В Стране Гудка. Часть 1. С Новым Годом

– Ты, следующий раз Кекса к нам приглашай, – помахав на прощанье рукой, прокричала им вслед Света.

***

– Я поговорил с замминистра безопасности, насчет корочек для Сидора Сидорова, – по дороге в Кваскву сообщил Челентано.

– И, что, когда сделает, – обрадовался Сидор.

– Да, хоть завтра, – пожал плечами Челентано, – Только он просил, чтобы ты его племянника в банк Квасковский кредит, назначил вице-президентом.

– Зачем, – удивился Сидор.

– Место хорошее. Денежное. Парень еще молодой, пусть опыта набирается.

– А, что по-другому как-то нельзя, – запинаясь, спросил Сидор.

– Как по-другому, – переспросил Челентано, – Я сказал, что Сидор Сидоров твой племянник. Корочки для развития бизнеса ему нужны. Что тебя не устраивает?

– Устраивает все, – согласился Сидор, – Я просто подумал, что может не сразу вице-президентом, может рангом пониже.

– Если бы рангом пониже, он бы и без тебя его устроил, – покачал головой Челентано, – Так, что отказываемся от корочек?

Сидор отвернулся к окну. Они как раз проезжали мимо торгового цента, где покупали продукты для шашлыка. И на том же месте, где стоял раньше Петровича автомобильчик, тот же самый полицейский выписывал штраф, бегающему вокруг него гражданину в красной куртке.

– Ладно, пусть будет вице-премьером, – согласился Сидор, продолжая смотреть за экзекуцией на дороге.

– Другое дело, – обрадовался Челентано, – А то я уже пообещал ему.

Хотя был выходной, и дорога была свободной, все равно на всем пути им встречались полицейские машины, перекрывающие движение на перекрестках, за которыми образовывались, небольшие пробки. Сидор слышал, как зло сигналили стоящие в пробках автомобили и даже увидел какого-то высунувшегося из автоводителя, показывающего картежу Сидора средний палец.

– Слушай, а зачем сегодня было перекрывать движение, – обернулся к Челентано Сидор.

– Потому, что у них корочек нет. Им положено пропускать и ждать, – как-то зло ответил Челентано, – Есть еще вопросы? – Сидор не ответил, отвернулся и молча, стал глядеть в окно.

Подъезжая к центру, машина резко сбросила скорость.

– Что случилось, – спросил Челентано у водителя.

– Тут теперь дорогу сузили. Часть проезжей полосы под велосипедные дорожки отвели, – ответил водитель.

– А кто зимой на велосипедах здесь ездит, – удивленный Сидор, опустил стекло и выглянул наружу. Действительно, проезжая часть была сужена до одной полосы и, кроме того, рабочие расширяли дополнительный тротуар, укладывая дорожную плитку.

– Скоро вообще, по Кваскве не проедешь, даже с маячками, – обреченно произнес водитель.

– Зачем они это делают, – Сидор закрыл окно и посмотрел на Челентано. – Это же только новые пробки и создаст?

– Не создаст, – буркнул Челентано, – С пробками они борются другим способом. Эвакуаторами. Запрещающими знаками.

– Ну, так велосипедисты, тоже здесь не ездят. Где они?

– Будут велосипедисты. Летом.

– А тротуары, такие большие зачем. Тут народу столько не ходит, – продолжал удивляться Сидор.

– Это бизнес, – уклончиво ответил Челентано.

– Какой еще бизнес, – не унимался Сидор.

– Ты у мэра Квасквы, спроси. Что ты ко мне пристал, – раздраженно бросил Челентано, – Это его владения.

– Вот и спрошу. Тоже мне царь нашелся, – насупился Сидор, – Вызови мне его завтра на совещание.

Челентано громко вздохнул, но ничего не ответил. В это время их картеж через Коровицкие ворота въехал в Кремль, и остановился у Дворца съездов, где Сидор недавно выступал в роли деда мороза.

– Все дороги меня приводят в этот Дворец съездов, – невесело пошутил Сидор, выходя из машины и проходя через строй охранников к входу во дворец.

Зал был уже заполнен. Только пустовали места в первом ряду, предназначенные для главных лиц и их приближенных. При появлении Сидора, все дружно встали и аплодисментами стали его приветствовать. Сидор, улыбаясь и делая ручкой, как его учил тогда в кинозале Челентано, прошел к своему месту и сел, сделав счастливое лицо. Но тут в зале снова зазвучали аплодисменты, переходящие в скандирования и на красной дорожке, появился Сам. Он бодрой перекачивающейся походкой, похоже на ходьбу марафонца, прошел, улыбаясь между рядами и подойдя к Сидору, остановился и протянул руку. Сидор с тем же счастливым выражение лица встал и с небольшим поклоном пожал его руку.

– Молодец, – улыбаясь произнес Сам, – Мне нравится, как ты себя поставил. Давай дальше, в том же духе, – и он, похлопав рукой Сидора по плечу, отойдя, сел на приготовленное ему место, отделявшее его от Сидора десятком генералов и личных помощников. Тут же в зале стал медленно гаснуть свет, и все дружно сели.

– Поздравляю, – прошептал уважительно на ухо Сидора Челентано и протянул ему руку. В это время зазвучали звуки оркестра, занавес разъехался и на сцене, на фоне меняющихся видео картинок с церквами, марширующими десантниками, и летящими истребителями появился Кекс в блестящем костюме и синих очках.

– Рад приветствовать вас господин Сам, господин премьер-министр и всех почитателей моего скромного таланта, – в микрофон произнес Кекс. Зал осторожно поаплодировал в ответ. Кекс низко поклонился, и чуть ли, не засовывая в рот микрофон, запел, как-то специально картавя слова и угловато выставляя в сторону левую руку. Как только он, спев первый куплет, и затянул припев, весь зал уже взорвался настоящими аплодисментами и дружно, на последней строке, подпел кумиру:

Самый лучший день заходил вчера,

Ночью ехать лень, пробыл до утра

Но пришла пора, и собрался в путь

Ну, и ладно будь…Ну и ладно, будь

После этой песни народ в зале сразу стал, разогрелся и начал вести себя более активно. Даже Челентано стал раскачиваться в такт, следующий песне, делая похожие как у Кекса движения руками. Однако на Сидора, творчество этого, наверное, талантливого исполнителя, не произвело такого впечатления, зато от выпитой водки и съеденного шашлыка внутри возникла гармония и удовлетворение, и к середине третьей песни, он благополучно заснул. (потом эта его фотография, спящего на концерте, среди толпы ликующих фанатов, облетит все мировые издания и таблоиды).

(Сон Сидора). Ему приснилось, что он на своем дорогом служебном авто ехал из Копейковской дачи в Кремль, на концерт Кекса. Вдруг машина остановилась, и водитель нецензурно выругался, и произнес: «Когда же они прекратят дороги переделывать!»

–А, что такое, – спросил Сидор, опуская стекло.

– Канал теперь капают, для гондольеров, как в Венеции. Одна полоса для проезда осталась, – тяжело вздохнул водитель.

– Зачем, – удивился Сидор.

– Я откуда знаю. Вы лучше мэра спросите. Вон он интервью для телевидения дает, – ответил водитель. И действительно чуть в стороне стояла несколько человек в белых касках, а симпатичная журналистка брала у одного из них интервью. Сидор присмотрелся и узнал в этом господине, с пухлыми щечками и черными бусинками глаз Квасковского мэра.

– Пойду, спрошу, – открывая дверь, сказал Сидор и направился к этой группе. Подойдя к ним, он остановился чуть в стороне и прислушался.

– Скоро, кроме велосипедных дорожек и самых широких в Европе тротуаров, в нашем городе появится сеть каналов, по которым, гости и жители Квасквы, смогут беспрепятственно перемещаться по улицам, на специально закупаемых в Венеции гондолах. Гондолы, вместе с велосипедами, станут равноправным общественным транспортом и помогут убрать с наших улиц последние личные автомобили и в очередной раз решить проблему пробок.

– Но зимой они же не смогут перемещаться, – спросила журналистка.