Долгожданное возвращение

– Нет.

– Никогда?

Она повернулась и опять взялась за ручку.

– Хорошо, извини. Плохая шутка и не вовремя. Знаешь, в космическом центре, когда мы не говорим о полетах, то болтаем о сексе. Поэтому привыкли к каламбурам. – Он плотнее сжал свои пальцы на ее запястье. – Ближайший душ здесь.

– Ло, я не могу, – вяло сопротивлялась она, идя за ним в жилое крыло дома.

– Дэвид никогда не простит мне, если я сегодня оставлю тебя одну. Он очень дорожит тобой. Сюда. – Ло указал на роскошную спальню, которая казалась такой безукоризненно чистой, как будто в ней никто никогда не спал. – Здесь ванная, здесь душ. Я приготовлю что-нибудь поесть.

– Я не голодна.

– А я голоден. Пошли, Венера. Пусть дама побудет одна.

Он вышел, за ним последовала Венера. Марни повернулась, оглядывая комнату. Тяжело вздохнув, она призналась себе, что, в сущности, рада, что Ло сам все решил за нее. Она очень устала, и принять душ было наслаждением.

Ванная была так же красиво отделана, как и все остальные комнаты. Горячие струи душа смыли с нее усталость.

Она вытерлась, обсушила волосы полотенцем и натянула свою одежду. Босиком прошла на кухню, где Ло разговаривал с Венерой.

Увидев ее, он повернул голову.

– Я как раз спрашивал Венеру, что предпочитает эта дама – майонез или горчицу.

– Эта дама предпочитает горчицу.

– Отлично.

– И очень острую.

Он поднял брови.

– Еще лучше.

Ло густо намазал два куска французского хлеба горчицей, а сверху положил ветчину и сыр. Получились огромные бутерброды.

Он подошел к стулу и, садясь, указал ей на другой. Ло успел переодеться в шорты и майку. Его домашний вид заставил ее смутиться из-за своей мокрой головы и босых ног.

– Спорим, Венера, тебе ничего не достанется. – Поджав хвост, собака отошла в угол. – Дэвид избаловал ее. Он кормит ее со стола.

Марни набросилась на еду, не замечая лукавой улыбки Ло.

– Когда ты ела последний раз?

– Вчера вечером. Очень вкусно, – кивнула она в сторону тарелки. – Ты хорошо справляешься с домашней работой. Убрал у меня на кухне лучше, чем я сама.

– С помощью Дэвида. Мы хотели хоть чем-то помочь тебе.

Она сделала большой глоток чая.

– Как ты объяснил ему мое исчезновение? – Ей было стыдно за свое поведение. Подняла скандал, потом заперлась в комнате. Сейчас это казалось детской выходкой, а тогда она не могла контролировать себя.

– Я сказал, что ты перенапряглась и у тебя нервный срыв и поэтому маму надо оставить в покое.

– И он поверил?

– Я намекнул, что у тебя такой день, когда лучше не беспокоить. Мужчинам это непонятно, но зато они сразу перестают задавать вопросы.

Марни нахмурилась.

– Даже в такие дни у меня обычно не бывает припадков бешенства.

– Я призвал на помощь свой отцовский авторитет и попытался убедить его. Перед отъездом он хотел подняться к тебе в комнату и поблагодарить за подарок, но я сказал, что сейчас лучше этого не делать.

– Ты был прав, вчера вечером мне нужно было побыть одной.

Он протянул руку через стол и дотронулся до ее руки.

– Эта чертова машина.

– Не важно.

– Я скажу тебе правду. Если бы знал, то не стал бы дарить ему машину.

– Я не думала, что должна сказать тебе, какай подарок собиралась ему сделать.

– Клянусь, я подарил ему машину не для того, чтобы купить его любовь. Я даже думал, что ты порадуешься за него. – Он криво усмехнулся. – Хотел сделать ему необычный подарок.

– И я тоже, – воскликнула она, прижимая руки к груди.

– Понимаю и очень сожалею. Это было неудачное решение. Но пойми, он был с тобой всю свою жизнь, все пятнадцать дней рождения, а я был лишен этого. Может быть, и перегнул палку с этой машиной. Но не суди меня строго. Я не знаю, как нужно вести себя в таких ситуациях. Естественно, делаю ошибки. Будь снисходительна ко мне.

Марни чувствовала себя маленькой, виноватой, и ей хотелось спать. Она еле держала голову. Когда подняла слипающиеся глаза на Ло, то поймала его пристальный взгляд.

– Ты мне что-нибудь подсыпал?

– В чай.

– Наркотики?

– Нет. Лекарство, которое поможет тебе хорошенько выспаться.

– Ло! – Она собрала последние силы, однако у нее получилось что-то похожее на кошачье мяуканье. Он подошел к ней и взял на руки.

– Пора баиньки.

– Никогда не прощу тебе этого, – пробормотала Марни. – Неудивительно, что пользуешься успехом у женщин: ты их опаиваешь каким-то зельем.