Бумеранг 52-22-52

– Как же нам к дому пробраться, – присвистнул Соломон.

– Может, у кого лопату попросить, – оглянулась по сторонам Маруся, но и на соседних участках, расстилалась такая же снежная целина.

В это время раздался дребезжащий звук работающего мотора и из-за поворот выехал старенький синий трактор Белорус с приподнятым отвалом впереди.

– Вот и лопата, – обрадовался Соломон и замахал в сторону трактора рукой.

Тот, подъехав к ним, остановился и из распахнувшейся дверцы, выглянул, молодой небритый парень в кроличьей шапке, с сигареткой во рту.

– Какие проблемы, – сплюнул сигаретку тракторист.

– Слушай, друг, – подошел к кабине трактора Соломон, – Ты нам дорогу к дому не пробьешь?

–Как я туда заеду, – тракторист чуть привстал, оглядывая въезд на участок. – Через эти ворота только легковушка пройдет.

– Как, – задумался Соломон, и тут он вспомнил, что, когда Деду привозили дрова или чернозем, он снимал какую-то секцию забора, прикрученную к столбам обычной проволокой и грузовик проезжал на территорию: «Я, знаю как!». Он быстро бросился к забору и пробежавшись вдоль, тряся секции, нашел которая шаталась и раскрутив проволоку, с трудом оттащил ее на дорогу. «А здесь пройдете», – он радостно оглянулся на тракториста.

Тот вылез из двери трактора на подножку и оглядел участок:

– Тут метров сорок до дома. Считай одной солярки рублей на двести сожгу. Да, плюс работа. Пятьсот рублей с тебя парень. За меньшее не согласен.

– Пятьсот, – переспросил Соломон, судорожно хлопая руками по карманам и вытащил банковскую карту, – А карточкой можно?

– Это трактор, а не магазин «Пятерочка». Платежный терминал не предусмотрен. Только налом, – ответил тракторист, доставая следующую сигарету из пачки.

– Нала нет, – развел руками Соломон.

– Ну извини, парень, – тракторист закурил и полез в кабину.

–Дяденька, – подбежала к нему Маруся, – А у вас лопаты не будет? Мы сами прокопаем. А потом вернем.

– Ишь ты, – с интересом посмотрел на нее тракторист, – Что так сильно хочется?

–Угу, – смущенно опустила глаза Маруся.

– Понятно. Дело, молодое – ухмыльнулся тракторист и высунувшись из кабину, крикнул Соломону, – Эй, парень, убери забор с дороги. Сейчас заеду.

– Слушаюсь, – радостно козырнул Соломон, оттаскивая секцию в сторону.

Трактор громко рыкнул, выпустив черное облачко из трубы и развернувшись, опустил отвал к земле, въехав на участок и стал пробивать дорогу к дому.

Расчистив проход, трактор задним ходом выехал обратно на дорогу, и тракторист, приоткрыв кабину, подмигнул Марусе:

– Дальше надеюсь моя помощь не понадобится?

–Спасибо, справимся, – рассмеялась Маруся, – Вас, как зовут?

–Мишка Белорус. Я тут, рядом в Сосновке живу. Если, дрова привезти или навоз, обращайтесь. Студентам скидка. – И он, махнув рукой, прибавил газу и поехал по дороге, оставляя в воздухе тяжёлый запах солярки.

***

Зайдя на крыльцо, Соломон достал ключи и немного повозился с замерзшим замком, открыл дверь.

–Б-р-р, – зябко передернула плечиками Маруся, входя вслед за Соломоном из прихожей в большую комнату, занимавшую почти весь первый этаж. Дом промерз за зиму и внутри было холодней, чем на улице.

–Сейчас, камин растоплю, быстро прогреется. Обратная электричка, только через полтора часа. – Соломон отдернул шторы с окна и подойдя к камину, отодвинул задвижку тяги. Потом нагнувшись к очагу и, чиркнул зажигалкой, поджог свёрнутою газету, лежащую под пирамидкой из поленьев.

– А мне нравится здесь, – обходя комнату, произнесла Маруся. – Только холодно.

– У деда полно теплых вещей. Возьми что ни будь, набрось на плечи, – Соломон подошел к старинному платяному шкафу и распахнул створки.

– Ого, сколько одежды, – рассматривая содержимое шкафа, удивилась Маруся, – Дед твой похоже пижоном был.

–Нет, он просто не любил выбрасывать старые вещи. Здесь их накопилось еще со времен его студенческой молодости. – Соломон вытащил подбитую овчиной жилетку и протянул Марусе, – На, одень.

Маруся набросила на плечи жилетку и подошла к журнальному столику, на котором стоял большой, катушечный магнитофон. «Маяк 202», – вслух прочитала она на крышке. – А это что за агрегат?»

–Темная ты, Маруська. Чему вас на филологическом учат, – подошел к ней Соломон и взяв провод с вилкой от магнитофона, вставил ее в розетку на стене. -Это крутейший музыкальный центр, второй половины двадцатого века.

Он нагнулся к магнитофону, нажал клавишу включения и повернул ручку прокрутки. Бобины медленно закрутились и из динамиков, раздался чуть хрипловатый голос певцы под звуки гитары:

Но они вытягивают шеи

И встают на кончики носков

Чтобы видеть дальше и вернее

Нужно посмотреть поверх голов

Всё, теперь ты тёмная лошадка

Даже если видел свет вдали

Поза неустойчива и шатка

И открыта шея для петли

И любая подлая ехидна

Сосчитает позвонки на ней

Дальше видно, но недальновидно

Жить с открытой шеей меж людей…

На этих словах, словах песня вдруг прервалась, а бобина продолжала медленно вращаться, шурша оборванным концом магнитофонной ленты. Соломон, нажал кнопку на панели и выключил магнитофон.

– Зачем ты выключил. «Классная песня», —обиженно произнесла Маруся, взяв лежащую на диване старенькую гитару и тренькнув по струнам, произнесла последнюю фразу из песни: «Дальше видно, но недальновидно, жить с открытой шеей меж людей»