Групповой секс, принуждение, любовь. Почувствовать мужика

Девочки уже стояли в плотную и тычели мне в нос моей же ночнушкой облитой чьей-то мочой.

– Ну, если хочешь мы можем тебя устроить «в эскорт»

Девочки дружно засмеялись надо мной.

– Продадим тебя Вазгену и его парням…

Это было унизительно и гадко. И честно говоря внутри я вся горела от обиды. Куда я вообще попала и что теперь со мной будет?

Тамара уставилась мне прямо в лицо.

– А? Новенькая. Хочешь стать проституткой прямо сегодня вечером?

Я чувствовала ее противное зловоние изо рта.

Тамара схватила меня за волосы и куда-то потащила.

– Отстань! Отпусти!!!

– Давай, давай, её давно пора бы проучить! – выкрикивали из разъяренной толпы оголтелые девочки.

Я плакала больше от обиды, чем от боли, когда меня таскали за волосы, как ненужную куклу.

Ощущение, что никто меня в этой Москве не защитит накатывало волнами горечи. Что люди тут сплошь жестокие и мелкие и любят только издеваться над новенькими.

Меня затащили в комнату к мальчикам и швырнули на большую кровать.

– Парни это проститутка. Кто хочет трахнуть ее в этом? – Нахально декларировала Марина. Высокая брюнетка с шикарными формами в велосипедках и вытянутой домашней майке. В руках она вертела мой обоссанный пеньюар.

Вазген, Никита, Олег и Степа лениво отвлеклись от компов и осматривали меня.

Я почувствовала себя каким-то дешевым товаром на рынке. В джинсах обнимавших кругленькую попку, толстовке и с распущенными волосами я была больше похожа все еще на студентку, чем на проститутку, но заплаканные глаза и пухленькие от обиды розовые губки похоже привлекли парней.

Вазген встал первым.

– Сколько?

– Марин, покажи ему товар лицом!

Девочки засмеялись. Схватили заплаканную и обессилившую меня и довольно быстро, преодолев мои сопротивления раздели до нижнего белья.

Это был второй день в общаге, а меня голую выставили на показ старшим парням.

Соски торчали через лифчик, но с заломанными за спину руками я даже не могла прикрыть себя ладонями.

Меня держали за скулы и показывали «клиентам».

– Больше косаря не дам.

– Это с аналом.

Надменность с которой уродливый Вазген оценивал меня поражала. Сам ни кожи ни рожи. Низенький толстеньких с волосатыми ручонками и пузиком. Он был каким-то местным корольком.

Остальные же парни были очень даже. Высокие, крепкие, спортивные.

Стоять перед ними на цыпочках в прозрачном нижнем белье было выше моих сил.

Я чувствовала себя невольницей на рынке рабынь. Тамара и Марина крепко держали мои руки. Я дрожала и всхлипывала.

– Давай полторы, она все-таки новенькая в нашей общаге. Еще не юзанная.

– По рукам.

Продана в рабство

Вазген повернулся на геймерском кресле и из ящика компьютерного стола достал потные пятисотрублевые купюры.

Марина забрала их из рук и привычным движением убрала в лифон. по-другому и не скажешь. Вся атмосфера общежития при одном из престижнейших ВУЗов столицы напоминала мафиозный притон.

Девчонки довольные сделкой удалились, а парни поднялись со своих мест и проводили меня в спальню.

Сказать, что здесь было отвратительно значит ничего не сказать. Это не просто холостяцкая берлога, а комната в которой годами жили только мужчины, поколение за поколением сменявшие друг друга в этом постоялом дворе.

Огромное ложе представляло из себя пыльный топчан, забросанный пледами, одеялами, шкурами животных.

Окно было занавешено плотной шторой, так что все это напоминало нору со стойких запахом мужиков.

Мне приказали лечь на кровать и ждать Вазгена.

– Лучше не рыпайся, если не хочешь, чтобы все твои годы в общаге превратилась в ад, – сказал высокий розовощекий молоденький красавчик, который явно побаивался своего главного, – меня Никита зовут.

– Ага, Вазген запросто может сделать каждый твой день в общежитии настоящей пыткой. С ним лучше не шутить. Если что – Кирилл.

Парни сняли с меня бюстгальтер. Моя круглая грудь обнажилась и я как девственница прикрыла ее рукой.

Краем глаза я замечала, что у парней уже стоит на меня. Мне хотелось погладить из тросы под футболками и заставить начать целовать меня, но я боялась.

Кирилл взял меня за ниточки трусиков и потянул вниз.

– Ну, мальчики, не надо!

– Снимай!

Я повиновалась и переступила. В соседней комнате ворчал Вазген, недовольный, что ему за дорого привели молоденькую шлюху. Играла ужасная мужская музыка. Какой-то тяжелый метал с рычанием вместо слов.

Я боялась, мокла и возбуждалась. Со мной еще никогда такого не было, чтобы я была в логове красивых мускулистых парней, с рельефными прессами и мускулистыми руками, которые готовили меня для спаривания с низкорослым властным уродцем.

Голову сносило и я не понимала, имею ли я право сопротивляться и не будет ли от этого только хуже, ведь мне здесь жить еще пять лет и превращать свое существование в общежитии в тюрьму мне не хотелось.