Прогулки по Луне

– Ну, ребятишки, давайте, – произнес Шельга. – Теперь ваш «олений танец», вынимайте гитаррон[9 - Мексиканская пятиструнная гитара.], вспомните, как вас эти проклятые пиндосы называют – чиканос, wetbacks?

Кто-то из мексиканцев запел:

С тех пор, как моя мама
Надела на меня сомбреро…

Остальные подхватили:

…никто не посмеет называть
Меня фасолеедом-фрихолеро.

Охранники вездехода, в котором везли Ветрова, открыли окна, приветствовали веселых мексиканских парней: «Здорово, чиканос! Как дела, чаки?»

Безобидные с виду «чиканос» неожиданно взяли в коробочку джип, приставили автоматы к головам водителя и бойцов сопровождения: «Не двигаться, жми газ, водила, не снижать скорость!» Задний автомобиль вплотную состыковался с огромным тюремным вездеходом. Мексиканцы перебрались на его крышу, занесли туда тяжелый аппарат и лазером прорезали дыру прямо над Ветровым, вытащили его наверх – «осторожней, осторожней, раша, здесь острые края!» – помогли перебраться в свою машину через люк на крыше, а тюремную машину подрезали и заставили съехать на обочину. Все было рассчитано идеально, это произошло на крутом повороте горного шоссе, обочина размыта дождями, металлические отбойники сняты в связи с ремонтными работами – перевозка зэков на огромной скорости вылетела на вираж, не вписалась в поворот и соскользнула в пропасть. Й-й-ееес! Операция проведена мгновенно и без единого выстрела.

Встрепанный и обалдевший, удивленный и взволнованный, Ветров оказался лицом к лицу с Шельгой. «Юрка, ты меня не узнаешь?» – «Вова, ты, что ли? Сколько лет… Ну, ты даешь!»

Группа машин мчалась к мексиканской границе. «Гоните, чаки, что есть мочи, жмите на газ, некогда теперь размазывать сопли по стеклу, гоните, если жить хотите». «Как ты сюда попал, Вовка?» – «А ты-то как в Америке оказался? Чего ты здесь ищешь?» Друзья детства сидят в одной из машин, возбужденно кричат, перебивают, не слушают друг друга, размахивают руками, обнимаются, ерошат друг другу волосы.

«Все, Юрка, едем в Мексику, оттуда домой…» – «Но у меня же полет». – «Ты что, вообще сбрендил? Не понимаю, о чем ты, какой полет, за нами фэбээрщики гонятся, хочешь получить лет сто пятьдесят тюрьмы? Могут и грохнуть под горячую руку, обо мне и говорить нечего. Я своих наблюдателей поставил на важных перекрестках. Уже доложили – путь к Сан-Диего нам перекрыли. И еще одно: мы с тобой болтаем, а надо было сразу доложиться».

Звонит «китайский» телефон. «Вот, не дождались меня, сами звонят, нехорошо это, плохой признак». На проводе Инна, говорит сухо, держится официально.

– Знаю, Володя, это ты. Слушай внимательно. Юра рядом? Останавливаешь автомобиль. Выходите вдвоем из машины. Телефон передашь Ветрову. Скажешь так: «Юра, поговори с Инной, да, с той самой». Сам садишься в другой автомобиль, дальше едете в разных машинах. Сразу уходишь, ничего не ждешь.

– Ты что, Инна, с ума сошла? Ты чего, совсем обалдела? Это же Юрка, Юрка Ветров. У нас все в порядке, все ведь получилось. А до Мексики мы доберемся, я все проселки и объездные пути изучил. Наливайко сказал, что этот вариант… – Шельга замялся, не скажешь же «ликвидация» при Юре, – только в случае неудачного побега.

– Отставить разговоры. Майор Шельга, выполняйте команду! Через три минуты – ликвидация.

«А вот она сказала! – не постеснялась. Надеюсь, Юра не слышит».

– Но мы ведь так не договаривались!

«Жалкие слова. Как был ты щенком, опер Шельга, так и остался!»

– Я вижу вас через объектив телефона. Если отказываетесь, сигнал ликвидации поступит немедленно.

Машины тормозят и останавливаются у горного обрыва. Ветров с Шельгой выходят на шоссе. Шельге не по себе, за двенадцать лет службы он привык беспрекословно исполнять все команды, это въелось в его плоть и кровь, он понимает, что проявляет малодушие, однако передает Юре телефон:

– Поговори с Инной. Да-да, с той самой, Инной Шершень.

«Ну что за день сегодня, вначале везут в аэропорт, потом выкрадывают, и кто, кто? – Вовка Шельга, которого не видел семь или восемь лет, потом эта сумасшедшая гонка в сторону Мексики, теперь Инна, с какой стати, почему она? Она что, тоже в органах?» Растерявшийся Ветров неловко берет трубку, роняет ее на асфальт, пластиковый корпус раскалывается. Оба видят обнажившуюся начинку, в которой отчетливо выделяется вкладыш из пластита. Шельга первым приходит в себя. Хватает остатки телефона, бросает их в пропасть – «Юрка, ложись!» – оба падают лицом и животом в огромную лужу, раздается взрыв.

– Что это было, Вовка?

– Потом, потом, не до разговоров теперь, живо в машину. Гони, парень.

– А при чем здесь Инна? Кто она такая, что она тебе сказала, почему взорвался телефон?

– Лучше бы тебе этого всего не знать, Юрик, чистая душа. Беда, беда, теперь нас будут ловить и те, и другие. И зачем только ты полез в это пекло? Что это за секретный такой объект «Луна»?

– «Луна, луна, цветы, цветы, как часто в жизни не хватает нам друзей и доброты». Луна – она и есть Луна.

– Ты всегда был малахольным. Разберемся потом с твоей «Луной». Подожди, свяжусь с наблюдателями.

Космонавты воленс-ноленс

Операция освобождения Ветрова прошла не столь успешно, как это казалось вначале. Да и не прошла еще, не закончилась, не так-то это все просто. Забыли о телевизионных камерах в отсеке заключенного. Так что полиция вместе с ФБР с самого начала во всех подробностях видела, как разыгрывался этот доморощенный вестерн в русско-мексиканском исполнении. Сразу в дело были брошены крупные полицейские подразделения. За беглецами организовали погоню, перекрыли дороги к Мексике. Наблюдатели Шельги постоянно сообщали ему об изменении обстановки. Все, надо поворачивать назад.

– Значится, так. Уходим в глубь континента, Америка большая, самое главное, что они не знают наших машин. А если все-таки знают? Ничего уже не изменишь. Контроль везде не поставят. Заметаем следы, а потом проселками пробираемся в Мексику. Только тебе, Юрик, никак нельзя светиться – фотопортреты, наверное, уже по всем постам разосланы, ты у нас теперь медиазвезда. Скоро будут фильмы «Бондиана Юрия Ветрова», «Неуловимый русский», «Обаятельная улыбка на электрическом стуле». Как тебе это нравится?

У Ветрова внезапно возникает идея.

– Вовка, есть у тебя проверенный телефон?

– Конечно, есть, купил себе обычный, чтобы не быть постоянно под колпаком.

Ветров звонит Максу. Тот не отвечает. Набирает Кирстин Грантхэм.

– Слушаю вас, мистер Ветров. В настоящее время я не могу соединить вас с мистером Максом. Давайте, я попробую вам помочь. Что с вами случилось, где вы сейчас, сообщите точно, где вы находитесь?

«Как бы не так. Что со мной случилось, где я нахожусь, она рада мне помочь… Не то я делаю, не туда звоню. Не туда и не той. Скажи да расскажи ей все, пресс-секретарине, – сразу нас и схапают. Будет она из-за русского бизнесменишки портить себе чистое досье. Попробую Юле, она, мне кажется, не подведет».

– Юля, простите, но у меня проблемы, да-да, вы знаете, но они уже не совсем такие… Что я говорю – совсем не такие, хуже, во сто крат хуже, и уже нет ни минуты времени. Мне нужно незамедлительно связаться с мистером Максом, пожалуйста, Юля, только он может мне помочь…

– Да не волнуйтесь вы так, мистер Ветров. Все будет хорошо. – Юля кажется совершенно спокойной, такое впечатление, что она знает все, что было, есть и даже, что будет. – Элон решит ваши проблемы. Вот он, мистер Макс, передаю трубку.

Ветров рассказывает Максу, что случилось.

Все время, пока Ветров был за решеткой, Элон не находил себе места, очень волновался – это же по его вине русский ученый оказался в тюрьме. А теперь положение стало еще хуже. Надо уметь неприятности оборачивать себе на пользу. Умный, дерзкий, вспыльчивый, горячий, Макс умеет находить неожиданные решения.

Теперь Джюурию можно помочь. Как ни странно, именно теперь. Он, Макс, все сделает, чтобы спасти Ветрова. «Отправить космический корабль на Луну… Все подготовлено, остались мелочи… И проверить в комплексе. Время для запуска неплохое. Надо еще посчитать и откорректировать траекторию. Это сделают мои программисты. И посадка… Надо бы поближе к шлюзам колонии землян. Удастся ли с ними связаться, это вопрос. Регулярной связи нет, запрещено каким-то закрытым протоколом. Но можно попробовать. Все должно получиться. Возможно, это выход. Иначе… Триста лет тюрьмы, а то и электрический стул. Гордиев узел. Его надо решительно разрубить. Если что, ко мне какие претензии? Ветрова не видел. А «Фалькон» запускал, конечно, разве это можно скрыть? Испытания ракеты, имею право – и должен, и даже обязан…»

– Джюурий, ты готов лететь? Джюурий, все может получиться. Я знал, что ты согласишься. Любишь Киплинга? Я знал, я знал… «Мы с тобой одной крови, ты и я». Можно было бы все сделать на полигоне в Макгрегоре, штат Техас, это на восток, там вас никто не будет разыскивать. Но там нет подготовленной ракеты. А здесь есть. Жмите сюда. Они не догадаются, что вы поедете именно сюда, назад, в их логово, прямо в пасть к дьяволу. Давай, жми на акселератор, резко ко мне, жду в SpaX. Дальше поедешь со мной.

Беглецам удалось ненадолго оторваться от погони. Их ищут, конечно, досматривают машины на дорогах, но пока немного не там. Если бы точно знали их автомобили и где они сейчас, давно подняли бы вертолеты.

Шельга и Ветров выезжают на Rocket Way – знакомое Ветрову прямоугольное здание, знакомая надпись SPAX на фронтоне, наклонная палочка в букве «А» отсутствует, – подхватывают по пути Макса и буквально влетают на частный космодром Макса недалеко от международного аэропорта Лос-Анджелеса.

Ракета для старта уже готова. «Вот это слаженность! Четкая работа всей команды, где каждый знает свой маневр», – думает Юрий.

– Что мне с этими делать? – спрашивает Макс, глядя на незнакомых спутников, прибывших вместе с Ветровым.

– О мексиканцах не беспокойся, они сейчас уедут и растворятся в городе. В конце концов, им заплачено за риск, да они почти ничего и не знают. А это – Шельга, мой друг из Петербурга, он спас меня. Его грохнут и ваши, и наши. Если поймают. Особенно, если он будет без меня. Можешь отправить нас обоих? Ты как, Вова, готов?

Вова – конечно, опер, и неплохой опер. Опер всегда готов к неожиданным поворотам сценария. Но на такой спектакль он явно не подписывался.

Вечер, еще светло. Но Луна уже выглядывает, просвечивает сквозь голубой флер неба. Она хочет посмотреть на закат дневного светила или, может быть, ей интересно взглянуть на старт ракеты? Она ведь ждет гостей. Луна улыбается космонавтам поневоле – не робейте, ребята, добро пожаловать в гости к тетушке Луне.