Терапия безумия

– В смысле?

Она отдернула руку.

– Третий уровень – большой стресс, да ты и сама об этом вчера говорила. Ты и так впадаешь в депрессию, когда твои подопечные со второго уровня возвращаются обратно в «Янус». На третьем будет хуже. Мы уже не первый год пытаемся, и доктор не видит причин, по которым ты не могла бы забеременеть. Возможно, всему виной стресс?

Его глаза снова уперлись в живот Грейс.

Ее пронзило чувство вины: настоящей причины муж не знал. Затем к угрызениям совести примешалось негодование. Ну почему каждый раз возникает этот вопрос? Жаль, Дэн понятия не имеет, через что пришлось пройти его жене, иначе проявил бы больше понимания.

Зря она ему не рассказала… Не могла, и все тут.

Ладно, сейчас есть более важные дела. Надо попасть на третий уровень и установить, в чем причина сбоя. Возможно, Конрад позволит ей заняться Реми, когда полиция его снова задержит, не отправит старого друга на четвертый уровень? Увы, шансов немного.

Справится ли она с новой работой? Надо будет проявить жесткость, пойти против собственных принципов. Все эти годы она пыталась помочь людям, удовлетворить их потребности, принять необходимые меры для их реабилитации, а теперь надо все отбросить и перейти к суровому наказанию преступников терапией отвращением.

Хотя если тем самым получится спасти Реми и разрешить тайну рецидивов после третьего уровня – овчинка стоит выделки.

Или нет?

– Послушай, Дэн… Я приму предложение Конрада, но с единственной целью: выяснить, что происходит, не более. Мы с тобой сможем все обдумать вместе. Ты получишь материал для репортажа, а я – возможность исправить ошибку системы.

– Тебе придется уйти с третьего уровня, как только выйдет репортаж, – неуверенно заговорил Дэн. – Если правда выплывет наружу, тебе небезопасно будет там находиться.

Он на минуту задумался.

– Вдруг Конрад сообразит, что ты – информатор «НьюсФлекс»?

Грейс уже просчитывала этот сценарий. Разумеется, подобный исход разрушит ее карьеру в «Янусе» и она уже не сможет помогать действительно нуждающимся в поддержке людям на первом и втором уровнях.

– Значит, буду сидеть дома и главной целью моей жизни станет малыш Гуннарссон, – вздохнула она и до боли стиснула зубы.

Дэн не заслуживал, чтобы его обманывали.

– Ты серьезно?

В глазах мужа вспыхнул восторг, и Грейс почувствовала себя предательницей.

– Конечно, – ответила она, хотя про себя произнесла совсем другие слова.

На такой шаг я пойду только ради Реми…

Глава 8

Оливер Макинтайр порой задумывался, как воспринимают происходящее его жертвы. Вероятно, считают, что все дело в неадекватности Оливера, в неконтролируемых вспышках гнева или просто в сексуальной одержимости? Да, людям частенько свойственно связывать подобное поведение с потребностью в сексе, однако любой психолог скажет: ничего подобного.

Оливеру хороших психологов встречать доводилось – пусть и много лет назад. Мать за него жутко беспокоилась, отец же, наоборот, не желал признавать очевидную проблему. Побившись о стену, родители сдались: пусть мальчик будет самим собой. Хорошее было время! С ним занималась психолог Розмари – женщина со стеклянными бусами и короткой стрижкой. Она видела Оливера – видела насквозь. Ему тогда исполнилось всего четырнадцать, однако он сознавал, что светившееся в ее глазах понимание сути подопечного означало: игры закончились. Целых девять месяцев он вел себя безупречно, чем вроде бы успокоил родителей. После этого психологов уже не нанимали.

Розмари стала номером один в его списке. Высокомерная сучка думала, что ей удастся раскусить Оливера! Да как она посмела бросить ему вызов? Он улыбнулся, вспомнив стук стеклянных шариков от бус, дождем просыпавшихся на цементный пол парковки.

Одно время Оливер пытался сдерживать свои порывы. Подобно завязавшему курильщику, мог держаться неделями, даже месяцами, не допуская и мысли о пагубном пристрастии. Правда, иной раз накатывало всепоглощающее ощущение вины (или что-то похожее), чему Оливер немало удивлялся. Чем объяснил бы подобные приступы психолог? В такие дни он уподоблялся несчастной корове на выпасе, бродящей в темноте по выжженной солнцем земле.

Его лицо видела одна-единственная женщина: он потерял маску в разгаре борьбы. Страшно на себя тогда разозлился, да еще сработал инстинкт самосохранения – словом, едва не задушил жертву на месте. Остановило Оливера лишь ее сходство с учительницей, которая преподавала у них в четвертом классе. Мисс Карлин стала одной из немногих женщин, заслуживших его восхищение.

Словом, добычу Оливер тогда отпустил.

Мисс Карлин… Почему ему так и не удалось найти женщину, напоминающую первую учительницу? Он с удовольствием с ней сошелся бы, а не рыскал по городу в поисках, пытаясь воплотить в жизнь свои ожидания.

Мисс Карлин…

Интересно, что ощутил бы он сегодня, доведись им встретиться вновь? И что о нем подумала бы она?

Пробираясь по омытым дождем улицам, Оливер испытал странное чувство, когда в его голове всплыли воспоминания об учительнице. Природу этого чувства определить он не смог, однако бушующий в нем гнев начал утихать. Он покачал головой: надо сосредоточиться.

Спланировано все было от и до – скрупулезность давно стала его второй натурой, способом выживания. Оливер обмозговывал сценарий куда дольше, чем занимала по времени сама акция. Он не из тех, кто способен все испортить, за что его и уважают парни из пожарной службы. Он – босс.

«НьюсФлекс» окрестил его «Насильником на пепелище».

Оливер вновь переключился на идущую впереди женщину. Он следовал за ней на расстоянии. Место акции было определено заранее, и его мозг, в котором в подобные минуты включались инстинкты хищника, быстро просчитал, как направить жертву куда нужно, если та вдруг отклонится от мысленно проложенного Оливером маршрута.

Укромные, подходящие для нападений уголки он присматривал во время смены – потом пригодится. Поиск доставлял ему тайное наслаждение. Никто на подобные места особого внимания не обращал, и ждать, что ночью туда кто-то сунет свой нос, не приходилось. В каждом из этих потаенных закутков идеально сочеталось необходимое пространство, освещение и обстановка. Больше всего ему нравились разные офисы или помещения в промышленных районах города, где вряд ли появятся случайные свидетели.

Пару раз Оливер даже подумывал специально устроить поджог в таких местах, чтобы использовать их в будущем. Положение босса позволяло ему располагать ключами от выгоревших и запертых в целях безопасности зданий, и до того, как страховые компании начнут экспертизу, доступ туда имелся только у него. Оливеру никто не запрещал наведываться на эти пепелища, когда ему заблагорассудится, и мечтать там о следующем приключении. В ночь нападения, после завершения дела, он обставлял все так, будто дверь в объект вскрыли взломщики.

Порой требовалось ждать, пока намеченное помещение не просохнет после тушения пожара. Во время учений Оливер пробегал мимо объекта и проверял – все ли в порядке. Время от времени предупреждающие таблички пожарной команды типа «Внимание! Опасно для жизни!» или запах обуглившегося дерева вызывали у него эрекцию.

Оливер продолжал преследовать добычу, пока та выбирала самый короткий путь среди ночных теней. Ах, лентяйка! Глупо так рисковать… Он наблюдал, как жертва движется вдоль пустого переулка; высотные здания по обе его стороны почти полностью перекрывали свет, падающий с соседних улиц. Оливер шел быстро и бесшумно, настигая женщину. Расстояние между ними сократилось до нескольких метров.

Что это за звук сзади? Он остановился и прислушался; все чувства враз обострились – ни дать ни взять настоящий супергерой. Резко обернувшись, Оливер увидел лишь неровную кирпичную стену с темными дверными проемами. Выдохнул и вновь развернулся – не хватало только потерять добычу из вида.

Женщина выглядела лет на тридцать с хвостиком. Довольно невзрачной внешности, длинные темные волосы – такие удобно наматывать на кулак. Ее широкие бедра внушили Оливеру некоторое отвращение, однако с другой стороны – возбудили еще больше. Ветер донес до него запах духов жертвы – дешевый цветочный аромат, и в крови немедленно забурлил адреналин.

Расстояние между ними еще сократилось.

Все шло как запланировано, добыча двигалась в верном направлении. Оливеру пока удавалось сдерживать в себе зверя. До тех пор, пока женщина не дойдет до определенного заранее места, он будет руководствоваться логикой, а уж потом даст волю чувствам, покажет ей, что значить быть боссом.

Достав из кармана хирургический парализующий пластырь, он содрал клейкую полоску, стараясь не коснуться вкраплений наркотика, проходящих по поверхности пластыря наподобие тонких колючек крапивы, готовых впиться в кожу и в считаные секунды обездвижить пациента. Раздобыть все необходимое для атаки было несложно у медсестер из ведомственной больницы, которых он время от времени трахал. Эти девочки старались произвести на него впечатление, их не остановил бы риск влипнуть в неприятности. Именно это Оливеру и требовалось – лестно, когда люди ради тебя рискуют.

До него донесся приглушенный звонок телефона; женщина замедлила шаг и принялась рыться в сумочке. Вот он, шанс! Надо ее брать, прежде чем она ответит. Один большой шаг – и он оказался совсем рядом с жертвой. Слегка наклонился вперед с пластырем наготове… Однако задуманное выполнить не удалось: чьи-то твердые пальцы крепко сжали его запястье. Затем Оливера схватили за лицо и втиснули в глубокую дверную нишу того самого здания, что он выбрал для своих целей. Руку с силой заломили, и пластырь впился колючками в кожу – словно пчела ужалила. Его ноги подкосились.

Оливера обступили трое, и на миг воцарилась полная тишина. Его обмякшее тело удержали на весу – наверняка не хотели привлечь внимание женщины звуком падения. Она тем временем тронулась с места и, удаляясь, тихо заговорила в трубку телефона. Напавшие на Оливера люди тут же обыскали карманы, вытащили ключи, отперли дверь и втолкнули его внутрь темного склада.

От страшного удара в лицо в глазах Оливера вспыхнул ослепительный свет; он соскользнул вниз по стене и кулем обрушился на пол, привалившись спиной к сырой кирпичной кладке. Ноги безвольно раскинулись, вялые руки повисли плетьми; и все же он находился в сознании. Из теней выступили мужчина и женщина – оба крепкие, в темной одежде, с серьезными лицами. Женщина была выше своего спутника, ее волосы даже в темноте светились ярко-малиновым.

Намеченная жертва давно ушла, и не заподозрив, какой опасности избежала. Так и не почувствовала над собой власть Оливера… Его охватил слепой гнев: миссия сорвалась. Черт бы побрал бесполезное тело!

Да кто вы такие, какого дьявола?

Слова родились в мозгу, но язык не повиновался.