Сладкая боль

Никогда еще он не целовал ее с такой пылкостью. Язык его нырнул к ней в рот и закружился там, словно пчела, собирающая с цветка сладкий нектар. Лаура Джейн, подражая Стиву, принялась легонько покусывать его губы.

– Боже мой! Милая… – Стив положил голову Лауры Джейн к себе на плечо, пытаясь остановить ее и себя, перевести дух и обуздать себя. Трусы его, казалось, вот-вот лопнут. Кожа пылала, особенно в тех местах, к которым прикасалась Лаура Джейн. Он принялся гладить ее грудь, надеясь таким образом хоть немного выплеснуть свою страсть, но это лишь еще больше распалило его желание.

– Мне почему-то здесь щекотно, – призналась девушка, указывая на свою грудь и низ живота.

Стив невесело усмехнулся:

– Мне тоже.

– Послушай, как сердце бьется, – Лаура Джейн приложила его руку к своей груди.

Стив ласково погладил нежный холмик и, стиснув зубы, пробормотал:

– У меня тоже.

– А когда занимаешься любовью, оно тоже так стучит?

Стив в ответ лишь кивнул.

– Но мы не можем этим заниматься, потому что мы не женаты, да?

– Да, малышка. Не можем. Это нехорошо.

Для нее, но не для него! Для него это, наоборот, было бы высшим блаженством. Стив не сомневался в том, что, вкусив этой радости, он не пресытился бы ею до конца своей жизни.

Лаура Джейн выпрямилась и погладила Стива по щеке. Логика ее была предельно проста и понятна.

– Ну что ж. Если так, то давай поженимся. Я не могу больше терпеть.

Люди, собравшиеся в гостиной, были подавлены серьезностью происходящего. День выдался под стать их тревожному настроению. Грозовые облака нависали над горизонтом, но дождь никак не начинался. Его ждали с нетерпением, ибо духота стояла невыносимая.

Этого дня в Укромном уголке и ждали, и боялись. Чтение завещания дважды откладывалось. Первый раз из-за Ринка, который был вынужден неожиданно улететь в Атланту по делам своей авиакомпании, а во второй раз из-за Грейнджера.

Каролина втайне была этому рада. Она уже давно собиралась подыскать себе другое жилье, какой-нибудь небольшой, но симпатичный домик, не в городе, но и не очень далеко от него, чтобы было не страшно жить там одной. Однако никак не могла собраться с духом и постоянно откладывала осуществление своего замысла. Мысленно оправдывая свое бездействие тем, что фабрика поглощает все свободное время и силы, Каролина на самом деле пользовалась этим как прикрытием.

Впрочем, они действительно обработали в этот сезон очень много хлопка. Каролина и Ринк уезжали на фабрику ни свет ни заря и возвращались на ночь глядя. Почти весь хлопок был уже расфасован и лежал на складе, готовый к отправке в разные фирмы. Ну а «Дельта Милс» давно получила свою партию товара. Ринк сам перевез его на грузовом самолете.

Совместная работа доставляла Каролине и Ринку величайшую радость. Однако к ней примешивалась горечь предстоящей разлуки. Оба понимали, что заботы о фабрике – это для них единственный предлог побыть вместе. После сцены у качелей Ринк ни разу не пытался обнять Каролину, но страсть по-прежнему сжигала обоих, не давая им ни минуты покоя.

Грейнджер кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.

– Надеюсь, все готовы? Можно начинать?

Он сидел за маленьким столиком, на котором лежал большой коричневый конверт.

Лаура Джейн и Ринк примостились на кушетке, нежно держа друг друга за руки. Каролина села слева от них, Хейни, которую тоже пригласили, справа.

Грейнджер вынул из нагрудного кармана пиджака очки в металлической оправе и водрузил их на крупный нос. Потом вынул из конверта многостраничное завещание, расправил сложенные вдвое листки и начал читать.

Роско никогда не был филантропом. В свое время он страшно злился на Марлену, которая оставила небольшую сумму денег на благотворительность. Если он и делал при жизни какие-то пожертвования, то только ради уменьшения налогов. Однако в завещании он отписал довольно большие деньги церкви, в которую почти не заглядывал при жизни.

Грейнджер выдержал паузу, налил в стакан воды из графина, который Хейни специально для него поставила на стол, сделал несколько глотков и принялся читать дальше. Голос его звучал бесстрастно, но в нем чувствовалась нерешительность. Мало-помалу всем стало ясно, что смущало адвоката. Дочитав завещание до конца, Грейнджер убрал листки обратно в конверт и снял очки.

Молчание повисло в комнате. Даже Лаура Джейн, не до конца понимавшая смысл завещания Роско, почувствовала его несправедливость.

– А Ринку? Ринку он ничего не оставил? – Лаура Джейн обратилась к Грейнджеру, но взгляд ее упал на брата, лицо которого казалось высеченным из камня или изо льда.

– Старый мерзавец! – возмущенно прошипела Хейни и метнулась из комнаты, решив отказаться от денег, которые Роско завещал ей «за долгую и преданную службу мисс Лауре Джейн».

Каролина медленно встала и нерешительно шагнула к кушетке.

– Ринк, мне очень жаль…

Он вскочил, бросил на нее уничтожающий взгляд и стремительно вышел из комнаты. В его движениях вдруг появилась какая-то зловещая грация. Словно у пантеры. Каролина растерянно оглянулась. Лаура Джейн нервно теребила в руках носовой платочек.

Грейнджер догнал Ринка в холле.

– Погоди! – Адвокат схватил Ринка за рукав. – Поверь, мне очень неприятно, что так получилось. Я пытался переубедить Роско. Ей-Богу, пытался.

– Ну и зрят, – горько усмехнулся Ринк.

– В свое время я убеждал Марлену, чтобы она не переписывала на его имя дом и землю. Но она меня не послушала. После ее смерти все отошло к Роско. Я и тогда не был от этого в восторге, а уж теперь…

– Теперь у Укромного уголка будут другие хозяева. Отныне он переходит от Уинстонов к Доусонам.

Надо было видеть, с каким отвращением Ринк выговорил девичью фамилию Каролины!

– Ты ошибаешься, если думаешь, что Каролина имеет хоть какое-то отношение к завещанию Роско.

– Неужели?

– Да! Она ничего не подозревала. И учась в колледже, понятия не имела, кто за нее платит.

Ринк изумленно вскинул брови:

– Ты знаешь?

– Знаю, – тихо ответил Грейнджер. – Я был в курсе того, как много Роско для нее делал. И меня всегда это поражало. Я бы, конечно, решил, что она его любовница, если бы… короче, этим он занимался с другими… – Грейнджер бросил на Ринка проницательный взгляд и добавил:

– А недавно я догадался, где собака зарыта. Он хотел досадить тебе, да?

Ринк понял, что адвокат догадался о многом, но не обо всем. Самый важный элемент головоломки отсутствовал, и Ринк не собирался посвящать Грейнджера в свою тайну.

Вместо этого он сказал:

– Что ж, в таком случае мой отец преуспел. Большей свиньи он мне подложить не мог.

И выбежал из дома, оглушительно хлопнув дверью.