Парадокс Дедушки

Вошедший открыл рот, пытаясь что-то произнести в ответ, но слова почему-то не вылетали из него.

– Дмитрий, – Ильич бросил взгляд на Митю, – Там графин с водой на столе стоит. Налейте пожалуйста, товарищу Петерсу.

Митя повернулся к столу и налив воды в стакан, протянул его продолжавшему стоять в оцепенении Петерсу.

– Выпейте, товарищ, Петерс. Это вам поможет.

Петерс взял стакан и жадно выпил большими глотками.

– Ну, а сейчас вы можете говорить?

Товарищ Петерс, откашлялся в кулак, прочищая горло и виновато улыбаясь, покивал:

– Извините, товарищ Ильич. Могу. Спасибо большое за воду. Не ожидал вас здесь увидеть.

– А где вы меня ожидали увидеть, – Ильич провел рукой по залысине.

– Вас же на длительное лечении в санатории на Воробьиных горах отправили, – чуть заикаясь ответил Петерс, нервно растягивая верхнюю пуговицу зеленой, армейской гимнастерки. – В тяжёлом состоянии. Так меня проинформировали из Дворца.

–Неправильно вас проинформировали, – Ильич не спеша обошёл вокруг Петерса и остановившись пристально посмотрел ему в лицо, – Болезнь у меня совсем плевая была, старый геморрой воспалился. А они меня там стали какими-то лекарствами пичкать. Но, меня, старого подпольщика не проведешь. – И он, хитро улыбнувшись погрозил пальцем в лицо Петерсу, – Я все эти лекарства незаметно в клозет спускал и план побега разрабатывать начал. И вот, благодаря Дмитрию, мне вчера это удалось. Он, там садовником работал. – Ильич скрестил руки на груди и после небольшой паузы, покачавшись с пяток на носки, спросил, – Что вы думаете по этому поводу, товарищ Петерс?

– Я ничего пока не думаю, – помотал головой Петерс.

– А я думаю, что это спланированная акции была. Кто-то там, во Дворце, хотел меня изолировать от народа.

– Разберемся, товарищ Ильич, – вытянулся по-военному Петерс, – Все причастные будут изобличены и арестованы. Прямо сейчас прикажете выполнять?

– Не торопитесь, голубчик. Мне самому надо еще кое-что разузнать, – Ильич аккуратно отклеил усы и бородку и спрятал их в карман, – Это в целях конспирации. Пусть пока об этом кроме нас никто не знает.

– А с этими, которые вас привезли, что прикажете сделать? Может ликвидировать?

– Ну, что у вас сразу крайние меры, – осуждающе произнес Ильич. – Преданные люди нам сейчас очень нужны. Видите сколько скрытых врагов революции вокруг. Отправьте их куда-нибудь в командировку на пару дней, пока я все детали моей изоляции не проясню. А потом, сразу начнем нашу операцию. Назовем ее коротко «Ликвидация».

– Отличное название, – просиял Петерс.

В это время в дверь постучались и из-за приоткрывшейся створки, показалось лицо одного из кожаных: Разрешите, товарищ Петерс.

– Подождите в коридоре. Я вызову, – рявкнул тот и дверь тут же закрылась.

– А, я бы хотел вернуться на Главную площадь и понаблюдать со стороны, как будут сейчас, после моего побега, вести себя проживающие там товарищи.

– Я вызову свой, автомобиль и вас отвезут куда скажите. – Петерс снял трубку большого черного телефона и коротко приказал – Мою машину к подъезду. Срочно. С охраной.

– Ни надо никакой охраны, – замахал руками Ильич, – Мы же договорились. Никто кроме нас пока ничего не должен знать.

–Охрану отставить, – Петерс положил трубку и преданно посмотрел на Ильича, – Машина будет через пять минут.

– Прекрасно, прекрасно, – улыбнувшись, покивал головой Ильич, осматривая кабинет. – Товарищ Петерс, а почему у вас здесь нет ни одного окна. Как-то уж очень мрачновато мне кажется.

– Это специальное помещение для допросов, товарищ Ильич. Так в спецслужбах всех страна устроено, – Петерс, подошел к стене и постучав кулаком по деревянной панели, с гордостью произнес, – А у нас еще к тому же, повышенная шумоизоляция здесь.

В это время на столе зазвонил телефон и Петерс снял трубку. «Спускаюсь», – ответил он. – Машина у подъезда, товарищ Ильич. Я вас провожу.

– Спасибо, товарищ Петерс. Я в вас никогда не сомневался.

Они вышли из кабинета. Двое в кожанках стояли в коридоре прислонившись к стене и тут же вытянулись, отдавая честь.

– Вольно, – махнул им рукой Петерс, – Подождите меня здесь. Я товарищей провожу и вернусь.

– У них же наши бананы остались, – вспомнил вдруг Митя.

–Что еще за бананы, – остановился Петерс.

– Это из Южной Америки мне товарищи по третьему интернационалу передали, а Наденька мне их в больницу привезла, – непринуждённо произнес Ильич.

– Так. Вернули чужие бананы, – Петерс строго посмотрел на кожаных.

– Откуда мы знали. Нам сказали, что это как вещдоки, – один из кожаных вытащил упаковку и протянул ее Мите.

У подъезда их ждал большой черный лимузин – кабриолет с открытым верхом.

– Подними тент, -приказал Петерс шоферу, помогая Ильичу забраться на задние сидение.

– Как только у меня сложится общая картина заговора, я вас оповещу, – пожал ему руку Ильич. – Напомните мне ваш номер телефона.

– Пятьдесят два, девяносто два. – Это мой прямой. А еще дежурного.

– Нам больше никто не нужен. Трогай, товарищ. – Ильич хлопнул рукой по плечу шофера, – У Главной площади нас высадишь.

– Снова ты Митя со своими банами вылез, – стал отчитывать его Ильич, когда машина отъехала. – Зачем они тебе нужны?

– Сам не знаю. Автоматически вырвалось, – виновато ответил Митя.

***

Недалеко от Главной площади Ильич приказал шоферу остановиться: Дальше мы сами, пешочком дойдем.

– Похоже Ильич, мы в прошлое время попали, – разглядывая едущие по площади конные повозки и ретроавтомобили, задумчиво произнес Митя, – И как нам теперь вернуться назад? В смысле вперед.

– Наконец то дошло, – ухмыльнулся Ильич. А водка Рассвет нам на что? – И он похлопал ладонью по груди, где во внутреннем кармане пиджака лежала фляжка. – Теперь только нам надо найти место, где стоял тот бюст в фуражке со звездой. А это не простая задачка.