Главный свидетель

– Пойман на месте преступления? Уг-гу. И на том спасибо, – как бы разговаривая сама с собой, проворчала она.

В этот момент в дверь офиса решительно постучали. Затем она широко распахнулась, и на пороге появился Мэт собственной персоной. Кендал махнула ему рукой, приглашая войти.

– Не помешаю? – загдядывая в глаза, спросил он. Состроив подходящую гримасу, она дала ему понять, что он сморозил глупость.

– Ладно, – ответила она кому-то по телефону, – как только улажу все дела, спущусь вниз и побеседую с ним. А сейчас у меня посетители. Всего доброго.

Она картинно бросила трубку и сразу двумя руками пригладила волосы. Затем приветливо улыбнулась.

– Кажется, ты единственный еще в здравом уме, – с ходу начала она.

– По крайней мере, надеюсь, потому что все остальные, с кем мне сегодня довелось общаться, кажется, совершенно свихнулись.

Мэт участливо хихикнул и присел не край письменного стола.

– А все потому, что футбольный сезон в разгаре, – многозначительно пояснил он. – В пятницу вечером наши будут играть дома, на своем поле. Поэтому здесь все немножко обезумели.

– Немножко обезумели? – изумленно переспросила она. – Спустись на землю. Вокруг все с ума посходили!

– Кто, например?

– Вот, смотри. Только что изрядно поскандалили добрые соседи. Какой-то пастух-немец использовал чужой двор в качестве туалета… В общем, ты понимаешь. Это, конечно же, не очень здорово. Тот хозяин сразу же подал в суд. Или вот еще случай. Арестованный за вооруженное ограбление в ожидании суда спрашивает, не могу ли я отпустить его на некоторое время из тюрьмы, чтобы он посмотрел игру. Как тебе это нравится?

Мэт от души расхохотался: – А что я тебе говорил?!

– Безотносительно к футболу я имела бурную встречу с уважаемым прокурором нашего округа. Мы схватились по вопросу о том, учитывать ли на суде все предыдущие правонарушения клиента. Я обозвала Дэбни линчевателем в одном лице. Он, в свою очередь, наградил меня прозвищами мягкосердечной либералки, розовой идиотки, поклонницы янки, и, В сердцах бросив трубку, теперь не отвечает на мои звонки.

Мэт с большим интересом слушал ее.

– Всем известно, что Дэбни частенько пребывает в дурном расположении духа, но очень отходчив.

Кендал и прокурор Дэбни Горн регулярно и не на шутку цапались. Конфликт обычно затрагивал профессиональную сферу. Впрочем, Кендал казалось, что в этих поединках она только оттачивает свой профессионализм, в противном случае она просто не сможет расти как специалист.

Однако Горн зачастую воспринимал подобные споры, как личное оскорбление, что резко ухудшало и без того не стабильные взаимоотношения, поскольку он был весьма уважаемым человеком в городе. Вот уже целых четыре раза подряд на выборах он был вне всякой конкуренции, а до этого побеждал с огромным преимуществом. Мистер Горн считался в высшей степени популярной личностью в округе, символом законности и порядка, борцом за правду, справедливость и американский образ жизни. Поэтому любой человек, осмелившийся сказать хоть слово против, заслуживал общественного порицания.

Кроме того, он был близким другом Бернвудов. Поэтому в присутствии Гиба и Мэта Кендал приходилось тщательно взвешивать каждое слово и держать свое мнение при себе. Она ведь сразу же разглядела в нем напыщенного фанфарона, умело манипулирующего законом и более заинтересованным в сохранении своей предвыборной репутации, чем в безупречном служении закону.

Как и судья Фаргоу, взгляды которого, к сожалению, в точности совпадали со взглядами Горна, прокурор оказался самым несносным ее противником. Однако не желая дразнить гусей, Кендал умалчивала об этом.

– Короче говоря, – заключила она, сложив руки словно послушная девочка, – сегодня был тяжелый день. Чем могу служить, мистер Обаятельный Издатель Газеты?

– Для начала неплохо было бы меня поцеловать. – Я не заставлю вас ждать.

Потянувшись друг к другу прямо через стол, они предались сладостному занятию. Наконец она снова села на место:

– Благодарю, оказывается, мне хотелось именно этого. – Просто футбольный сезон в разгаре, – снопа повторил Мэт. – Тут все помешаны на футболе.

– Ты тоже играл?

– Шутишь? Отец всегда ставил футбол на второе место после охоты. Он тренировал меня как футболиста одновременно с обучением стрельбе.

Нередко Гиб с горящими глазами перечислял Кендал достоинства сына на футбольном поле. Вряд ли отец испытывал бы такой же восторг от игры Мэта, к примеру, на флейте в школьном оркестре.

Свекор напрочь отвергал все виды деятельности, в коих не подчеркивалось мужское превосходство. По его словам, творчеством, изящными искусствами должны заниматься лишь женщины и гомосексуалисты. К последним относился любой, увлекающийся классической музыкой, балетом или театром. Некоторые его высказывания звучали столь абсурдно и нелепо, что Кендал едва сдерживалась, чтобы не лопнуть со смеху. А иногда ей становилось страшно.

Порой она стонала от негодования, выслушивая его ультраконсервативную точку зрения. Бабушка всегда прививала ей терпимость к человеческим слабостям, считая, что все люди достойны уважения. Более того, она не раз повторяла, что различия во взглядах делают взаимоотношения людей интереснее и глубже.

Либеральные наклонности Элви Хэнкок не очень-то пользовались популярностью в Шеридане, небольшом городишке в Теннесси. Тем не менее она всегда следовала своим принципам и так же старалась воспитать внучку. Видимо, поэтому Кендал стала общественной защитницей всех неудачников и жертв произвола, по крайней мере, сама она думала так. С подобными бедолагами она частенько сталкивалась в тесных коридорах фирмы «Бристол и Мазере».

– Тебе только что звонили. Кто? – Мэт прервал свободное течение ее мысли. – Или это служебная тайна?

– Останется между нами?

– Железно.

– Некий Крук пытался что-то выкрасть в магазине. Его поймали.

Крук-младший? Билли Джо?

– Вы знакомы? – удивленно спросила она.

– Я знаю его семью. Близнецы Генри и Лютер всего лишь на год старше меня, есть еще другие дети, а самый младший – Билли Джо. Их престарелый отец работал на свалке за городом. Знаешь, там еще огромная гора ржавого металла?

Она кивнула, припомнив местонахождение этой свалки:

– Ты сказал «работал», а что сейчас?

– Пару лет назад он умер, – опустил глаза Мэт. – Миссис Крук сейчас очень нелегко, она пытается сохранить предприятие мужа.

– Как это?

– Старик Крук не всегда дожидался, пока к нему привезут что-нибудь стоящее. Иногда его клиенты покупали у него свои же детали Для машины. Говорят, старик заправлял как Фагин. То есть просто-напросто посылал своих ребят воровать запчасти.

– А миссис Крук пытается действовать законно? – Возможно, но весьма сомнительно. Вероятно, недостаток ума, а не моральные убеждения, тормозит ее бизнес.

– Гм-м. Значит, ты с уверенностью можешь сказать только одно, а именно то, что Билли Джо самый младший в большой семье Круков?

– А я и забыл, что ты комедийная актриса.

– Ну зачем же так сразу. Спасибо за информацию о Круках, но это, вероятно, все, о чем сейчас можно поговорить, не нарушая принципов этики.

– Конечно-конечно.

Он никогда не пытался вытянуть из нее больше, чем она считала нужным сообщить, исходя из тайны взаимоотношений адвокат-клиент. Поскольку именно он издавал местную газету и два раза в месяц публиковал свои передовицы, ей приходилось постоянно остерегаться как бы не выболтать что-нибудь важное. И не потому, что она сомневалась в его порядочности, а прежде всего ради своей собственной безопасности.

– Что привело тебя сюда? – спросила она.

– Я хотел сообщить, что не обедаю сегодня дома.