Умереть, чтобы жить

– Остановись, Хен! Не уходи в себя и просто поговори со мной! – Джин Хек взял его за руку и развернул к себе.

– Уйди! – просипел Хен, – просто уйди!

– Не уйду, пока не поговорим.

– По-хорошему прошу: руки убери и свали, иначе я за себя не отвечаю!

На шум появились ребята.

– Что происходит? – удивленно спросил Ан Хе Соп.

– Неизбежное, – констатировал Джи Соп.

Катя хотела кинуться к ним, но Хен Шик ее остановил:

– Они должны разобраться сами.

Джин Хек так и не убрал руку, Хен схватил его обеими руками за рубашку, и они начали драться.

Катя смотрела широко открытыми от ужаса глазами на двух дорогих ей людей и понимала, что все это происходит с ними сейчас из-за нее. Она, несмотря на руку Хен Шика, которой он перекрывал ей путь, ринулась вперед.

– А ну оба, прекратите, немедленно! – пытаясь остановить их, с надеждой просила она.

Но, как два сцепившихся зверя, они катались по земле, периодически нанося друг другу удары.

Глава 28

Двое корейцев, следуя координатам Гарри Джонсона, добрались до указанного места. Спрятавшись за небольшим холмом, они решили оценить обстановку в ожидании подмоги и удобного повода «усыпить бдительность противника».

– Кажется, в семье небольшая ссора, – сказал первый, наблюдая за происходящим.

– О, все в сборе: вон девка, а вон тот, с фотографии, – с усмешкой добавил второй.

– Идеи есть, как по-тихому все сделать?

– Мне нужно попасть к багажнику машины, – он кивнул в сторону места, где Джин Хек припарковал транспорт, забыв на нерве закрыть багажник. – Кажется, там то, что нам нужно.

И пока все были заняты происходящим, он молниеносно добрался до машины и влил два флакона, лежавших в его кармане, в несколько бутылок макколли.

– Ну а теперь ждем! – вернувшись на место, сказал он первому.

***

«Мне нужно что-то сделать!», – подумала Катя.

Она набрала полное ведро воды из колонки и выплеснула его на дерущихся.

– Хватит! Отставить, я сказала! – заорала она.

Они, шатаясь, поднялись на ноги и посмотрели на нее.

– Ведете себя как мальчишки! Как два дурака! Вы же друзья! Вы же друзья!

– Друзья, которые влюблены в одну девушку, – вытирая кровь, бегущую из носа, прерывисто дыша, сказал Джин Хек.

От неожиданности Катя впала в ступор. «Но я никогда не подозревала этого, никогда, – думала она. Неужели вся его забота – это не врачебный долг, а чувства? Поэтому там, в примерочной, он так медлил, до последнего, не отвечая на мой поцелуй? Он не хотел, чтобы все произошло так?»

Джин Хек стоял, выпрямив спину. И смотрел ей прямо в глаза.

– Я знаю, Катя, с кем твое сердце, – и он посмотрел в сторону уходящего Хена, – но я ничего не могу с собой поделать.

Катя медленно перевела глаза на спину Хена, который молча шел к машине.

«А ты, – подумала она, ты так и собираешься молчать? Так и собираешься просто уйти?»

– А ну стой, Кан Хен Мин! – что есть силы закричала она. – А ты не хочешь ничего сказать? Ни мне, ни своему другу?

Хен остановился и закрыл на долю секунды глаза, понимая, что именно сейчас вот то самое время. Сжав дрожащие от ярости губы, он развернулся и быстро пошел им навстречу.

– А что мне сказать? – практически цедя каждую букву и испепеляя глазами Джин Хека, и вдруг неожиданно посмотрев ей прямо в зрачки, заорал он, – что мне сказать? Что я ревную? Что это сводит меня с ума? Что я готов придушить своего друга, потому что он тебя целовал? Что я влюбился в тебя еще там, в автобусе, когда ты несла какой-то бред про мои кроссовки, что, стоя в парке и смотря, как ты танцуешь, я впервые за долгое время почувствовал себя живым? Что, бродя за тобой по городу и видя, как ты играешь, я чуть не сошел с ума от своей беспомощности, зная, что ничем не могу помочь? Что я так хочу, чтобы из твоей головы вылетела эта чертова мысль про какую-то недоженщину? Что мне все равно, что ты никогда не родишь мне детей? Что я спать не могу, потому что, едва закрыв глаза, представляю, как сдираю с тебя эту чертову одежду, и люблю тебя, люблю до тех пор, пока ты, задыхаясь, не ответишь мне тем же? Что мне тебе сказать?

Он развернулся и быстро пошел к машине. У него был всего час до встречи с подполковником. Не обращая внимания на кровь на руках и лице, на грязную и мокрую одежду, он дрожащими руками включил стартер и вдавил педаль газа в пол.

***

Всю дорогу до города Хена трясло, будто в лихорадке. Первый раз в жизни он выразил свои чувства вот так. Открыто, не стесняясь, при всех. Этим дурацким поцелуем с Джин Хеком, этим своим «А ты ничего не хочешь сказать?», она будто завела реактивный двигатель, который теперь никак не остановить. Внутри все кипело, как в адском огне. Мысли, эмоции, чувства, воспоминания, опыт предыдущих отношений, эти зеленые глаза, слезы на груди его друга – перемешалось все, срывая с плеч голову, разрывая сердце на части. Он крепче взялся за руль, выжимая из машины максимум.

***

Хен рывком открыл дверь в кабинет подполковника.

«Что опять натворил этот мальчишка?», – подумал Чан Вон, внимательно осматривая его внешний вид, но, столкнувшись с ним взглядом, понял, что парень изменился. Теперь внутри него горел огонь. Огонь, готовый спалить все вокруг.

– Садись, Хен Мин. И здравствуй, – указывая на стул сказал подполковник.

Хен подошел ближе, чтобы выполнить просьбу-приказ и увидел его… блондина с выставки.

Его губы задрожали, а рот был больше похож на звериный оскал, нежели на лицо человека.

Он подошел к стулу и рывком поднял с него Смирнова.

– Сволочь! Ты хоть знаешь, что она пережила? Ты зачем ее во все это втянул?! Сволочь!

От гнева вены на руках Хена вздулись, а глаза напоминали взгляд пса из преисподней.

Смирнов вдруг весь обмяк. Ему не хотелось сопротивляться. Он знал, что этот мужик прав. Во всем прав.

– Спасибо, что смог ее спасти, – Лешин голос звучал тускло, болезненно и отрешенно.