Потерянная связь

– Вы чего это?.. – только и успел пробормотать я, без всякой уверенности, что вообще вслух.

– Так я и знала, что криминал у вас какой-то! Еще ишь чего, пришел такой – заискивает – телефон бы мне, Нина Санна! Ага, как же! Да забирай, забирай все с потрохами, ирод, только меня в свои схемы не вмешивай! Я пожить еще хочу!

Я потряс головой, стараясь поймать хоть какой-то смысл в этих воплях.

– Подождите, подождите… Давайте по порядку – что произошло?

– Ну хватит тебе притворяться! Непонятливый сразу такой… Хочешь сказать – не твой бандит мне целое утро названивает, карту какую-то клянчит, угрожает?

– Какую карту, Нина Александровна? Я телефон вчера купил, хотите, покажу? Никаких бандитов я знать не знаю.

Мое ошарашенное лицо и искренне недоуменный голос, по-видимому, охладили пыл старушки, и, если бы не бесконечная гордыня последней, может, мы бы уже разошлись с миром. Но соседка только сделала шаркающий шажок назад, эхо от которого гулко облетело весь подъезд, слегка понизила тон голоса, но признать свое поражение так и не смогла.

– Не хочу я разбираться в ваших делах грязных, забирай телефон и проваливай в свою берлогу, бандит.

– Подождите, кто вам звонил хоть? Давайте я просто номер себе перепишу и все…

Но дверь квартиры напротив уже звонко хлопнула, да так, что в ушах зазвенело. Многократный лязг замков как намек: только попробуй сунуться. Я закатил глаза, покрутил бабулькин телефон в руках, и отправился в свою «берлогу» – разбираться, бандит я или нет.

Только войдя в квартиру, я положил кнопочного динозавра на обувницу возле входной двери, почему-то не желая нести его вглубь своего жилища, будто бы он был заражен. На работу я твердо решил сегодня не идти: выходные я и так брал редко, а в связи с последними событиями мне явно нужен был отдых.

Весь день я с чистой совестью посвятил безделью и обжорству. Заказав еду, безо всякого стеснения из той же конторы, где работал сам, я лежал на кровати с ноутбуком, уплетал за обе щеки огромных размеров шаверму и чуть ли не мурчал от удовольствия, пока со стороны коридора вдруг не послышалась тоненькая противная мелодия. Соседский электронный любимец дал о себе знать в самый неподходящий момент, но с другой стороны – было даже интересно, что это за «бандит» такой требовал… В мозгу вдруг щелкнуло. Он требовал карту. Сомнений, что речь идет именно о карте памяти в моем новом телефоне, быть не могло. Открытым оставался только один вопрос: зачем бывший владелец устройства вдруг начал угрожать, да еще и пенсионерке, если речь идет о простой штучке, которую при желании можно купить меньше, чем за тысячу рублей?.. Или она все же не была пустой?

С опаской и на цыпочках, словно меня могли прирезать уже в собственном коридоре, я добрался до телефона и взял трубку.

– Алло…

– Вечер добрый. – голос был грубый, прокуренный и незнакомый, и я уже подрасслабился, думая, что позвонили соседке, но собеседник продолжил: – Ты дома, Володька?

Конечности похолодели, а волосы на голове слегка зашевелились, но я, стараясь не впадать в панику, аккуратно задал встречный вопрос:

– Извините, мы знакомы?

Мужик усмехнулся, на заднем плане послышался еще один смешок.

– Ты как, не устал сегодня за ночь? Сможешь гостей принять? – ответа моего никто не ждал. – Через секунду будем, заваривай чаек.

– Ты кто?! – проорал я и вдруг услышал себя же за дверью.

Повинуясь некоему любопытству, я заглянул в глазок. Двое крупных мужчин в летних шортах и футболках дружелюбно улыбались, глядя прямо мне в душу.

В ухо загудело, и в этот же момент я напрочь забыл наставление самому себе не паниковать. Бегая по квартире, как кот за хвост укушенный, я пооткрывал поочередно все окна, в каждое высунувшись до бедра, но так и не нашел в себе силы справится с акрофобией даже на адреналине. Следом за окнами пошли ящики на кухне: я выбирал себе нож поострее, но наткнувшись на железный молоток для отбивания мяса, тут же уверенно сжал его в обеих руках.

Услышав в коридоре все ту же пищащую восьмибитную музыку, я еле сдержался, чтобы не стукнуть этим же молотком по соседскому телефону, вместо этого сбегав за собственным, чтобы вызвать полицию. Стражи порядка в наших краях обычно ехали долго, но я отчаянно надеялся, что сейчас произойдет чудо, и со своими недоброжелателями я возможно даже не увижусь вживую. Но не успел я толком набрать даже единичку на дисплее, как мир внезапно покачнулся и померк. От неожиданности я шагнул назад, задев пяткой изогнутую ножку стола, но упасть не успел, повиснув в пространстве с оторванными от пола ногами. Как такое возможно, задумываться я не стал, только вглядываясь в черноту перед собой и молясь, чтобы этот странный мир не был моей галлюцинацией и укрыл меня от… Парализующий удар копчиком об пол заставил забыть обо всем.

Желе снова стало воздухом и, чтобы облегчить боль, я до упора забил им легкие, сразу же с шумом выпустив обратно от увиденного. До самого «горизонта» покачивались уже знакомые мне проводки. На этот раз тут были и маленькие, и большие, видимо, «созревшие» кабели. Я крепко сжал в руке телефон, вспомнив, как в прошлый раз покинул этот мир и предположив, что устройство вполне может быть замешано в этом, и двинулся вперед – к самому большому кабелю. Почему-то мне страшно хотелось рассмотреть его поближе, и, как и в прошлый раз, я корил себя за такую безрассудность, но ничего не мог с этим поделать. Белый стебель, как травинка на ветру, закачался в разные стороны, и, когда я был уже совсем рядом – достаточно было протянуть руку – я во что-то больно впечатался лбом. Судя по характерному звуку, это было стекло, и, нащупав раму, я высунул голову в окно.

Ощущения были непередаваемые: стоя в абсолютно пустом пространстве, я, тем не менее, свешивался с подоконника и наслаждался ветром, дующим прямо в лицо. Удовольствие длилось ровно до тех пор, пока я не услышал почему-то очень отдаленный, но, несомненно, стук в мою входную дверь. Сердце снова ушло в пятки. Удивительные свойства этого пространства могут сыграть со мной злую шутку, ведь если я могу взаимодействовать со своим миром, то по логике и он может взаимодействовать со мной. На автомате прокручивая в голове всевозможные ругательства, я параллельно думал, куда можно спрятаться так, чтобы на меня нельзя было наткнуться, но вдруг в голову пришла гениальная мысль.

Пол в этом измерении был всегда на одном уровне: ну не могу же я провалиться сквозь него, если вылезу через окно? Или все же могу? Сделав несколько глубоких вдохов, я снова перевесился через подоконник. Рукой достать до пола не было никаких шансов, поэтому, предельно аккуратно перевесив ногу, я помотал ею в пространстве туда-сюда. Опять слишком далеко. Придется вылезать целиком, и в худшем случае я повисну на руках на высоте второго этажа без малейшего понятия, куда можно безопасно упасть.

Однако возня со стороны прихожей усиливалась, и мне ничего не оставалось, кроме как проверить свою догадку опытным путем. Зачем-то я крепко зажмурился и закинул вторую ногу, встав на колени лицом к кухне. Все так же приглушенный, но уже достаточно громкий звук упавшей в коридоре двери заставил меня рефлекторно вздрогнуть, из-за чего колено поехало на скользком после дождя подоконнике и я сорвался вниз, даже не успев зацепиться руками, как планировал изначально. Только спустя пару секунд я понял, что «сорвался» – громко сказано: под седалищем у меня все так же была твердая поверхность. Слегка шероховатая и прохладная, наверное, от ветра. «Для простого курьера я что-то слишком головастый» – с гордостью подумал я, поднимаясь на ноги.

Из квартиры не доносилось никаких звуков, что было странно, поэтому я решил пока не высовываться и тихонько двинулся от окна, все еще переживая, что пол может внезапно кончиться. Ощупывая носком тапка каждый сантиметр перед собой, я отошел метров на десять, прислушался, и только тогда остановился, решив переждать вторжение в свое жилище в относительной безопасности.

Сидел я так долго: время прошло в рассуждениях о природе этого мира, и каждый раз, порываясь встать и направиться в сторону своей квартиры, я удерживал себя вполне весомым аргументом – подожду подольше, и они точно уйдут, не останутся же они ночевать у меня. Но время шло, и ждать уже становилось невыносимо. В голове то и дело возникали картины перевернутой вверх дном квартиры, разбросанных вещей и обчищенных ящиков, и я наконец подорвался с места, сгорая от смеси любопытства и страха. Но не успел сделать и шага, как тонкие безобидные USB-шники, про которых я уже думать забыл на нервах, вдруг закачались и сплелись в стену передо мной, а те, что были прямо возле моих ног, окутали последние так крепко, что аж кости захрустели. Словно во сне я наблюдал, как пальцы разжимают телефон и тот летит на пол, рассекая голубоватую дымку. Я зажмурился, готовясь к долгому полету и боли от падения: я даже представил хруст костей в ребрах и потоки крови, змеей выползающие из лопнувшей плоти. И в какой-то момент желудок действительно взлетел вверх, как от падения, волосы во всех возможных местах встали дыбом, но когда за всем этим не последовало боли, я решился приоткрыть глаз.

Ничего не изменилось. Только хватка проводов на моих лодыжках слегка ослабилась, но я все еще не мог оторвать ногу от пола. Телефон ожидаемо пропал, и сколько я не вглядывался в просветы между змеевидными отростками, ничего даже отдаленно похожего не увидел. Мир постепенно чернел, и связано это было не с моим ускользающим сознанием. Ум мой был трезв, как никогда, а сердце колотилось неожиданно громко, эхом отдаваясь в ушах, из-за чего, как бы я не прислушивался, никаких звуков вокруг себя не обнаруживал.

Когда наступила полная темнота, я почувствовал резкую боль в ногах, перемещающуюся все выше и выше: провода щупальцами охватывали каждый сантиметр тела, и, кажется, одновременно с этим поднимали меня наверх. Когда холодные объятия сжали грудь и послышался хруст в районе ребер, я по-настоящему запаниковал, судорожно открывая и закрывая рот в рефлекторных попытках заполнить легкие до упора. Мне не показалось: тело мое действительно двигалось вверх – домашние тапочки мягко соскользнули с оторванных от пола ног и неловко шлепнулись где-то рядом. В мозгу промелькнула неуместная мысль: хорошие были тапки, удобные. Подарок друга на новоселье. Внезапная тоска по дому и злоба на тех, кто у меня этот дом отнял, заполнили меня без остатка, и я остервенело задергался во все стороны сразу, совершенно не думая, к чему это может привести.

Как и ожидалось, необдуманное распыление драгоценных сил оказалось совершенно бесполезной затеей. Словно в наказание за своеобразный бунт, жгуты сжались еще сильнее, и мы ускорились. Ветер бил куда-то в затылок, и, помимо страха стать пюре в стальной хватке пластиковых змей, в моем сознании ожил страх высоты, притащив с собой знакомых: тошноту, головокружение и разноцветные пятна в глазах. Такого калейдоскопа ощущений я вынести уже не смог. Резко захлопнув веки, я беспомощно обмяк, решив дождаться остановки на конечной. Почему-то я был уверен, что она была. И я не ошибся.

***

Нина Александровна устало растянулась на неприятном кожаном диване, включив любимую телепередачу. Морщинистое обвисшее плечо привычно прилипло к блестящей коже – в том месте, где старательно связанное пенсионеркой покрывало обнажало подлокотник. Старуха раздраженно цокнула языком и отдернула руку, в который раз проклиная свою натянутую улыбку, когда сын вручал ей на юбилей «модный и современный» предмет мебели. «Как в порнофильме, ей богу…» – отстраненно подумала она, колупая ногтем темное покрытие дивана.

Раздумывая о том, что же она такого упустила в воспитании сына, Нина Александровна то и дело возвращалась мыслями к странному соседу, с которым сегодня утром препиралась на лестничной площадке. Вроде нормальный парень был, работящий, а когда успел в преступные схемы-то вмешаться? По ту сторону тонкого экрана раздался оглушительный выстрел, и старушка рывком села. Сериал, всегда заставлявший бабулю нестись к телевизору с любого конца квартиры, теперь вхолостую мелькал яркими картинками. Пенсионерка встала и прошлась по комнате, сама не понимая, что же заставляет ее так волноваться за чужого человека. Да еще и эта возня на этаже сбивала с толку. Два громилы притащились под вечер в ее дом и стучались в квартиру соседа явно не с добрыми намерениями.

Поняв, что мыслями дело не продвинешь, старушка прошаркала к двери и глянула в глазок, надеясь, что хулиганы покинули подъезд, но сразу же отдернула голову и в страхе прижалась к стене, заметив по пистолету у каждого в руке. Стараясь успокоить бешено колотящееся сердце, Нина Александровна зашептала под нос ругательства и на цыпочках двинулась по коридору за стационарным телефоном. Дело приобретало совсем дурной оборот, и бабуля не собиралась и дальше терпеть произвол в нескольких метрах от своего жилища.

Вызвав полицию и заспешив к глазку, боясь упустить новые подробности, старушка вздрогнула от грохота за дверью. «Уже убивают?!», – сокрушенно подумала она, – «Надо было раньше, раньше вызвать… Что ж я, карга старая, тормозила?!».  Несмотря ни на что, пенсионерке было искренне жаль паренька, ввязавшегося в неприятную историю, ведь знала она соседа не первый год, и если он и связался с криминалом, то точно не по своей воле. Ей вдруг мучительно захотелось повернуть время вспять и взять назад те слова, что наговорила ему утром, но внезапно все звуки разом стихли. Послышался детский крик и грохот этажом выше.

– Дебильные таджики… – пробормотала Нина Александровна, прижав к груди носовой платок, – Нарожают отпрысков, лишь бы побольше. О других бы подумали…

За дверью было по-прежнему тихо, только настенные часы отмеряли секунду за секундой. Какое-то время в подъезде ничего не происходило, но затем послышалась приглушенная возня и тихие переговоры. Старушка резко вздохнула и прильнула к глазку: ступая прямо по выломанной двери, как по мосту, двое мужчин в веселых футболках и коротких летних шортах медленно, но уверенно входили в недра Володиного жилища.

Не смея и пошевелиться, Нина Александровна до боли в глазах всматривалась в коридор, вспыхнувший в свете ламп, и только слегка моргнула, когда из-за не тревожимого никем датчика резко вырубились светильники. Раздавался глухой скрип половиц, все так же слышались переговоры, но в поле зрения пенсионерки было пусто. Лишь прямоугольный проем, как открытая рана, странно растянулся в линзе глазка, показывая все свои внутренности, и, если не считать лежащую дверь, в квартире был идеальный порядок. Не похоже было, что буквально пару минут назад сюда кто-то врывался. Как будто бы сосед просто решил заменить дверь, и вот сейчас из квартиры выйдет, переваливаясь с ноги на ногу, полноватый мастер, дружелюбный и улыбчивый семьянин, и, сделав дело, распрощается с заказчиком, выпорхнув из подъезда за новой игрушкой для дочурки.

Нина Александровна так размечталась, что сперва не заметила, как на периферийной области глазка зашевелились тени. Когда движение стало очевидным, бабуля прищурилась и облегченно охнула. Двое мужчин в форме настороженно поднимались по ступенькам, тихо перешептываясь. Этажом ниже выглядывало любопытное лицо консьержки.

– Полиция! Есть кто дома? – высокий, почти детский голос эхом облетел этаж, и его обладатель, не получив ответа, почесал бритую щеку.

Когда оба сотрудника исчезли за углом соседской квартиры, на душе у Нины Александровны вдруг стало спокойно. Не доносилось никаких звуков, в квартире как будто бы никого не было. Когда мужчины снова показались в проеме с озадаченными лицами, старушка не выдержала и быстрым движением отперла дверь.

– Добрый вечер! Быстро же вы прилетели… – запричитала бабуля, – Что там с соседом моим стало? Не убили часом? А то как я вам звонила: смотрю – бугаи такие стоят с пистолетами! Самыми настоящими! Уже не знала, что и думать. А тут еще и дверь ломать начали!

– Здравствуйте, уважаемая… – полицейский зашуршал пальцами по сумке у себя в руках и выжидающе уставился на пенсионерку, необычайно высоко подняв брови. Дождавшись имени и отчества старушки, он выдал протяжное «угу», – Бугаи, говорите?

Бабуля, не сдерживая эмоций, несколько раз кивнула.

– Да, да, они самые! Я сейчас стояла, в глазок смотрела, – Нина Александровна понизила голос, – так они зашли к Володьке и ходят там, шушукаются. Как же вы их не видели? Спрятались, может?

– Давайте еще раз посмотрим, Нина Александровна.

Говоривший с бабулей страж порядка кивнул своему коллеге и снова перешагнул порог квартиры, сдвинув ногой несчастную дверь. Пенсионерка терпеливо ждала в своем коридоре, присев на стул возле входной двери и чутко прислушивалась к любым шорохам, которые с каждой минутой все увеличивались. Становились громче и разговоры, и когда оба мужчины вышли на свет подъездных ламп, не стесняясь пинать попавшие под ноги щепки, старушка все поняла без слов.

– Ну что, Нина Александровна, все чисто.