Лиловые орхидеи

– Ага, – отвечает она. – Это моя специальность.

– О?о?о, гораздо интереснее, чем моя. – Я с небольшим отвращением произношу: – Политология.

Она смотрит мне прямо в глаза.

– Зачем ты изучаешь то, что тебе даже не интересно?

Черт! Я знаком с этой девушкой целых две секунды, а ей уже удалось в буквальном смысле поставить меня на колени и заставить сомневаться в своем будущем.

– Бэйлор! Ты в порядке? – кричит кто-то у меня за спиной.

Мне даже не надо оборачиваться, чтобы понять, что я возненавижу человека, которому принадлежит этот голос, кем бы он ни был. По его тону слышно, что Бэйлор ему небезразлична.

– Я в порядке, Крис, – говорит она, стряхивая гравий, прилипший к одежде.

Парень подходит к ней и властной рукой обнимает ее за плечи. Чертов… парень.

– Крис, это Гэвин, – говорит она. – Он помог мне собрать вещи.

– Ну, очень на это надеюсь, – произносит он. – Это ведь он виноват в том, что ты упала. Я все видел вон оттуда.

Он смотрит на меня, и его совершенно не смущает, что я как минимум на десять сантиметров выше и на десять килограммов тяжелее, чем он.

– Здесь тебе не футбольное поле, знаешь ли.

Я злобно смотрю на него. Но я его понимаю. Он не самого крупного телосложения, а тут перед ним стою я – выше и накачаннее. Очевидно, он знает, что я вхожу в футбольную команду. И я прикасался к его девушке. Он метит свою территорию. Я бы делал то же самое.

Подождите… делал бы?

Мне всегда было наплевать на девушек, с которыми я встречался – точнее, которых клеил. Так почему эта девушка, у которой к тому же есть парень, заставляет меня думать о том, как бы сделать ее своей?

– Да, извини.

Я пытаюсь прогнать эти мысли.

– Я не смотрел, куда иду.

– Бэйлор, нам надо идти, а то опоздаем, – говорит Крис и уводит ее, совершенно проигнорировав то, что она нас друг другу представила.

Бэйлор не прощается. Но когда они уходят, она полуоборачивается и бросает мне милейший взгляд. Извинение за грубость ее парня? Подтверждение, что она тоже ощутила электричество от нашего прикосновения? Я наблюдаю за ними, пока пара не скрывается из виду, потом облокачиваюсь на жесткое кирпичное здание за моей спиной и размышляю, что вообще только что произошло.

Я смотрю на землю и замечаю какой-то предмет, блестящий на солнце. Подхожу к кустам и поднимаю его. Брелок для ключей. Наверное, Бэйлор его уронила. Брелок серебристого цвета, на нем выгравирована зебра. Я переворачиваю его и читаю надпись.

Будь тем, кем больше никто не сможет быть… собой.

Я засовываю брелок в карман.

Глава 3

Жизнь спортсмена иногда ужасно паршива. Особенно осенью, когда мы тренируемся по полной. Меня бесит, что я не могу пить и трахаться каждый вечер, как большинство остальных обычных второкурсников.

Но нет, только не я. По крайней мере, не сейчас. Сегодня утром я выхожу на пробежку со своими соседями по комнате и партнерами по футбольной команде – Дином, Тимом и Джонси. Осенью мы бегаем по два раза в день. Мы бегаем почти каждое утро и еще раз после занятий, мы тренируемся почти по четыре часа в день, если считать время, пока нас забинтовывают, саму тренировку и время на прикладывание льда и прочие примочки после. Не говоря уже о двух матчах каждую неделю и дорогу на эти матчи.

Это очень изматывает.

Зато отец не капает мне на мозги, чтобы я вступил в какой-нибудь стремный клуб типа студенческого самоуправления, так что это того стоит. К тому же это помогает мне поддерживать себя в хорошей форме для внеклассных занятий – когда у меня остается на них время.

– Ты заценил новую девушку Юджина? – спрашивает Тим, за что получает толчок в ребра от Джонси – он предпочитает прозвище своему настоящему имени Юджин Джонс.

– Да ладно?! – говорю я. – Ты готов остепениться, друг мой?

Во время разговора мы переходим на быстрый шаг. Дин говорит:

– Блин, я удивлюсь, если он не наденет Марси кольцо на палец до конца года.

– Ого! – удивляюсь я. – А я где был, когда все это случилось?

– Ну где же еще? – говорит Джонси. – С Карен и ее женским клубом. Тебя еще не тошнит от этих напыщенных девиц?

– Нет, и не будет тошнить до тех пор, пока вышеупомянутые девицы продолжают снабжать меня новыми попками, – говорю я. – В любом случае я почти научился их не слушать. Я много времени провожу в наушниках.

Мы все смеемся. Я смотрю на Джонси:

– Значит, Марси, да?

Он улыбается. Черт. По его улыбке видно, что он уже под каблуком. Еще один из нас оказался повержен.

– Остались только мы с тобой, Дин, – говорю я. – Раз Джонси теперь занят, а Тим прикован к своей женщине цепями, то для нас остается больше выбора.

– А то! – подтверждает он, ударяя кулаком о мой кулак.

Мы бежим вдоль Саут-Роуд, мимо колокольни – этот маршрут у нас по вторникам и четвергам. Когда мы приближаемся к библиотеке, я замечаю, как кто-то с большим трудом пытается спуститься по ступенькам. Мы подбегаем ближе, и я думаю о том, чтобы остановиться и помочь. И тут вижу знакомое лицо: Бэйлор выбегает из библиотеки, бросает свои вещи на землю и подбегает к женщине, которая, кажется, вот-вот скатится с лестницы. Она поддерживает женщину за талию и забирает у нее книги, чтобы та могла держаться за перила. Девушка осторожно помогает ей спуститься по ступенькам и протягивает благодарной женщине ее книги.

Когда мы пробегаем мимо здания, я поворачиваюсь и бегу спиной вперед, наблюдая, как Бэйлор радостно бежит вверх по лестнице обратно в библиотеку. Когда девушка наклоняется за своей сумкой, которую бросила на бетонных ступенях, она оборачивается, и мы встречаемся взглядами. Даже издалека я вижу, что она густо покраснела. Бэйлор смущенно улыбается мне, потом поворачивается и уходит в противоположном направлении. Я внимательно наблюдаю за каждым ее шагом и оцениваю ее внешность. Сегодня она в джинсах – и они отлично подчеркивают прекрасную форму ее задницы. Ярко-красную футболку с персонажем Доктора Зюсса[4 - Доктор Зюсс – псевдоним американского детского писателя и иллюстратора своих книг Т. С.?Гайзела.] сегодня сменил зеленый топик – я ужасно хочу посмотреть, как ее невероятные глаза выглядят на его фоне.

На этот раз она распустила волосы, и они рассыпались по ее плечам светло-русыми волнами. Я чувствую внезапное желание подбежать к ней и убрать волосы с лица ей за ухо. Внезапно, словно прочитав мои мысли, она убирает прядь волос за ухо и исчезает за массивной дверью библиотеки.

Боже правый! Что со мной происходит? Я осознаю, что остановился на месте, когда мои товарищи по команде кричат, чтобы я шевелил клешнями.

До конца пробежки я размышляю о Бэйлор. Как долго она встречается с этим говнюком Крисом? У них все серьезно? В каком общежитии она живет? Откуда она родом? И почему я вообще обо всем этом задумываюсь?

Когда мы пробегаем мимо библиотеки в следующие вторник и четверг, я неожиданно для себя хочу, чтобы Бэйлор опять появилась в дверях, просто чтобы увидеть ее хотя бы мельком.

Вскоре после пробежки в четверг я осознаю, что даже не пытался привести домой девушку после вечеринки, на которую ходил в прошлую субботу. Вот блин. Я просто обязан вернуться в игру после матча в Университете Клемсона в эти выходные.

Я снова встречаю Бэйлор в пятницу днем, по пути на стадион, – оттуда мы на автобусе едем на выездной матч. Я останавливаюсь как вкопанный и смотрю на нее. Она идет с друзьями по направлению к студенческому клубу. Они весело смеются. Сегодня жарко, на ней шорты, которые не скрывают ее стройных ног, – и я ненадолго представляю, как эти ноги обхватывают мою голову. Я не слышу, что они говорят – они слишком далеко, – но, должно быть, один из них рассказывает что-то очень смешное, потому что один из ее друзей от смеха прыснул газировкой на футболку Бэйлор.

Большинство девушек после такого сразу побежали бы домой, чтобы переодеться в новую чистую футболку. По крайней мере, большинство девушек, которых я знаю. Но не Бэйлор. Она просто смотрит на свою забрызганную газировкой футболку, пожимает плечами и продолжает смеяться со своими друзьями, заходя в здание. Пока Бэйлор придерживает своим друзьям дверь, она оборачивается и замечает, что я на нее смотрю. Снова. Ее лицо опять заливается очаровательным румянцем, а по ее глазам я вижу, что она сейчас улыбнется. Но тут из здания выходит говнюк и обнимает ее. Она заходит с ним внутрь, даже не оглянувшись. Но от меня не ускользает, как она слегка отдаляется от него, и этот крохотный жест вызывает у меня всевозможные мысли.