Хроники не прошедшего времени. Часть 1. Истории из жизни С. Сидорова в стране Гудка

– Мы не можем дома поговорить, – удивился Сидор.

– Нет. Я не хочу дома. Кстати я уже заказала столик.

– Ладно. Постараюсь не опоздать, – пожал плечами Сидор и убрал телефон в карман.

Вдруг сзади послышался легкий свист. Сидор оглянулся, у входа стоял Степан и жестом подзывал его к себе.

– Кажется, проблема гудка решена раз и навсегда, – радостно сообщил ему Степан и указал рукой на большой сверток стоящий на полу. – Вот в филармонии взял.

– Что это, – спросил Сидор.

– Туба, – потер руки Степан, – Пойдем, продемонстрирую.

Они поднялись на второй последний этаж и, пройдя по длинному коридору, расположились на подоконнике у окна. Степан развернул пакет и извлек блестящую золотом, большую оркестровую трубу.

– Это и есть туба. Она издает самый низкий звук, – и он, надев трубу, на себя дунул в мундштук, но вместо звука раздалось какое -то шипение.

– Надо немного поучиться, – сказал Степан и еще раз дунул. На этот раз раздался звук похожий на «пук».

– У нас мало времени осталось. Может, лучше сходишь за буксиром, – Сидор постучал пальцем по циферблату. – Или попросить, кого ни будь. Это же министерство культуры. Кто-то обязательно должен уметь играть.

– Правильно, – согласился Степан и, сняв трубу, пошел по коридору, читая таблички на дверях.

– Вот. Отдел музыкальной критики, – он постучался и, открыв дверь, зашел вовнутрь. Через несколько минут Степан вышел в сопровождении пухлого мужчины в золотых очках. Они подошли к Сидору и пухлый внимательно осмотрел трубу.

– Вот сюда надо дунуть, – он ткнул пальцем в мундштук.

– Это мы знает. У нас звук не выходит, – отмахнулся Степан. – У вас есть кто ни будь, кто умеет дудеть.

– Сейчас узнаем, – и пухлый пошел по коридору, открывая все двери и что-то спрашивая.

Через десять минут, возле подоконника столпилось человек пятнадцать во главе с помощником министра. Они все пробовали дуть в тубу, но нормального звука не выходило.

– Я вспомнил, – воскликнул один из министерских, – У нас пожарный инспектор, играл раньше в духовом оркестре.

Двое бросились бежать куда-то по коридору и через десять минут привили под руки тщедушного старичка, в жилетке с бухгалтерскими нарукавниками. На дедушку надели трубу, и он дунул. Раздал протяжный, низкий звук океанского лайнера. Все зааплодировали. А помощник министра, приказал отнести дедушку в зал, где через пятнадцать минут, должно было начаться выступление.

На этот раз в президиуме вместо монгольских товарищей сидели очень суровые с виду заместители министра, а сам министр стоял на трибуне, держа перед собой кипу бумаг. Сидора, со Степаном и дедушку с трубой посадили за кулисами. Министр начал выступление. Сидор пытался сначала вникать, о чем говорил министр, но через пятнадцать минут устав от перечисления сумм потраченных министерством на библиотеки, выставки и музеи, незаметно заснул с умным выражением лица.

– Наша очередь, – толкнул Сидора в бок Степан, когда министр под аплодисменты зала уходил с трибуны.

Сидор, поправив галстук, вышел на сцену.

– Сейчас сидя там за кулисами и, слушая этот грандиозный доклад. Меня не покидало чувство, что я плыву по широкой реке на громадном белом корабле с символическим названием «Культуры». И этот корабль причаливает то к одному берегу, то к другому. И вот уже на этом месте возникают то новое здание Среднего театра, то гигантские статуи Айвазовского, то очереди на выставку Серова или в филармонию. И все это дарит людям этот прекрасный белый лайнер. Но деньги в трюмах постепенно заканчиваются, а впереди, в тумане, маячат неосвоенные культурой берега. И тут на палубу корабля откуда-то с неба, из самых верхних закромов Родины проливаются в его трюмы огромные поток из злата и серебра. И наш корабль отчаливает от причала, и идет дальше, разжигать новые очаги культуры, оглашая пространство Родины мощными пароходным гудком.

Сидор театрально взмахнул руками. И в наступившей тишине раздался сначала злобный шепот Степана: «Ну, что ты спишь старый хрен. Давай быстрей гуди». И тут же последовал протяжный, действительно похожий на гудок парохода звук тубы. Дойдя до высшей точки гудок, вдруг прервался и неожиданно перешел в гимн Боже царя храни.

Сидор стоял в растерянности, слушая царский гимн и вдруг непроизвольно пропел в полголоса.

Боже, Царя храни! Сильный, державный, Царствуй во славу, во славу нам.

И тут неожиданно в президиуме встал министр с торжественным выражением на лице, а за ним, с грохот от хлопающих сидений и весь зал. Доиграв куплет, труба замолкла, и Сидор, кланяясь, под бурные аплодисменты, быстро ушел за кулисы.

– Зачем эта самодеятельность нужна, – раздраженно спросил он, глядя на своих помощников.

– Я не знаю. Это он сам. Я покурить выходил как раз, – развел руками Степан.

– Вырвалось по привычке, – прочищая мундштук ответил старик. – Раньше этот гимн всегда играли в конце собрания.

– Когда раньше? Ты думаешь, что говоришь? – зло произнес Степан, – Уже времена давно другие, дед. Вот попали, так попали, – и он схватился отчаянно за голову.

– Да ничего не поменялось, – пробурчал в ответ дед.

– Что, – подскочил к нему разъяренный Степан, но в это время за кулисы вбежал радостный Помощник министра:

– Молодец! Молодец! – Он схватил Сидора за руку и стал трясти, приговаривая, – Министр в восторге. Особенно понравились гудок и музыка в финале. Ему уже позвонил премьер и поблагодарил за выступление. Все, ты с завтрашнего дня зачислен в штат министерства, главным специалистом. Теперь гудеть будешь на всю страну.

– Нет. Я не могу, – вздохнул Сидор.

– Почему? – нахмурился Помощник.

– Один я не справлюсь. Мы вместе вообще-то работаем.

– Не проблема. Мы под тебя отдел организуем. Какой тебе штат нужен? – И помощник, достав блокнот с ручкой, приготовился записывать.

– Вот этот и нужен. Два человека и труба, – и Сидор почему-то погладил дедушку по голове.

– Три, – уточнил Степан, – Нам еще водитель с машиной положен. Как мы будем с этой трубой таскаться по городу.

– Хорошо, – мельком взглянув на трубу, согласился Помощник. – Завтра подойдете с утра в отдел кадров. Приказ будет готов. Вопросы есть?

– Простите. А аванс, нельзя будет какой-нибудь, – потупившись, спросил Сидор, – А то без денег как-то неудобно жить.

– Зайдете потом в бухгалтерию, получите. Я распоряжусь, – бросил на ходу Помощник и побежал через сцену.

– Поздравляю, коллеги, – сказал Степан, пожимая каждому руку, – Что, дедушка погудим еще на благо отечества.

– Погудим, а чего не погудеть, – согласил старичок, – Так я не понял, мне теперь этот гимн всегда играть в конце?

– Только его играть и будешь теперь Ты же слышал, даже премьеру понравилось, – похлопал старика по плечу Степан.

– Да я, и не сомневался, – вздохнул старик.

– Это вы из отдела Гудка, – заглянула за кулису пышная дама в круглых очках.

– Чего, – удивленно посмотрел на нее Степан.

– Ничего, – передразнила его женщина, – Вам выделена комната 328, на третьем этаже. Табличку вам потом поменяют. Идите, занимайте.