Гарем Джамаля. Афганская Пленница 6

Я завидовала им, что они говорят на всех этих языках, а я же была в этом гареме что-то вроде необразованной «чурки».

Хоть и за спиной у меня было МГИМО, но по сравнению с этими девочками опыта международных отношений у меня не было.

Чтобы абстрагироваться от этого развратного бедлама я уткнулась в учебник, мне нужно было выучить одну фразу на афганском… Но оставшийся последним не выбравшим террорист не сводил с меня глаз.

– Вероника! Это ты? – спросил на русском, с небольшим узбекским, или киргизским или казахским акцентом парень.

Я подняла глаза чтобы убедиться, хотя и по голосу уже узнала.

Точно!

Это был Юсуп.

Мы подружились во время учебки, когда меня готовили вместе с головорезами к спецзаданиям.

– Ааа ээээ, а ты наверно…

Из-за того, что мы разговаривали оставшиеся не выбранными девочки буквально ощетинились.

– Что ты тут делаешь?

– Ну как же…

– Так ты же одна из нас. Одна из солдат. Почему ты в … гареме?

– Не знаю. Я после задания…– тут осеклась, ведь мне говорили никому не говорить про задание. – Меня привезли сюда и сказали, чтобы была тут.

Мой взгляд невольно скользил по его юному спортивному телу. Абсолютно сухой, но крепкий его торс не мог не манить меня. испачканная в боях майках плотно облегала его рельефное тело, шея треугольником выглядела гораздо уже более накачанной, чем в годы нашего совместного обучения.

Да к тому же мысли о том, что Юсуп пришел сюда, чтобы выбрать себе девушку на вечер, а ведь я неоднократно видела его достоинство в душевых в бараках…

Я лежала перед ним на шезлонге в одних маленьких трусиках.

– Она нельзя! – подлетела какая-то цыганского вида девочка, которая видимо понимала пару слов по-русски. И тут же затараторила на одном из азиатских языков понимая по чертам лица Юсупа, что он понимает.

Они забарабанили толи на узбекском, толи на таджикском.

– Говорит тебе нельзя выбрать,– Юсуп засмеялся и стал переводить, – чтобы я быстро определялся и шел в покои и не задерживал девушек.

Мы оба улыбнулись этому странному синдрому охранника даже в Гареме.

– Ну так выбирай,– с дружеской улыбкой проронила я, хоть и к горлу подкатывал ком, что вот сейчас он… такой чистый и непорочный уйдет делать грубые и пошлые вещи с очередной ничего не значащей в его жизни девушкой.

– Я тут первый раз, если честно – сказал Юсуп,– я бы…– голос его задрожал – выбрал тебя.

Он так мило покраснел, что я наверное тоже. Глаза мои задрожали и в них даже появились капельки слёз.

Мне хотелось броситься ему на шею и сбежать отсюда вместе.

Мы двое. Посреди выжженной пустыни, по которой летают бомбы и ракеты, каждый день унося жизни людей, которые просто хотят любить.

В этот момент в гарем вошел Джамаль.

Выше на две головы, чем Юсуп, шире в плечах вдвое с выдвинутой вперед огромной челюстью, покрытой густой черной бородой он моментально сфокусировался на парочке.

Юсуп обернулся к нему, преграждая путь ко мне.

Джамаль в два огромных шага своими кирзовыми сапогами оказался возле нас. Девушки успели исчезнуть с горизонта бесшумно и моментально, так что у фонтана остались только мы трое.

Джамаль одной рукой откинул Юсупа в сторону на три метра.

– Моя!!!

Юсуп пытался подняться, но Джамаль подлетел и поставил ему сапог на грудь.

Он размашисто указывал пальцем на меня и что-то строго и отчетливо вбивал в голову Юсуп на афганском.

Я понимала только «убью», «трогать», «девственница», «моя», «принадлежать», «собственность», «разобью», «выпотрошу».

Мое сердце (и не только) сжалось. Я поджала ножки и попыталась успокоить его.

– Джамаль, не надо… Он ничего не сделал!

– Затыкай рот! – Проорал Джамаль и сильнее надавил на грудь Юсупу.

Хоть он был и крепким солдатом, но услышала хруст костей под сапогом. Джамаль продолжал «обучать заблудшего».

Он проорал на афганском на весь гарем и тут же появились девушки, которые унесли Юсупа в покои.

Через мгновение он схватил меня за горло и отшвырнул к ближайшей стене.

Джамаль с силой ударил по стене прямо рядом с моим лицом. Резкий хлопок оглушил меня и колени подкосились.

– Ты будешь делать то, что я скажу!

Его глаза пылали яростным огнём. Я буквально кожей чувствовала, как он свирепеет от мысли, чтобы обладать мной.

Моя округлая грудь вздымалась от тяжелого взволнованного дыхания, упираясь в его накачанные грудные мускулы. По шее с затылка скатилась капелька пота.

Джамаль прижимался ко мне сильнее, но в глубине его души я чувствовала, что он боится, что я почувствую его мужскую твёрдость коленями и немного отворачивал таз в сторону.

Дрожащим голосом я пыталась перечить ему, часто моргая, и закрывая глаза, чтобы сосредоточиться не на своем дрожащем сердце и наваливающемся на меня главаре афганских террористов, а на том, чтобы отстоять свои границы.

– Я не буду одной из них. Если только…

– Если только что!?

Он ловил глазами движение моих зрачков в сантиметре от моего лица.