Женщина-Кошка. Похитительница душ

В ней боролись гордость и стыд. Стыд перед Мэгги, которая может узнать голую правду о ее преступлениях… Селина понимала, что если ее сестра услышит об этом, она не сможет вынести ее взгляда. И гордость от осознания, что все это сделала она сама, что она выживала так, как могла, и дала своей сестре все, на что была способна.

Но Селине удалось включить спокойный и скучающий тон.

– Меня никогда не судили за кражи и нападения.

– Нет, но обвинения уже предъявлены. – Красный ноготь постучал по бумаге. – Через несколько дней тебе вынесут приговор, и недавняя драка с двумя полицейскими и госслужащим только отягощает дело.

Селина, нахмурившись, уставилась на женщину.

Из комнаты – из отделения – ей не улизнуть. А даже если она и выберется, еще ведь нужно найти Мэгги. Туда за ней копы и явятся в первую очередь. Талия напряженно улыбнулась, обнажив слишком белые зубы.

– Тебя полицейские украсили синяками?

Селина не ответила.

Талия снова пролистала бумаги, пытаясь что-то найти.

– Или разбитые кулаки и синяки ты получила в подпольных боях для Кармайна Фальконе?

Молчание. Пантера не расколется. Селина молчала оба раза, когда ее приводили в отделение. И она не собиралась говорить в этот раз.

– Ты знаешь, что означают три недели до восемнадцатилетия в Готэме?

Талия наклонилась к ней, положив руки на стол. В ее речи слышался легкий акцент, раскатистое урчание.

– Лотерейные билеты можно покупать?

Снова призрак улыбки.

– Это значит, что тебе очень повезет, если судья поступит с тобой, как с несовершеннолетней. Это твой третий привод. Ты в любом случае окажешься за решеткой. Вопрос только в том, будет ли это тюрьма для малышей или клуб для взрослых девочек.

– Где. Моя. Мэгги.

Вопрос был не просто криком, при котором закипала ее кровь. Он был отчаянной потребностью.

Талия откинулась назад на стуле и подвинула Селине папку с канцелярской скрепкой.

– Твоя сестра в ист-эндском приюте в Бауэри.

Господи. Если их дом был помойкой, то район Бауэри по праву считался настоящей свалкой. В этом районе были такие банды… Даже Фальконе с ними не связывался.

Селина положила руки на папку, которую придвинула Талия: на самом верху – фотография мрачной, тесной спальни. Новая спальня Мэгги.

Селина перевернула фото, скрючив пальцы.

– Бог знает, кто там всем заправляет, – размышляла вслух Талия, просматривая оставшуюся часть личного дела Селины.

– Ты меня специально доводишь, чтобы они могли мне в папку подшить «нападение на первоклассную суку»?

Эти слова с глухим рычанием вырвались у Селины раньше, чем она она успела подумать.

Зазвенел легкий, серебряный смех:

– Ты думаешь, у тебя получится? В наручниках?

В ответ раздался легкий щелчок.

Вращая освободившейся кистью, Селина бросила на металлический стол прямую скрепку. Ловкость рук: она перевернула то фото приюта Мэгги для отвода глаз, чтобы незаметно накрыть скрепку ладонью. Затем, с помощью скрепки, направленной под определенным углом, она разомкнула наручники. Еще несколько лет назад она специально купила себе наручники, чтобы практиковаться и выяснить, как работает запирающий механизм. Специально для таких случаев.

Талия снова улыбнулась во весь рот и удовлетворенно хмыкнула.

– Умница.

Она кивнула в сторону руки, на которой не было наручников.

– Думаю, тебе лучше надеть их назад. Ты сама знаешь, что полицейские с таким шутить не любят.

Она это знала. Знала, что если она откроет второй наручник, и разобьет этой женщине лицо, ей все равно не выбраться ни из этой комнаты, ни из отделения.

Селина защелкнула наручник вокруг запястья. Но удостоверилась, что он повис на кисти достаточно свободно, чтобы она снова могла освободиться, если появится необходимость.

Талия сидела, слегка наклонив голову, ее темные глаза следили за каждым движением Селины.

– Я пришла, чтобы предложить тебе сделку, Селина Кайл.

Селина ждала.

Талия закрыла ее личное дело.

– Я управляю специализированным интернатом для таких девушек, как ты. Физически развитых, безусловно. – Кивок в сторону наручников, синяков на ее лице. – Но прежде всего – умных.

Она положила руку на ее папку.

– Я просмотрела твои оценки, таблицу за таблицей. Твои баллы на экзаменах. Твои кошечки-подружки знают, что ты учишься лучше всех в классе, что у тебя высший балл по всем экзаменам на уровне штата?

– Не понимаю, о чем вы говорите.

Она позаботилась, чтобы Пантеры никогда об этом не узнали. Для них ее таланты ограничивались мастерским владением кнутом и гимнастическими приемами на ринге. Селина чуть подалась вперед:

– Высшим баллом на экзамене бой не выиграешь.

Еще один смешок, на этот раз низкий и чувственный:

– Знаешь, если бы частые прогулы не помешали тебе в этом году сдавать выпускные экзамены, то тебе бы даже предложили на выбор несколько стипендий.

Колледж ей не светил. Она не смогла бы учиться и заботиться о Мэгги.

– Хотя у нас в школе… – Длинный красный ноготь, скорее даже коготь, Талии протанцевал по папке. – Ты все сможешь начать сначала. Тебе там будет лучше, чем в тюрьме для несовершеннолетних. Или для взрослых.