Изнанка капли
7
Очистив глаза от очередной порции песка, а затем открыв их, увидел очередной силуэт, с той лишь разницей, что это точно был живой человек, махавший руками.
Игнорируя боль в глазах, я чуть дольше смотрел на этого человека, его размытый силуэт. Затем уже, хоть и вслепую, бросился в его сторону. Еще шаг, еще…
На месте. Протянул руку и притронулся к теплому… Нет, это тоже камень, рассыпчатый прессованный песок. Мираж?
Стал ощупывать его и почувствовал, как под действием моих ладоней часть песка отшелушивается от фигуры. В следующее мгновение меня словно ударила молния, ведь под слоем песка я нащупал мягкую кожу.
Открыв с трудом раньше времени глаза, увидел, что у этого песчаного изваяния человеческое лицо на том месте, где я счищал ладонями песок.
Это была девушка.
Часть ее лица была теплой, но она уже мертва и заметно остывала в моих руках.
Она махала руками, может быть, искала помощи, а я не успел. Слишком долго бежал к ней.
Еще раз с нежностью провел по ее коже пальцами… Стоп, мне ведь не показалось. Немного песка оторвалось от моих пальцев, как будто содрал немного кожи.
Спрятавшись на время от ветра за фигурой девушки, осмотрел свои пальцы.
8
То тут, то там в них, да и во всей руке, были въевшиеся песчинки, да так много к тому же.
Это очень сильно испугало меня. Песок проникает в меня, подменяя частички моего тела во мне.
Как защититься от песка, ведь на мне практически нет одежды и достать ее неоткуда.
Идея: я сниму хоть что-то с фигуры, возле которой сижу, ведь ей все равно уже не помочь.
Отшелушиваю от нее ладонями песок, торопясь и ощущая, как частички песка выпадают из меня, а затем вновь восстанавливаются, но уже в большем количестве.
Когда отшелушил все, девушка, пошатнувшись, стала падать. Выставив руки, приготовился ловить ее.
Но как только мои руки приняли ее, она превратилась в груду песка и растворилась в воздухе.
Она сама была сделана из песка, только внешняя оболочка оставалась некоторое время похожей собственно на нее, а все внутренности подчистую были заменены песком, не говоря уже об одежде.
Бросился бежать от этого места, не глядя, чувствуя, что удары песчинок уже не вызывают у меня неприятных ощущений.
Я долго еще кружил так по окрестностям в бледно-желтом цвете.
Остановившись и открыв глаза, обнаружил, что передо мной были десятки фигур, от которых отрывались части тела и превращались в песок, подхватываемый ветром. Кажется, это конец моего путешествия в желтом. Ощупываю лицо, оно грубое и шершавое, почти полностью состоит из песка…
Частички этих изваяний, бывших когда-то живыми людьми, все быстрее встраиваются в меня. Скоро я совсем потеряю себя самого и останусь здесь стоять песчаным столпом, пока не развалюсь и не отравлю других своими песчинками. Не хочу всего этого…
Сажусь на землю поудобнее и своими руками стираю со своего лица глаза, нос, уши, вообще все, что на нем есть…
Тишина.
Только она и темнота.
Я выбрался из желтого…
За мной гонится человек
Человек в круглом окне. Каждый раз, как только я смотрю в него, он за долю секунды скрывается от меня. Все спокойно, но, отойдя от него, я понимаю, что он вернулся на свое место и ждет меня. Стоит там днями и ночами как верный пес, никогда не прекращая своего дежурства.
1
Началось это достаточно давно, пару месяцев назад. Прогуливаясь по городу ранним утром, я впервые почувствовал, что кто-то следит за мной. Зайдя за угол очередного здания, я ускорил шаг и как бы ненароком оглянулся, делая вид, что неудачно поставил ногу. Заметил лишь темную фигуру. Нас было только двое, да и кто будет гулять в такую рань. Даже на работу идти было слишком рано. Еще ускорив шаг, я успокаивал себя размышлениями о том, что это совпадение, и не более того.
Выйдя на более широкую улицу и оглянувшись, с облегчением убедился, что никто за мной не идет.
2
Возвращался домой по совершенно другой дороге, чем обычно. Часто оглядывался, но видел только обыкновенных, уставших и не выспавшихся прохожих. Забежав в подъезд, поскорее поднялся к себе и закрылся на все замки.
Несколько дней нужно будет сохранять осторожность и проверить, чтобы сегодняшнего инцидента не повторилось.
Ночь прошла беспокойно, все время мерещились тихие постукивания и шепот, отчего я, видимо, разволновался еще сильнее, испортил сон и просто переворачивался с боку на бок до самого утра. Только когда начало светать, я уснул.
Сегодня никуда не нужно было идти, а потому я решил провести день дома и только вечером выйти на прогулку.
День быстро прошел в суете домашних дел, которые я сам себе и выдумывал, пока не наступил вечер. Собрался и выглянул из подъезда, после чего пошел вперед, не избирая для себя заранее маршрута.
Не оглядывался, не смотрел по сторонам, а уткнувшись взглядом вниз, шел по скользким улицам, покрытым ледяной коркой, и ждал. Свой город я знаю очень хорошо, а потому мне не нужно было поднимать голову и осматриваться, чтобы выйти на центральную улицу. По ней я шел теперь, поспешно обгоняемый прохожими. Еще не время. Я только начал усыплять осторожность предполагаемого преследователя. На центральной улице всегда безопасно, а значит, я могу не опасаться за себя. Постоянно переходя улицу то в одном месте, то в другом, я ждал момента, когда стемнеет еще сильнее и улица начнет пустеть. Затем я планировал неожиданно свернуть на узкую улочку, ведущую к моему дому, а уже там резко обернуться. Если за мной следят, то я должен поймать преследователя на этом или убедиться в обратном.
Ускоряю шаг и сворачиваю по направлению дома. Моих шагов почти не слышно. Делаю глубокий вдох и оборачиваюсь…
Мир перевернулся с ног на голову, когда я, поскользнувшись, падал, смотря, как темная фигура мгновенно сошла с дороги и исчезла за стволами деревьев, растущей параллельно улице аллеи.
Быстро встал, машинально отряхнулся, непрестанно оглядываясь по сторонам и ожидая возвращения этой фигуры. Ударился немного головой. Отдышавшись, медленно побежал, стараясь лишний раз не поскользнуться. Когда за мной закрылась дверь квартиры на все замки, я осознал, что сердце вырывается из моей груди. Так страшно мне не было никогда.
Сидел на полу и плакал, а после смеялся над тем, что веду себя подобным образом.
Когда стало полегче, задернул все шторы в доме, отключил свет и сидел в кресле, ожидая.
Часы на столе громко тикали.
3
После этого я не выходил из дома несколько дней и все выглядывал в маленькое круглое окно – там не было никого. Но я все еще не решался выйти из дому. Днем я ходил по квартире, пытался читать, спал и пил кофе, а ночью сидел и прислушивался к тишине, прерываемой только ходом часов да доходящими до меня возгласами соседей. Режим совсем сбился, но внутренне я был уже собран и готов ко всему, как мне тогда казалось.
Кто бы ни следил за мной, ему должно это рано или поздно надоесть. Хотя не исключалось и то, что у меня сдали нервы и это заблуждение. В любом случае провести несколько дней в тишине и одиночестве – хорошая идея.
4
Несколько позиций для наблюдения в моем доме – все окна, и я перехожу от одного к другому весь день, а ночью сижу и прислушиваюсь, прислушиваюсь и прислушиваюсь ко всем шорохам. Запас еды позволяет мне еще несколько дней не выходить никуда, но скоро я буду вынужден сделать это.
Три часа ночи – меня начинает клонить в сон. Встаю с кресла и смотрю в окно. Почти во всех окнах, за редким исключением, выключен свет. Прохожих нет, ни одного…
Ручка. Тр… Трр… Тррр…
Кто-то изо всех сил, словно желая сломать, дергал за дверную ручку. Я держал в руке нож, непонятно откуда взявшийся, но не сходил со своего места. Давай же, трус.
Когда дергать перестали, подошел, стараясь не издавать никаких звуков, к двери и в темноте нащупал глазок, и стал по чуть-чуть отодвигать пластинку. Литой диск откатывался, едва не касаясь краев. Из-за двери исходит свет, значит, если там кто-то еще стоит, я смогу его увидеть. Еще осторожнее заглядываю в глазок, немного поодаль, чтобы никто не ударил ничем по нему и не выколол глаза – меня так легко не обманешь.
Вот я смотрю в этот глазок и вижу в последнюю секунду закрывающуюся дверь и человека со спины.
Кто это?
В голове пронеслась утешительная мысль, что, может, это сосед, электрик, да хоть кто. Нет, отбросило это предположение сознание, это тот преследователь. Он знает, где я живу, все было напрасно. Вырваться, как же вырваться?
Сейчас ночь, и он ушел только что. Нужно бежать. Иду собирать вещи, сгребая их в сумку и почти ничего не видя в темноте.
Наспех собравшись, я рванулся к двери и уже чуть смелее посмотрел в глазок – и почти закричал от отчаяния. Ничего не видно. Темнота. Тело начало дрожать, но, еще сохраняя рассудок, я приложил ухо к двери и стал прислушиваться. Ничего. Но идти нельзя – это может быть ловушкой. Я остаюсь.
5
Запасы закончились несколько дней назад. Я много пью, разбавляя пустоту голодного желудка водой, и сплю, вернее, пытаюсь уснуть, время от времени вырываемый из полудремы стуком в дверь и дерганьем ручки. Двери ничего не сделается, а вот я, кажется, близок к тому, чтобы совсем раскиснуть и обессилеть. Звонить некому, да и вряд ли мне помогут. Несколько дней назад я крикнул из окна нескольким прохожим о том, что мне нужна помощь, но они рассмеялись только и ушли. Они все заодно…
Вместо снов мне мерещится человек, бегущий по кругу моего маленького окна. Не добегая до конца круга, он поворачивает обратно и бежит в противоположную сторону, и так – пока я не встаю и не иду к окну.
Рассвет. Тело все ломит, но голова на удивление хорошо соображает. Больше здесь оставаться нельзя. Пока еще есть силы, нужно бежать, без подготовки, одежды, денег – все это не пригодится мне. Если не получится ускользнуть, буду пробиваться с боем.
Это состояние нужно сохранить и скорее выходить, пока я не струсил. Из оружия у меня только кухонный нож. Беру его со стола и иду к выходу. Я выберусь, обязательно выберусь.
Слышу за дверью чьи-то голоса, но отступать уже поздно. Крепче сжимаю рукоятку ножа и резко открываю дверь и тут же, вдогонку за ней скрываюсь в кричащем коридоре…
Стук по стеклу
Стук пальцев по стеклу – дробь, предваряющая основные произведения.
Вот сейчас должны вступить все остальные инструменты, но я не решаюсь прервать свое исполнение. Меня ждут, а я стучу.
Светло за окном или нет – неважно. Под действием моих пальцев на поверхности стекла появляется рябь – все уже собрались, мне приходится справляться с этой рябью. Добавляю удары не только подушечками пальцев, но и ногтевыми пластинками. А для кого я так стараюсь?
Нет никого. Фокусирую свое зрение и смотрю через стекло. Полупрозрачный человек читает и выписывает что-то из книг. А вот еще – пушистая собака и ее хозяин. Девушка с воздушным шариком. Но все эти люди не слышат и не видят меня. Может, им и понравилось бы мое исполнение, но они не знают обо мне. Чуть не сбился с ритма, но вовремя опомнился и с какой-то внутренней злостью вжимал пальцы в стекло.
Рябь на стекле стала еще сильнее, но я уже не пытаюсь остановить это. Пусть распространяется, я буду играть еще сильнее. Громче и упорнее.
Ну же… Услышьте меня.
Все это представление, все те, кто заворожено приготовились играть за моей спиной,– все это ради внимания, вашего снисходительного поворота головы, хоть чего-нибудь. Это попытка бегства, попытка, результат которой станет известным, как только в дело вступят все остальные.
Рябь от стекла перешла на стены, потолок и пол. Я не вижу полной картины, так как исполнение требует всего моего внимания, но меня начинает качать из стороны в сторону этими мягкими волнами.
Что-то негромко падает у меня за спиной, на что я только громче отбиваю свой ритм.
Еле стоя на ногах, концентрируюсь только на движениях своих пальцев – теперь я понял. Точно, совсем не важны все они, меня слышно в любом случае. Я готов.
Отрываю насовсем пальцы от стекла, и оглушительное вступление оркестра подхватывает меня.
Волны уносят меня…
Влюбленность
– Я дома!
– Привет, как прошел твой день?
Только разувшись, пошел на кухню и обнял свое растение. Плотное, полное жизни, оно прохладное на ощупь. Всю усталость тут же сняло.
Вечер прошел в приподнятом настроении – я стер с него пыль и полил самой лучшей водой.
1
Посреди ночи почувствовал, как что-то карябает меня по лицу. Вскочил и, отмахиваясь, сбил что-то.
Когда включил свет – ужаснулся. Растение лежало на полу, горшок разбился на маленькие кусочки, и корни сгребали вокруг себя землю.
– Зачем, зачем? Прости меня, я сейчас тебе помогу, обязательно помогу…
Я собрал всю землю, досыпал новой в запасной горшок. Оно пришло в себя.
Утром после бессонной ночи я решился спросить о том, что же это было.
– Как ты оказалось на тумбочке возле моей кровати?
– Ты поставил.
– Нет, неправда.
– Так и было.
– Хорошо, позже мы еще поговорим об этом, но это не главное – зачем ты трогало мое лицо?
Ответа не прозвучало. Я был озадачен, но дальше расспрашивать не стал, только дополнительно полил и ушел по своим делам. Мне нужно было подумать обо всем этом.
Вечером разберемся.
2
Но и по возвращении растение молчало и не подавало никаких признаков заинтересованности в обсуждении чего-либо.
Молчал, ходил по квартире, якобы занятый различными бытовыми мелочами,– в то время как на самом деле тайком наблюдал за ним. Оно не двигалось. Горшок стоял на своем месте.
Первым начинать разговор не хотелось – можно и помолчать. Не будет больше меня пугать. Перед тем, как лечь спать, плотно закрыл дверь в спальню.
Утром будет видно. От усталости и пережитых волнений тотчас уснул и проспал до позднего утра.
3
Проснувшись, утром вспомнил, что сегодня выходной. Можно валяться, есть что хочешь – никаких забот.
Повернувшись и устроившись на боку, смотрел, как облака плывут по небу. Ничего, никаких мыслей в голову не было – только желание выпить стакан холодной воды. Но можно и потерпеть, так лень вставать.
Некоторое время спустя встал и открыл дверь спальни, прошел на кухню и выпил воды. Холодная, аж зубы сводит. Хорошо.
Ладно, сегодня такой день, не буду слишком гордым. Подумав так, взял стакан и, набрав в него воды, подошел к растению. Его стебли легонько коснулись моей руки.
– Мир?
– Прости меня…
– Ничего, проехали.
После этого полил его.
Мне стало еще лучше. Целый день отдыха ждал меня впереди, а тут еще и помирился с растением. Ничто не помешает мне насладиться этим днем, даже погода – в окно стало заметно, что начался снегопад. Вот и отлично, на улице, значит, не слишком холодно. Выйду.
Прогулка освежила меня и прояснила голову. Вернувшись, занялся домашними делами, которые до этого откладывал. Стирал отовсюду пыль, но в отличие от других уборок, сегодня эта работа мне даже нравилась. Играя и пританцовывая, я носился по дому и пару раз даже брал горшок и вместе с растением танцевал подобие вальса.
Все, на сегодня все сделал,– дома так чисто и прибрано, на месяц вперед.
– Пора уже спать, сегодня я дверь не буду закрывать, а ты меня, пожалуйста, так больше не пугай, хорошо?
– Хорошо, такое больше не повторится.
Выключил свет.
4
Посреди ночи я снова проснулся, но на этот раз никто не трогал моего лица. Я прислушался – шорохи, даже скорее скребущиеся звуки. Словно ногтями по полу. Они в коридоре. Приближаются. Не знаю, что делать.
Глаза привыкли к темноте, и хоть немного, но я вижу очертания кровати, дверного проема, ведущего в коридор, крупных предметов.
Смотрю на дверной проем и приглядываюсь все сильнее, ожидая появления источника этих звуков.
Щупальца, что-то вроде них, вползают в мою комнату. Не мог пошевелиться. Толстые, массивные, они вползли в комнату, а я не мог сдвинуться с места. Единственное, на что меня хватило, это судорожным движением руки включить прикроватную лампу. Свет, пусть и не яркий, изменил все – никаких щупалец не было. Они исчезли.
Когда я смог встать, первым делом выглянул в коридор.
Там стояло мое растение.
5
Бешенство.
– Как ты посмело так поступить? Отвечай сейчас же.
Молчание.
Хорошо, будет по-плохому, раз ты не хочешь сознаваться.
Ножницы сами оказались у меня в руках.
– Буду срезать листья, пока не скажешь, что все это значит.
Тишина.
Один, второй, третий…
– Заставлю ведь. Говори же.
– Нет, не скажу…
Это только раззадорило меня, стал кромсать уже не только листья, но и ствол, даже втыкал ножницы глубоко в землю, чтобы повредить корни.
На этом я не остановился.
Ты будешь страдать до тех пор, пока я не узнаю всей правды.
Изрезанное растение, с развороченной землей, хранило молчание. Сменю тактику.
– Больше не получишь ни солнечного света, ни воды.
Взял горшок и расположил его в углу квартиры, в то место, которое солнце никогда не освещало, и дополнительно накрыл его пледом, на края которого поставил несколько стопок книг, чтобы растение не смогло сбежать.
6
Несколько дней я пребывал в озлобленном состоянии, не вполне владея собой.
Несмотря на это, я постепенно остывал, но воспоминание об этих монструозных, как мне кажется сейчас, стеблях раз за разом возбуждало во мне ярость.
Из-под пледа не было слышно ни звука.
Ладно, нужно проверить, надеюсь, оно даст нужные мне ответы.
7
Отдернув плед, увидел, что мое растение практически засохло. Оно шептало мне. Склонив к нему голову, услышал:
– Воды…
– Если ты хочешь воды, скажи мне то, что я хочу знать.
– Я люблю тебя, до сих пор.
– Что? Что?
– Той ночью я хотело объединиться с тобой…
Растение слабело у меня на глазах.
Немногие оставшиеся листья отпадали от него сами собой. Оно умирало на моих руках.
Мы сидели вместе на подоконнике. Солнце ярко освещало полуистлевшее растение.
Прости меня, но я уже ничего не могу сделать для тебя.
Последний раз меня легонько коснулось растение.
Я его тоже любил…
Спасение
Мой путь пролегает через топь.
Это густой зеленый лес, давно затопленный водой. Здесь миры воды и суши органично соединены и ничто не нарушает этого создавшегося равновесия. Мне нужно двигаться вперед, пока это еще возможно.
1
Уйдя от всех людей и пройдя за границу, за которую никто не заходил, смог вздохнуть спокойно. Теперь никто не сможет мне помочь, некому прийти на помощь, остается положиться только на себя.
Затопленный лес проходим, но чувствуется, что путешествие несколько затянется.
С собой у меня небольшой запас провизии, вода и немного медикаментов на случай, если со мной что-нибудь произойдет.
Приходится много работать руками, ведь я не взял ничего, чтобы расчищать путь перед собой. Этот лес не заслужил этого, такой жестокости. Мне хочется пройти как можно дальше, не изменив в нем по возможности ничего.
Ветви деревьев не царапают моих рук. Застенчивость крон многочисленных деревьев дает небольшому количеству света проникать сюда.
Под моими ногами хлюпающая при каждом шаге масса, которая, однако, не проваливается подо мной и не становится глубже. Тем не менее, пусть и по щиколотку в воде, продвигаюсь со скоростью черепахи.
Хоть здесь и сумрак, стоит ужасная духота. Пот струйками стекает с меня, только пополняя воду вокруг солью. Раз от раза я делаю глоток воды и продолжаю идти вперед.
Все уровни этого леса наполнены жизнью. Мои ноги ощущают, как в мягкой земле под водой шевелятся невидимые моему глазу существа.
На ветвях растений, что я постоянно отстраняю руками, сидят бабочки, муравьи, жучки, самые различные виды насекомых, соседствующие с птицами.
В верхнем ракурсе летают птицы побольше, с ветви на ветку прыгают обезьяны, некоторые ветви, необычно извивающиеся, оказываются притаившимися змеями.
Но я здесь совсем недавно и многих еще не заметил. Света становится все меньше. Скоро наступит ночь.
Необходимо найти место для ночлега.
Здесь нет открытых пространств, сплошняком растительность. Вот одно из деревьев, массивное, окруженное со всех сторон кустарниками. Его ствол раздваивается, словно рогаткой, и вот в этой ложбинке можно устроиться на ночь. Большая змея медленно плюхнулась в воду и уплыла прочь, как только завидела меня, словно уступая место.
Огонь разводить и использовать нельзя, я себе запретил. Поем немного и обсохну. Уже почти стемнело…
2
Устроился и дал ногам отдохнуть.
Они немного гудели, мне казалось, что стерлись чуть-чуть, всего на несколько миллиметров.
Звезд практически не видно, как и неба, из-за густых крон надо мной. Только в промежутках между отдельными деревьями проглядывало небо, усеянное звездами. Это больше походит на узких змеек, состоящих из звезд.
Теперь, когда я практически не двигаюсь и не издаю звуков, мне отчетливо слышно, как этот живой лес двигается, словно дыша.
Жучки, карябая своими лапками, ползут недалеко от меня.
Глаза давно закрыты, и я чувствую, как проваливаюсь в сон. Расположился я удобно и не должен упасть.
До завтра, лес.
3
Проснулся, по ощущениям, очень рано.
Солнце уже встало, но из-за густоты леса все вокруг было еще недостаточно различимо. Продолжил идти.
Листья постепенно наливаются цветом, оживая.
Мои руки также легко раздвигали листву, прокладывая путь вперед.
Стало светлее. Вода под моими ногами начала испаряться, становилось очень жарко и душно. Пот стекал и стекал с меня. Не беспокойся, лес, я отдам больше, чем заберу.
Животные тоже проснулись и занимались своими делами. Я видел, как караваны муравьев двигались по стволам деревьев. Хотелось влиться в их строй и пожить с ними, но я не мог. Лианы обвивали деревья, а некоторые так плотно сжимали свои объятья, что деформировали своих пленников.
Но кроме таких случаев, я не видел воочию, чтобы здесь кто-то убивал кого-либо. Может, потому что я был гостем здесь.
Притрагиваясь к деревьям, ощущал движение соков внутри них. Мягкая вибрация, успокаивающая меня. Стоя так некоторое время, чувствовал уверенность, что мои ноги впитывают воду и через тело, сквозь ладонь, она передается дереву. На ветвях дерева, у которого я задержался, жили мудрые обезьяны. Они сидели или лежали, смотря на узкие полоски неба над их головами. Завидовал им, они нашли то, что искали.
Теперь на деревьях и кустарниках стали попадаться плоды. Округлые, самых разных цветов и размеров, они насыщали мои глаза. Не притронусь к ним, пока не получу на это разрешения.
Отпиваю еще глоток воды.
Судя по всему, солнце находится в зените.
От водной глади, по которой я иду, исходит видимый мне пар. Дышать трудно. Мне нужно сделать перерыв и переждать.
Под одним из деревьев обнаружил большой, плоский камень, как будто отполированный.
Он сухой, и я удобно уселся на нем.
Дерево стояло так, что я мог откинуться на него спиной.
Сидел и смотрел, как вода испарялась. Чем дольше я это делал, тем дальше я видел.
Пар размывал заросли передо мной и раскрывал то, чего я не замечал. Прожилки листьев избавлялись от остальных частей листа и принялись извиваться в своем танце. Теперь маленькие рыбки, которые днем плавали вокруг моих ног, вместе с паром поднялись и двигались в воздухе, словно в своей привычной среде обитания. Они кружили вокруг извивающихся прожилок. Изображение ускоряется, мне едва удается следить за тем, что происходит. Свет становится то ярче, то совсем исчезает, как если бы я быстро моргал.
4
Изображения все быстрее и быстрее сменялись другими, и наконец наступила темнота.
А потом я услышал в ней голос этого леса, состоящий из всех маленьких шорохов его обитателей. Соединяясь, это образовывало короткое послание для меня, и его можно было выразить, перевести на человеческий язык как звук падающего листка.
Когда я это осознал, понял, что от меня требуется, открыл глаза.
Вода уже не испарялась так активно.
Чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Как бы мне хотелось просидеть под этим деревом всю жизнь. Но я снова не могу позволить себе остаться. Нужно идти.
Совсем скоро стемнеет, необходимо как можно дальше продвинуться вглубь и найти место для ночлега.
Несмотря на то, что лес все такой же непроходимо густой, мне очевидно, что я вышел на тропу. Кустарники стали попадаться реже, а глубина воды увеличилась, так что я неожиданно начал проваливаться по колено, а то и еще глубже. Постойте, я ведь, кажется, вышел к реке. Неглубокая внутренняя река в лесу. Здесь это меня не удивляет.
