– Ох! – Неужели он соблазняет ее? Вообще-то она знала, что такое соблазнение, но сейчас ею владели совсем другие чувства, чем во время злосчастной встречи с лордом Брентвудом.
Стивен не произнес ни слова, чтобы склонить ее к греху, – у него не было такой необходимости. Он просто стоял рядом, а его пальцы слегка поглаживали ее руку. Создавалось впечатление, что он мог бы простоять так весь день. Казалось, ему больше нечего делать – только стоять рядом и касаться ее.
Энн нервно вздохнула. Его запах и тепло были везде. От них путались мысли, возникали странные, неведомые ранее ощущения. Ее маленькая грудь словно увеличилась. В нижней части живота – самой нижней – появилась тянущая боль, колени предательски задрожали. Она покачнулась, и рука мистера Паркер-Рота – Стивена – обняла ее за талию, чтобы поддержать.
Он привлек ее к себе. Энн почувствовала, какое твердое и мускулистое у него тело.
– Посмотри в зеркало, Энн, – прошептал он, касаясь губами ее уха.
Энн подняла глаза и вздрогнула, увидев их отражение. Милосердный Боже! Она выглядела настоящей распутницей – прижалась спиной к мужчине, рот открыт, щеки горят. Она зажмурилась:
– О, я…
– Как приятно ты пахнешь! – Он поцеловал удивительно чувствительное местечко под ухом, и по телу Энн пробежала дрожь. Поражаясь собственному бесстыдству, она немного наклонила голову, открыв шею для поцелуев.
Она почувствовала его улыбку, а потом его губы начали восхитительное путешествие по ее шее, уху… Интересно, он поцелует ее в губы, если повернуть голову?
Нет, остановился на щеке.
– Искусительница, – пробормотал Стивен.
Это подействовало как ушат холодной воды. Брентвуд сказал то же самое перед тем, как…
Энн гордо выпрямилась и устремила в зеркало решительный взгляд.
– Я не искусительница. Ты говоришь нелепости!
Брови Стивена поползли на лоб. Его лицо было так близко, что их можно было потрогать пальцами. Хотя Энн, как воспитанная леди, никогда бы не сделала ничего столь неприличного.
– В моих словах нет ничего нелепого. Вот уже третий раз ты искушаешь меня и подталкиваешь к непристойному поведению.
Третий раз?!
– Нет, я… – Первой была катастрофа, свидетельницей которой стала леди Данли, потом инцидент в комнате-гареме, и теперь… – Раньше ты был пьян. – Она принюхалась. – Ты и сейчас пьян?
– Разумеется, нет. Должен сказать, что у меня нет привычки целовать воспитанных молодых леди, когда я пьян.
– Я не молодая.
– Ты моложе меня.
Некоторое время они сверлили друг друга взглядами, но потом Стивен засмеялся и чмокнул Энн в нос.
– Мы поспорим об этом позже – буду с нетерпением ждать этого занимательного разговора, – а теперь нам следует все-таки выбрать цвета. Эви и модистки не вечно будут находиться в примерочной.
– Да, я знаю. Но нет никакой необходимости беспокоиться относительно красного, потому что я… ой!
Стивен буквально завернул ее в красную ткань, прикрывшую коричневое платье. Энн растерянно заморгала. Почему-то этот цвет заставил ее кожу сиять. Перемена была разительной.
– А как насчет этого? – На смену красной ткани пришла темно-зеленая, почти такого же цвета, как ее глаза.
– Красиво. – Она бы с удовольствием надела такое платье… одна дома. – Но я же буду выделяться в таких ярких цветах.
Стивен ухмыльнулся и накрутил на палец рыжий завиток.
– Энн, ты будешь выделяться, что бы ни надела. – Его глаза стали серьезными. – Ты должна перестать «держать свет под спудом».
– Какой еще свет? – Она скорчила рожицу в зеркале. – Не забывай: это Эви – красавица, а я – «синий чулок».
– Эй! – Он повернул Энн лицом к себе и приподнял пальцем ее подбородок, чтобы встретиться с ней глазами. – Ничего подобного. – Его губы медленно раздвинулись в задорной улыбке. – Я не знаю ни одного закона, запрещающего «синим чулкам» быть красавицами, но если такой есть, ты его определенно нарушила.
– Не надо…
Губы Стивена накрыли ее рот, и все слова потеряли смысл.
И вообще все вокруг стало не важным. Энн могла думать лишь о том, как его губы касаются ее губ, требуют, чтобы она открылась для него. Его язык проскользнул в ее рот, наполнив его и заставив желать большего.
Поцелуй прервался до обидного быстро. Энн даже недовольно застонала.
– Тише, любовь моя, – шепнул Стивен, прислонившись лбом к ее лбу. – Мы не одни.
– Что?
Глаза Энн широко распахнулись, она отскочила в сторону и оглянулась. В дверях примерочной стояла улыбающаяся мадам Селеста.
– А вы, однако, шалун, месье. Для занятий любовью следует выбирать более уединенное место. Что подумает мадемуазель о поведении своей сестры?
Стивен взял Энн за руку и притянул к себе.
– Она все поймет правильно, да, Эви? Что я без ума от леди Энн. – Он поцеловал ладонь невесты. – Ну а теперь, я полагаю, леди Энн готова для снятия мерок. А леди Эванджелина пока составит мне компанию.
– Но… – В примерочной мадам Селесты уже никак не скрыть отсутствия каких бы то ни было женских форм.
– Идемте. – Селеста отступила в сторону, жестом предложив леди Энн следовать впереди, вероятно, чтобы преградить ей путь к бегству. – Мы освободим вас от этого уродливого кокона и превратим в прелестную бабочку.
Если бы только это было возможно…
Энн оглянулась на Стивена и Эви. Оба энергично жестикулировали, требуя, чтобы она шла в примерочную.
Что ж, похоже, у нее нет выбора. Ей придется подчиниться и испробовать на себе способности мадам Селесты к превращениям, даже если в результате получится не бабочка, а бледная моль.
Глубоко вздохнув, Энн направилась в примерочную.
Глава 5
– Неужели мадам Селеста успеет закончить бальное платье до сегодняшнего вечера? – Эви покраснела и оглянулась на Энн. – Я имела в виду два бальных платья.
– Я ей сказала, чтобы она сначала сшила твое, – сообщила Энн, пока они поднимались по ступенькам Крейн-Хауса. – Я могу надеть старое.