Суперлуние

Тая поморщилась: Вероника Кошненкова ее терпеть не может и хамит, обзывая белой крысой.

– Таисия Темнич, – вдруг низким голосом выдала Дашка. – Мы же все прекрасно понимаем, что Макс затевает завтрашнее ради тебя. Он и провожать тебя пойдет, неужели не дошло? Не упусти своего шанса.

– Потом расскажешь, каково это – целоваться с самим Громовым, – поддела ее Ирка. – А то мой Бугаев такая зараза! Лапами своими как схватит, как йети какой-нибудь. А Макс – он воспитанный парень, да-а… Кстати, Таська, ты в курсах, что Кошненкова подкатывает к Максу? Смотри, если будешь носом вертеть, Громов вечно по тебе страдать не будет. Упустишь такого парня, он ведь – супер…

Они только что перебежали перекресток Наличной со Средним проспектом, едва успев на мигающий желтый. Поскольку Ирка с Дашей трещали наперебой и не обращали внимания на окружающий мир, Тая решила убедиться, что за ними не повернула какая-нибудь ненормальная машина, обернулась и…

Ноги перестали идти.

Позади, в утренней синей мути, плыло огромное мертвое лицо. Два провала глаз и открытый в беззвучном крике рот: страшный лик плыл очень низко над землей и глазницы его то немного расходились, то приближались друг к другу. Челюсти двигались, будто крича что-то яростно и жутко…

Все это было как кошмарный сон, который внезапно нахлынул и окатил ледяным ужасом.

Тая продолжала стоять как истукан, оцепенела, и липкий страх пополз по спине. Еще секунда – и это окажется совсем близко… бежать?!

Она вскрикнула, уронив сумку, и отчаянно принялась тереть глаза кулаками. От этого ее чуть отпустило, и в помутненное сознание прорвался встревоженный голос Ирки:

– Тась, ты чего?! А?! – суетилась она, заглядывая подруге в лицо. – Тебе плохо?

– Ты сумку в грязь бросила! – вторила ей Даша. – Ты чего это?

– П-просто… голова закружилась, – Тая выдавила улыбку дрожащими губами. – Н-ничего, ерунда.

Никакого призрака уже не было и в помине: «мертвое лицо» прямо на глазах превратилось в несколько ярких курток прохожих, которые разошлись в разные стороны.

Зато с другой стороны подруг догоняли, причем не те отморозки с лестницы, а уже совсем другие.

– Эй, красава! – Один из них помахал рукой. – Как звать-то?..

– Надо уходить, опять к тебе приставать начинают, – Ирка дернула ее за руку. – Ты как, точно нормально?

– Цыпа! – развязно поддержал приятеля другой. – Давай знакомиться, че ломаешься?! Разговор к тебе есть…

Остальные двое громогласно и дебильно ржали, привлекая внимание прохожих, которые с неодобрением поглядывали на всю эту компанию.

Из груди вырвался вздох облегчения – страшное лицо лишь показалось, померещилось, как игра воображения…

– Кажется, сейчас у нас будут проблемы, – потянула за руку Даша. – Это они к тебе цепляются, Темнич.

Можно было не сомневаться, что Даша права: Тая снова имела успех у клинических идиотов, которые традиционно тащились за ней вчетвером.

Девчонки быстрым шагом рванули с места, и через пару поворотов впереди показалась школа, мигая в посветлевших уже сумерках желтыми прямоугольниками зажженных окон. Этот вид был очень кстати: немного прочищал мозги, отбивая все лишние мысли, кроме насущных школьных. К тому же позади все еще продолжала тащиться компания гопников, свистя и улюлюкая.

– Кисо, ну куда же ты?! – гнусавил позади противный голос. – Стой, слышь?!

Девочки ускорили шаг, а потом перешли на бег и с визгом ворвались за кованую калитку школьного двора.

В вестибюле царила кутерьма – начальные и старшие классы переоблачались в сменку, закидывали куртки и шапки на крючки вешалок, вахтерша зычно гудела на пятиклашек, у которых шел бой портфелями по головам.

– Пал Семены-ыч! – выдохнула Даша, подлетая к охраннику, который курсировал по вестибюлю, красуясь синей новенькой формой с яркой эмблемой на рукавах и спине. – Там нас преследуют! Какие-то ненормальные… может даже, наркоманы! Что делать?!

– ?-разберемся, – молодцевато пророкотал Пал Семеныч, который явно был рад развеяться. – Без паники, девочки.

Переобувшись в сменку, Тая на несколько секунд задержалась у окна вестибюля. В утренних сумерках было видно, как охранник пересекал школьный двор неторопливой походкой уверенного в себе бульдога, узревшего нескольких облезлых котов.

Глава 2

Странности

Одиннадцатый «А» шумно ввалился в класс и начал копаться в сумках, проверять наличие шпор и прятать по карманам мобильные телефоны: то есть серьезно и вдумчиво начал готовиться к контрольному сочинению по литературе.

– Темы сочинения выбираем из тех, что я пишу, – чеканила русичка Алла Федоровна, аккуратным почерком выводя мелом строки на доске. – Итак, литература Серебряного века, ее символизм и задачи…

Все было стандартно и нервно: каждый доставал новую тетрадь, пробовал ручку – пишет ли.

– Темнич, ждем только вас, – донесся голос «русички» до Таи, занятой раскопками в сумке в поисках чистой тетради. – Вы меня слышите? – «Русичка» произнесла это громко, подойдя и остановившись напротив парты.

– К сочинению нужно было заранее подготовиться. А не устраивать вот это вот! – никогда не видавший маникюра палец Аллы Федоровны возмущенно указал в вываленную на парту кучу тетрадей и учебников.

– Да, извините… уже все нашла, – буркнула Тая, у которой до сих пор дрожали руки, а перед глазами прыгали цветные пятна.

«Русская литература начала ХХ века отразила пессимистическое, трагическое восприятие жизни писателями. Многие их произведения полны мистических предчувствий, ощущения надвигающейся катастрофы. Выдающийся русский писатель Александр Иванович Куприн также создавал свои рассказы и повести в это время…»

Рука выводила строчки на бумаге, мысли же были все еще там, на утреннем перекрестке.

Как можно было так испугаться неизвестно чего посреди города, когда подруги весело трещали рядом?

Паника и страх отхлынули, уступив место злости на себя.

Это же настоящая паническая атака, первый раз в жизни! Надо было сдержаться, не показывать девчонкам, что она может так позорно испугаться неизвестно чего.

Мертвое ужасное лицо призрака, с чего она так решила?! Увиденное было просто игрой воображения – глаза и рот были куртками случайных прохожих, а она увидела в них нечто другое, страшное. Всего лишь куртки и отблески фонарей… но каким образом ее сознание соединило это в дикий кошмар?!

«Галлюцинация – вот что это такое, – Тая терзала себя невеселыми мыслями. – Приехали в семнадцать лет, красавица и блогерша Таисия Темнич. На самом деле ты просто трусиха, истеричка и параноик! А если такой приступ паники случится во время экзамена на ЕГЭ?!»

Тая продолжала мысленно ругать себя, пока остальные шуршали авторучками по бумаге.

Сочинение не писалось. Мысли в голове прыгали, раздраженный взгляд русички то и дело натыкался на нее. И так было ясно, что за сочинение будет трояк. Или даже пара. И это перед самыми экзаменами… нет, надо успокоиться, срочно. Закрыть глаза и ровно, размеренно подышать. Раз-два, три-четыре…

Тая закрыла глаза, застыв со сжатой авторучкой в пальцах. Пестрая темнота замелькала под веками: отпечатки ламп на потолке, светлый негатив ровного прямоугольника доски. Только вот беспокоило размытое яркое пятно прямо посредине. Оно было чужеродным во всем этом мелькании и слишком четким, как будто она долго смотрела на что-то очень яркое. К тому же это пятно увеличивалось в размерах и будто приближалось, всплывая из темноты закрытых век.

Снова тот страшный лик, который так напугал ее на перекрестке!

– Ох ты, черт!

Тая, вскрикнув, подпрыгнула на стуле. Авторучки в пальцах уже не было – она катилась, меряя пол ребристыми боками. Вокруг раздавался смех, а глаза «русички» были похожи на готовые выстрелить дула пистолетов.

– Темнич, в чем дело?