позолоченная железка. Уверен: если бы у моего папаши не было никакой диссертации, а был бы обыкновенный синий диплом, он бы не стал превращать меня в человека. Или если бы всё-таки стал, то в качестве донора не стал бы брать пьяницу, предпочел бы симпатичного, аристократичного, умного, приличного и образованного мужчину.

Из всего моего заключения можно сделать вывод, что докторская диссертация – не показатель большого профессорского ума. Необразованный человек может быть намного умнее, чем образованный.

Вот вам пример умных людей, которые являются моими создателями. Ум свой девать некуда, вот они и реализуют свои сенсационные идеи в реальности. Таких людей боятся простые, потому что образованные простых считают ничтожеством. Когда-то мы лучше относились друг к другу, это было в далёком прошлом. Теперь вокруг царит местная власть. Мы не можем идти против неё, иначе нас накажут.

Но что-то слишком много я заболтался про образование, которое даже образованием назвать нельзя. От него иногда одни беды. Взять хотя бы меня в пример. Я не пёс, я подопытная крыса. Вот только большинство крыс умирает, не дожив до экспериментов, а я вот выжил. Как – я уже не помню. Но никому не пожелаю оказаться на моём месте. Особенно этой маленькой блондинке, дай бог ей счастья и любви. Она сразу умрёт, на первом же эксперименте, где-нибудь в середине операции. Нельзя допустить, чтобы Иноразумский достал её! Он со своей диссертацией совсем, должно быть, из ума выжил. А Тонкостен? А эти чёртовы кухарки? Кто хозяин дома? Иноразумский. Остальным жильцам этих семи комнат нет дела до несчастных жертв экспериментов. «Кто-нибудь, отберите у профессора докторскую диссертацию!» Не имеет он права превращать животных в клоунов. Занимался же омоложением, пусть и продолжает. Зачем что-то новое создавать? Что написано у него в дипломе? Есть люди, которые работают не по специальности, не такие, как я; им приходится так работать, другого выбора нет. А что же наш Иноразумский? Ему ничто не мешает заниматься своими делами по профессии. А в общем же мне безумно «весело» жить.

Милая кошечка, остерегайся профессора. Понимаю, это не моё дело – за тебя волноваться, однако будь внимательна и осторожна. Тебе ничего не стоит слиться со снегом и спрятаться от чужих глаз. Я не знаю, где он может добраться до тебя, как может заманить, усыпить, положить на операционный стол. Это может случиться. Не думай, что профессор просто так на тебя в тот момент посмотрел. Я видел его двусмысленную, хитрую улыбку. Он явно что-то задумал. Не подходи к нашему дому, Мурка. Это слишком опасно. Не думай, что я об этом прошу, потому что полюбил тебя. Я пёс, и это исключено.

Что же, приятно было всё-таки познакомиться с вами. Меня зовут Тимик. Вас – Мурка. Я слышал, как вас звал добрый мусорщик. И ещё я вам завидую, Мурка, потому что меня этот мусорщик не раз обварил кипятком, а вы – нетронутая красавица. Я бы вас убил за такую шёрстку.

Да ладно, шучу, я полюбил вас с первого взгляда. Но есть одно «но»! Если вы всё-таки станете женщиной в результате эксперимента, клянусь, я вас разорву на части. И не потому, что вы ослушались меня и всё-таки попались в лапы к Иноразумскому, а просто потому, что я ревную.

Да-да, я буду сильно ревновать вас к профессору, потому что первым он создал меня, и точка. Эксперимент не удался, согласен, но это мой эксперимент. Было весело. Однако теперь я снова стал псом и не желаю больше превращаться в человека. Хватит с меня! Никто из животных больше не станет идиотом. Я украл из холодильника колбасу, больше у него нет приманок, и, надеюсь, у него не хватит наглости купить ещё одну. Эта и так была самой дорогой. Вряд ли он подумает, что это я её украл. Скорее начнёт кричать на Зину:

– Вот ведь непослушная, съела всю колбасу! И теперь будут проблемы с желудком. Говорили мы тебе, Зина, эта дрянь только для Тимьянова, отрава для человеческого желудка. Ох уж эти глупые блондинки!

Зина, конечно, начнёт отрицать. А я буду сидеть в коридоре и смотреть на это уморительное представление. Смешно, конечно, смотреть на красное лицо молоденькой девушки. На меня никто не подумает, а Иноразумский запрётся злой у себя в кабинете и станет обдумывать, что ему делать дальше. Тонкостен возьмёт Зину и крепко обнимет, поскольку я слышал его откровенное признание в любви этой молодой кухарке. Ну что же, совет им да любовь, как говорится. Приятно осознавать, что во всём этом балагане Иноразумского есть какие-то любовные, человеческие чувства.

У меня вот тоже ощущаются такие запрещённые чувства. К примеру, чувство любви. С ума сойти, к кошке. Можете себе представить?! Но ничего, однажды они увянут; пёс не может любить кошек по своей природе. Потому что он пёс, а не кот. Логично звучит, правда?! В общем, и смех и грех.

Я пошёл посижу в углу, пока доктор Тонкостен не пришёл ко мне в комнату и не увидел, что я не сплю. Мурка, ты поняла? Не приближайся к нашему дому, иначе дни собственной жизни тебе придётся пересчитать на коготках.

Пока Тимик рассуждал об этом, белая кошка сидела неподалёку в подворотне и с любопытством наблюдала за домашним рассуждающим о жизни псом…

ГЛАВА 2.

Предыстория Мурки

На обед к Тихону

Тихон сидел, дрожа на холодном снегу, и уплетал найденную в мусорном ведре холодную варёную картошку. Он ещё добыл вареное яйцо и купил за те несчастные деньги, которые ему дали прохожие, маленькую булочку. Мурка подкралась к нему и попросила кусочек варёного яйца.

– А, это ты, Мурка, – обрадовался он. – Пожалуйста, держи, моя хорошая. Право, какая же ты красивая кошка. Что-то не вижу рядом с тобой красивого кота. Почему?

Мурка давно была знакома с добрым бездомным старичком, и она его понимала. Грустно улыбнувшись, она махнула лапкой.

– Ты как будто сам ангел, Мурка! Мне совсем непонятно, как твои хозяева могли тебя выгнать из дома. У них совсем нет сердца, – ответил Тихон на взмах.

Мурка вспоминает прошлую жизнь

«Все хвалят меня, – подумала Мурка, – как будто не знают, что у людей царит закон: надоело – выброси».

Хозяин мой был очень злым человеком. Как-то раз он пытался отстричь мои коготки, но меня спасла его маленькая дочка. Я помню, как этот пьяница ударил собственное чадо, эту славную бедную девочку. Я тогда выскользнула у неё из рук и бросилась к входной двери. К счастью, дверь была приоткрыта, и я выскочила наружу. Какой любви можно ждать от человека, который постоянно держит в руках бутылку водки?

Я бросилась бежать со злосчастного порога, и тут вдруг я услышала выстрел. От неожиданности я потеряла ориентацию и плюхнулась в снег. Обернулась – дверь в дом была открыта. Из окон дома лился яркий свет от лампочек, а стекло было красным от капель крови. На порог вышла женщина с огромным охотничьим ружьём в руках. Жена убила мужа.

На шум сбежались соседи. Спустя несколько минут я услышала полицейскую сирену. В это время женщина вытащила тело своего мужа и бросила на порог. Люди с ужасом уставились на него.

– Я не могла его больше терпеть, – громко сказала женщина. – Он испортил жизнь моей дочери, испортил жизнь мне, а вы считали, что у нас примерная семья. Всегда верили его словам. А я терпела его побои и жить нормально не могла. Мне всё равно, что решит полиция. Дочь подтвердит мои слова.

В этот момент двое полицейских взяли её под руки. Маленькая девочка стояла, дрожа над телом отца.

– Нам очень жаль, девочка, – вздохнули они.

Но Маша взглянула на них сурово, затем ещё раз взглянула на труп, плюнула ему в лицо и, уходя, пнула ногой.

– Он мне не отец, – сказала девочка, – отведите меня к маме. Где она? Я хочу поехать с ней! Мой отец пил, он не любил нас с мамой. Вы в недоумении от маминого поступка, но она всё сделала правильно.

Она выбежала в одном платье на холодную зимнюю улицу.

– Твоя мама обезумела, – сказали люди, хорошие друзья погибшего мужчины.

– Это всё мой отец, которого даже отцом назвать сложно, – таков был ответ девочки.

Я видела, как она подскочила к полицейской машине и поехала вместе со всеми в участок. Люди начали расходиться. Я смотрела на этих людей, и мои зелёные глаза горели ненавистью. Я не хотела, чтобы этого пьяницу хоронили. Он не заслуживал этого, по моему мнению.

В дом через какое-то время начали вламываться журналисты. Они молились с порога и искали всякие разные улики, как будто миллионеры, ей-богу. Что за ужас. Теперь про мой дом будут писать в газетах. Это было позором. Но на меня в тот момент никто не обращал внимания. Все знали про мужа, «доброго, славного и мудрого отца», а про меня никто не знал.

Я сама ушла из собственного дома и стала бродячей кошкой, такой беленькой и чистой, но бродячей. Как бездомный пёс, лазающий по мусорным контейнерам. Домой возвращаться я уже совсем не хотела, мне было страшно.

А, собственно, в этом скандале между дочерью и отцом, которая любила меня больше собственной жизни, была виновата я. Я послала бы к чёрту собственные когти, они виноваты во всём. Если бы не они, отец был бы нормальным.