А почему бы ДА?

«Ладно. Я поняла тебя, Ксюша. Я попробую по – другому», – она резко встала и решила, что хочет спуститься вниз.

***

– Как отдыхается? Нормально все? – Андрюха рассматривал его помятый вид. – Напился, что ли, вчера?

– Ага. Напился. Не спрашивай, как вспомню, так тошнить начинает, – Пашка скривился.

– Повод какой был? Или Танино отсутствие само по себе дает тебе свободу? Или горе от испанского отказа заливал?

– Глумишься, да?

– Немного. Не злись. Я любя, – Андрей похлопал друга по плечу. – Одевайся. Гулять пойдем. По ялтинским вечерним просторам.

– А Таня с Димкой где?

– В Москву улетели. Сказали – много дел.

– Ну и хорошо, что улетели. Это хорошо.

Андрей смотрел на друга. Ему о многом хотелось спросить. Но, зная Пашкин характер, не стал. Захочет – расскажет сам. По- другому с ним не бывает.

***

Ксюша вернулась ближе к ужину. Идти в людное и шумное место не хотелось совсем. Она переоделась. Взяла с собой наушники и телефон, решив, что сегодня просто хочет посидеть на пляже.

Купив в местном магазине бутылку белого сухого вина и банку фисташек, она направилась к морю.

Окинув берег взглядом, Ксюша выбрала место недалеко от пляжного кафе – так было не очень темно и не слишком шумно. И, аккуратно расстелив покрывало, предусмотрительно взятое с собой, сняла обувь и села любоваться вечерним морем.

Пить не хотелось совсем. Но бутылка вина была необходимым атрибутом легкого южного, теплого расслабляющего вечера.

Она любила смотреть на море. Этот вид всегда успокаивал ее и расслаблял. Бескрайние водные просторы, меняющееся настроение – от штиля до шторма, вода, то блестящая под лучами солнца, то сине-черная – все в этой части Мирового океана было живым и мощным.

Ксюша любила говорить с водой, пропуская ее сквозь пальцы. Любила ее прикосновение к своей коже.

Оценив расстояние от моря до кроссовок, убедившись, что сегодня они никуда не уплывут, она закатала штанины тех же широких джинсов и вошла в воду.

Мягкая музыка в ушах, легкий ветер, шевелящий ее волосы, волны, гладящие пальцы ее ног, – Ксюша испытывала умиротворение.

От резкого толчка она пошатнулась и чуть не упала в воду. Вытащив наушники из ушей, она смотрела, как мальчишка, нечаянно толкнувший ее, бежал, что есть силы, вперед. Через пару секунд мимо Ксюши со свистом пролетело еще три парня, надрывно крича: «Стой, сволочь!».

Спустя мгновение, бежавшие окружили убегавшего и, повалив, начали бить ногами. Из их ртов летели грязные ругательства, лица покраснели от практически звериной агрессии.

У Ксюши закипела кровь. Она закричала, что есть силы: «А ну хватит! Быстро перестали и отошли от него!», – и бросилась к ним.

Инстинкт самосохранения рядом с детьми у нее не работал совсем. А самое главное – ей никогда не было страшно.

– Что делаете-то, а?

– Не твое дело, отвали, – ухмыляясь, сказал самый высокий из них.

– За что вы его так? Что он сделал?

– Денег должен был сегодня принести. И не принес, падла.

– А где он должен был достать, эти деньги?

– А мне какое дело!? Похеру мне. Правила такие. Все знают, что если не выполнить то, че я сказал, жопа настанет.

– Ты, наверное, главный? – она смотрела ему в глаза.

– Ну типа я.

– Странно. Главный, а не мужик.

– Охренела совсем?

– Ну не по-мужски как-то втроем на одного…

– Свали, а то сейчас сама огребешь.

– А ты попробуй.

– Высокий указал на нее кивком оставшимся двоим.

– Да нет. Сам попробуй. Ты ж главный. – был только один способ, чтобы они ушли – нейтрализовать его авторитет в глазах остальных.

– Сучка, охреневшая, готовься кресло инвалидное покупать, – он бросился в ее сторону.

***

Пашка намеревался рассказать все Андрею, но ему было неловко. Он несколько раз собирался духом, но слова почему-то не подбирались совсем.

– Пойдем на пляже посидим, на воду посмотрим, давай? – он вопросительно посмотрел на друга.

– Паш, ты мне что-то рассказать хочешь? Не молчи, я тебя знаю.

Пашка, собрав волю в кулак, решился было уже говорить, но его отвлек какой-то шум метрах в 50 от них. Было темно, но он прекрасно различал пять фигур. Судя по тону и доносящимся обрывкам фраз, он понял, что там разборка.

– Будем лезть, да? Тогда я сниму очки, – Андрюха убрал их в карман шорт.

– Пойдем, – за эту молчаливую поддержку Пашка всегда, всю жизнь, уважал друга.

***

– Остановись. Не делай этого. Больно будет, – Ксюша смотрела прямо на высокого. Но он не слушал, летя на нее, замахиваясь правой рукой, сжатой в кулак.

– Да пошла ты!