Доктор моего сердца
Глава 8. Кайл
Сентябрь
– Да?! – Я пулей вылетел из ординаторской, лишь бы скрыться от гневного взгляда моей подопечной.
– Доктор Мэтьюс, здравствуйте! Это Виктория, заместитель главврача UCSF Medical Center Сан-Франциско. Вам удобно говорить?!
– Виктория, добрый день! Разрешите я вам перезвоню через несколько минут.
– Конечно! Буду ждать вашего звонка.
Я забежал в кабинет, взял гарнитуру и вышел на крышу больницы. Ветер слегка трепал мои волосы, а я все никак не мой прийти в себя после нашего с Лиз разговора. Я и не думал, что могу довести девчонку до слез – она кажется непробиваемой, а на деле под внешней твердой оболочкой скрывалась очень ранимая девчонка.
Я запустил пятерню в волосы. Какой же я идиот! Как можно было усложнить все настолько. Теперь еще и этот Андерсен – сердобольный папаша, который может покорить любое женское сердце своей долбаной драмой.
Конечно, я знал весь анамнез его семьи: молодая жена, которая сгорела от рака, он сирота, который никогда не видел родителей. Чертов айтишник, который создал приложение для айфонов и будто выиграл в лотерею. У его малыша теперь кругленькая сумма на банковском счете, а он ищет новую миссис Андерсен, бросая томные взгляды на мою ассистентку.
В кармане пиликнул телефон, я вспомнил, что обещал перезвонить Виктории и, не смотря на пришедшее сообщение, сразу набрал номер Бостона.
– Виктория, простите, задержал отец пациента! – что, в принципе, даже не было враньем.
– Доктор Мэтьюс, мы до сих пор не получили от вас необходимые нам копии документов и результаты вашего тестирования. Скажите, когда вам будет удобно направить их нам?
– Виктория, простите. Последние дни были напряженными – несколько сложных операций.
Я краем взгляда заметил, что открылась дверь на крышу.
– У вас есть еще две недели до врачебной комиссии, доктор Мэтьюс. Пожалуйста, не затягивайте!
– Да, хорошо, я отправлю вам все в ближайшую неделю! – я постарался завершить разговор.
– Будем очень ждать. Я наберу вас, при необходимости, через неделю.
– Хорошо, на связи!
Рядом со мной стояла Джоан. Я попытался сделать максимально непроницаемое выражение лица.
– Кай, я все знаю. Перестань строить из себя святую невинность.
– Откуда?
– Из Сан-Франциско сразу позвонили мне, когда они решили открывать под тебя отделение. Ты искренне полагаешь, что они решились бы на такой шаг, не посоветовавшись со мной и не взяв рекомендации?
– И ты так просто меня отпустила?
– Кай, ты серьезно считаешь, что я буду препятствовать твоей карьере таким образом?
Мне нечего было ответить. В этой женщине была невероятная сила и достоинство, которым можно позавидовать.
– У меня только одна просьба к тебе: дай Элизабет шанс. Ей не нужна забота и поддержка – пусть знает, что такое настоящая работа. Но если ты знаешь, что можешь научить ее чему-то – сделай это, ради меня!
Я вздохнул. Правда, в этот момент мне нечего было сказать.
– Джоан, она мне нравится. Она отличный врач, у нее свежий взгляд на лечение. Я удивляюсь, где та медицинская консервативность, которая бывает у ее коллег, приехавших в Нью-Йорк из центральных штатов. Она уделала меня сегодня перед моими сотрудниками: мало кто соглашается со мной спорить и исправлять. Она очень талантлива и то, как общается с детьми – это просто кайф. Я вижу в ней молодого себя: может ей не хватает смелости, но трудолюбие все исправит. Только ее истеричность, взбалмошность и импульсивность совершенно не играют ей на руку.
Я посмотрел на многочисленные высотки города, а потом продолжил.
– А еще она бесит меня своей правильностью: маленькая жалобщица, которая бежит все рассказывать «мамочке». Лучше бы она подошла и после операции дала мне в челюсть, а не побежала рассказывать тебе.
– Откуда ты знаешь? – спросила Джоан. Ветер, который порывами налетал на нашу крышу, трепал ее волосы, но босс стояла непоколебимая, как сказала и я не переставал ею восхищаться.
– Я видел, как она входила в твой кабинет, а потом вышла с красными глазами. Не много ума стоит догадаться, чем именно она там занималась – делилась с доброй тетей Джоан тем, какой я козел.
Стоит ли удивляться тому, что какую-то часть моей пламенной речи услышала Лиз, уже некоторое время стоявшая на крыше рядом с Мелиндой. Моя экс-пассия смотрела на мою ассистентку с нескрываемым презрением, а я понял, что в худшую ситуацию я не попадал уже давно.
– Джоан, не знала, что вы здесь. – Лиз кивнула в сторону босса.
– Доктор Мэтьюс, – моя ассистентка перевела взгляд на меня, – Ваша невеста попросила помочь вас найти. Вероятно дело срочное. В кабинете после нашего разговора вас не оказалось, поэтому я предположила, что вы здесь.
Девушка могла бы прожечь дыру в моей голове от той ненависти, с какой она смотрела на меня в этот момент.
– Оставлю вас! – сказала Джоан и направилась к двери. Я заметил на ее лице ухмылку.
– Джоан, мне нужно задать вам пару вопросов. – Лиз пошла за боссом, и я остался наедине с Мелиндой.
– Что ты делаешь здесь, Мэл? – спросил я вместо приветствия.
– Прости, я очень хотела встретиться! – Мэл сделала шаг мне навстречу.
– Ты не ответила на мой вопрос!
– Кай, я слишком эгоистично вела себя последние месяцы. Я не понимаю твоего состояния, но мне кажется мы расстались неправильно.
– Мэл, я тебя прошу, не начинай…
На меня вдруг навалилась такая дикая усталость: мне стало так плевать на Мелинду, на Элизабет, на Джоан с ее отповедями, на Марка Андерсена.
Мелинда подошла ко мне, обняла сзади и прижалась к спине.
– Кай, пожалуйста, дай нам шанс…
Она шептала что-то про любовь, про то, что она поедет со мной в Сан-Франциско (значит они с Лиз слышали почти весь разговор), про то, что мы будем обустраивать там квартиру, она найдет работу в местной газете и что-то еще про ближайшее будущее, а у меня перед глазами была картинка глаз моей ассистентки, наполненных болью от того, что я сказал про нее.
Черт дернул меня за язык, не иначе.
– Ведь так?
Вопрос Мелинды вывел меня из задумчивости. Более мелодраматичной ситуации было сложно придумать. Я вдруг почувствовал, как ужасно замерз.
– Прости?! – переспросил я, отстраняясь от девушки.
– Ты не слушал меня?!
– Мэл, еще раз спрошу: что ты здесь делаешь вообще?
– Я приехала поговорить с тобой.
Я повернулся к ней, и она снова попыталась меня обнять. Я слегка отстранился и направился к выходу.
– Пошли вниз, тут холодно.
Без происшествий дойдя до кабинета, я открыл дверь и впустил девушку внутрь. Она вошла и скромно села на стул рядом со столом. Я присел на край стола рядом и заговорил:
– Мэл, послушай, у меня был трудный день. Я рад, что ты пересмотрела свои взгляды на нашу будущую жизнь, но давай не сегодня…
– Кай, я люблю тебя. Я просто хочу быть вместе.
– Я тебя понял. – демонстративно посмотрел на часы. – Прости, у меня через 10 минут начинается обход. Нужно подготовится.
Я встал, чмокнул ее в щеку и слегка подтолкнул к двери.
– Когда мы увидимся? – спросила Мэл совсем несчастным голосом.
– Я позвоню! – ответил я, подтолкнул за локоть через порог и захлопнул дверь перед ее носом.
Два дня прошли в подготовке к тестированию, сборе документов – я старался максимально отстраниться от мыслей о Лиз, от необходимости разговора с Мелиндой. Несколько раз звонил дежурной медсестре, чтобы узнать, как себя чувствует Майкл. Меня вполне удовлетворил ответ, что мальчик идет на поправку, а также что у его постели много времени проводит доктор Коннорс.
Мне, конечно, тяжело это далось, но на совещании после операции, когда Джоан решила подвести итоги нашей профессиональной баталии, я признал правоту молодого врача. Действительно, у Лиз определенно был талант и видение происходящего в операционной, но ей не хватало смелости, которую нужно было привить.
Вечером накануне очередного дежурства ко мне пришел Джош – я рассказал ему о событиях последних дней и о той херне, которая случилась на злополучной крыше.
– Друг, ты попал!
Мы чокнулись пивом и молча сделали по большому глотку.
– Теперь я вообще не понимаю, что мне делать. Лиз меня избегает и становится дикой фурией, стоит мне просто открыть рот. Мэл вешается на шею, прося дать ей еще один шанс. Я просто схожу с ума!
– Кай, чувак, а ты бы как вел себя, окажись на месте Лиз? Я бы сторонился тебя как огня. Во-первых, она наверняка считает, что ты обиделся на нее из-за того, что она сбежала утром.
– А я и обиделся!
– Во-вторых, – продолжал друг, она же не знает, что у вас происходит с Мэл. Она то думает, что ты просто изменщик, который волочится за первой юбкой, когда верная невеста ждет его дома.
– Ладно-ладно! Полегче. Ситуация со стороны ужасная, но что мне делать? Хуже – у меня появился конкурент. Мистер «Пожалей меня, детка».
– Друг, разберись со своими отношениями и отстань от девчонки. У нее экзамен впереди, ты ей вообще не помогаешь, а только вставляешь палки в колеса. К тому же, если Мистер «Я просто хороший отец и нуждаюсь в любви» хорош, он не будет таким дебилом как ты и не упустит такую знойную даму.
Я слегка ударил Джоша в плечо.
– Ты нихрена мне не помогаешь.
– Без шуток, Кай. Секс на одну ночь хорош.
– Секс был не просто хорош! Я не мог оторваться от нее ни на секунду: с Мэл такого не было ни разу!
– Во-первых мы сейчас не об этом, а во-вторых, ты в своем уме! Только девчонки могут сравнивать мужиков в постели, это низко по отношению к ним обеим.
– В тебе умер моралист, Джей. Видишь, до чего они доводят меня обе!
– Кай, мой тебе совет – разберись с Мэл. Вообще не вижу смысла сейчас ее бросать: Сан-Франциско ждет, а она вряд ли согласится поехать с тобой.
– Как раз согласится!
Джош чуть не подавился пивом.
– Да ладно?! Мэл сказала, что поедет с тобой?!
– Как раз после злополучной встречи на крыше, пришла в кабинет, сказала, что знает все и хочет отправиться туда со мной потому, что любит.
– И что ты намерен делать?!
– Совершенно не представляю. Знаю одно, что Мэл – последняя, кого бы мне хотелось видеть рядом на Западном побережье, но после слов «я тебя люблю» бросать ее очень совестно.
– Я тебе не советчик, Кай. Только прошу об одном, если увидишь, что у Лиз все хорошо, не порти ее счастье. Кейт, ее подруга, рассказала мне, что последние три года на ее руках медленно умирала мать – вряд ли она будет очень рада, если ты сблизишься с ней, а потом соберешься и уедешь, оставив ее с разбитым сердцем.
– Она…
– Да, она уехала из Нью-Йорка, чтобы помогать отцу. Там работала в больнице и ухаживала за мамой. Никто тут не знал – для всех она просто решила вернуться домой. Вряд ли Лиз очень хочется обсуждать эту тему, если ты вдруг решишь с ней поговорить.
– Нет, Джей, не решу! Но спасибо, что рассказал мне.
Слова про мать Лиз испортили мне настроение окончательно – мы еще немного посидели, обсудили работу Джоша, и он уехал домой, а я остался размышлять, как я допустил в своей жизни такую херню.
– Кай, пожалуйста, впусти меня.
Я смотрел бейсбол, листая ленту фейсбука, когда зазвонил дверной звонок. Честно признаюсь, я был удивлен, услышав голос Мелинды по ту сторону двери. Мы не виделись с ней несколько недель после разговора в больнице. Я был поглощен работой: мы почти не пересекались с Лиз, она помогала другим хирургам, а я намеренно ее избегал – совершенно не понимал, как мне следует себя вести.
Плюс, мне совершенно не предавало уверенности молчание из Сан-Франциско. После того как я отправил им необходимые документы, мы созвонились с Викторией, которая попросила ждать до решения формальных вопросов.
Через несколько недель у нас должна была состояться новая консультация с Лиз – я готовил для нее тестирование, она – пакет документов по страховой для своей пациентки. Важной мыслью, которая меня занимала, было и то, что отец Элли, моей маленькой подопечной, вышел на связь, и мы втроем с его матерью обсуждали важность пересадки девочке его костного мозга. Он обещал подумать о том, чтобы пройти тестирование на совместимость, но последние несколько дней его телефонная трубка молчала, хотя я делал несколько попыток дозвониться.
Сейчас я лежал и размышлял о том, что мне искренне хочется поехать к этому мужику и, буквально, выбить из него всю дурь. Я не понимал, как отец ребенка мог так легко отказываться от шанса на спасение своей малышки?! Лучшей девчонки, с которой мне удалось познакомиться за всю врачебную практику. Каждый раз, когда образ ее лысой головы всплывал у меня перед глазами, кулаки непроизвольно сжимались.
Именно от этих размышлений оторвала меня Мэл: я натянул на себя футболку, открыл ей дверь и встретил в коридоре, неловко чмокнув в щеку.
– Привет! Я тебя не ждал, но проходи. Будешь кофе?
– Привет Кай! Да, кофе, пожалуйста. На улице ужасный ливень. – Мэл вошла в квартиру и стряхнув с зонтика капли, стала раздеваться.
Я обратил внимание на то, что она была подавленной и говорила непривычно тихо.
– Что-то случилось?
Пока я возился с кофеваркой, она прошла и села за обеденный стол.
– Кай, послушай…
Я сделал медленный вздох, кляня всех предков, что вообще открыл дверь.
– Пожалуйста, я очень тебя прошу меня просто выслушать. – сказала Мэл, будто прося у меня разрешения.
– Мэл, если ты опять пришла обвинять меня, говорить про потраченный год и прочие штуки, не стоит. Я совершенно не в том настроении, чтобы опять ругаться.
– Кай, пожалуйста, прости меня. И дай нам второй шанс.
Я наверно слишком демонстративно закатил глаза, что не осталось незамеченным Мэл, но комментировать она это не стала.
– Да, я была не самой лучшей девушкой на свете. У меня не хватило терпения понять, что работа для тебя важнее всего. Я пыталась бороться за твое внимание, за то, чтобы быть для тебя на первом месте. Я готова уступить. Я готова быть на вторых ролях, но лучше жить с тобой и делить тебя с работой, чем быть без тебя. Мне стало это очень понятно за последние несколько недель.
Я смотрел на нее и черт возьми, не чувствовал ничего кроме жалости. Мелинда была похожа на побитую собаку – я заметил, как из ее глаз начали капать крупные слезы. Она плакала тихо и беззвучно, лишь плечи вздрагивали. В этот момент я понял, что не могу заставить себя ее бросить – не сейчас, не сегодня. Она была слишком уязвимой, привычной, родной, чтобы оттолкнуть. Я подошел к ней, обнял и гладил по голове, пока ее всхлипы не затихли. Мэл подняла на меня глаза:
– Можно я останусь у тебя сегодня?! Не выгоняй меня, пожалуйста. Мне так не хватает твоего тепла. С меня – примирительный минет.
Я кивнул – ну какой дурак откажется от такого?!
Глава 9. Лиззи
Октябрь – декабрь
Прошло несколько недель после операции Майкла. Малыш быстро шел на поправку. Мы несколько раз пили кофе с его отцом в палате у мальчика, обсуждая преимущество супергероев. Марк заботливо покупал мне стаканчик капучино, когда приходил навещать сына.
В свободное от работы время я штудировала те книги, которые подкинул мне Кайл – с ним я почти не встречалась, но сама попросила других хирургов брать меня ассистентом. То ли Джоан дала распоряжение мне помогать, то ли все уже узнали, что у нас с доктором Мэтьюсом профессиональные баталии, но все как один приглашали меня ассистировать им на операциях, так что без дела я не сидела.
Сегодня на улице лил дождь, вода барабанила по карнизам, а я помогала Майклу собрать его многочисленные вещи: друзья и учителя в дошкольной группе прислали ему много подарков, все стены палаты были увешаны рисунками.
Пока мы вдвоем бережно упаковывали всё в большую коробку, Марк прислал сообщение, что задерживается из-за аварии, но будет в больнице примерно через полчаса.
– Простите! – Марк буквально влетел в палату, где мы с Майклом листали комиксы, сидя на его больничной койке.
– Папа! – мальчик бросился в объятья отца, а я, наверно, сидела с глупой мечтательной улыбкой потому, что Марк как-то очень многозначительно мне подмигнул.
– Хватай свои вещи, малыш! Встретимся у лифта. Мне нужно сказать пару слов доктору Элизабет.
Я потрепала Майкла по голове, а он обнял меня за пояс, прошептал: «спасибо» и пулей вылетел из палаты.
– Лиз, я вам очень благодарен. Если бы не вы…
– Если бы не мы вместе с доктором Мэтьюсом…
– Скромности вам не занимать!
Мы рассмеялись, Марк взял коробку игрушек, и мы вышли из палаты.
– Мое предложение остается в силе – я бы хотел пригласить вас поужинать, но уже не как лечащего врача Майкла.
Марк повернулся ко мне в ожидании ответа, и я, улыбнувшись, кивнула.
– Да, я согласна. Буду свободна послезавтра вечером.
– Я вышлю вам адрес ресторана – к сожалению, не смогу вас забрать лично, так как запланировано онлайн-совещание с разработчиками. Сам не знаю, когда закончится.
– Ну давайте выберем другой день! – Я почувствовала неловкость.
– Нет-нет, Лиз! Давайте не будем ничего переносить. Я не хочу заставлять вас ждать меня дома, поэтому удобнее будет встретиться уже на месте.
– Тогда до завтра, а то Майкл уже очень хочет быстрее выйти на улицу.
Мальчик нетерпеливо топтался у лифта, Марк нажал кнопку, они махнули мне на прощание. Я подождала, когда двери закроются и пошла в ординаторскую, чтобы приступить к своим ежедневным обязанностям.
Сборы на ужин были долгими. Я поняла, что много лет не была на свидании и перебирала свои немногочисленные платья в шкафу, примеряясь к каждому. Собраться удалось только через 1,5 часа.
Бросив последний взгляд в зеркало, я спустилась вниз по лестнице и села в такси – ехать было недалеко, но ливень, который не прекращался уже который день не давал альтернатив для прогулки.
Спустя 20 минут машина притормозила у небольшого здания, удачно спрятавшегося на одной из маленьких улочек Манхэттена. Вывеска ресторана мне ни о чем не сказала – ни разу не читала об этом месте у ресторанных критиков. Расплатившись с водителем, я вошла в дверь, и где-то в глубине помещения призывно звякнул колокольчик.
Хостес вышла мне на встречу, я отдала ей свое пальто и прошла в дальний зал, где уже ждал Марк. Увидев меня, он встал со своего места, взял меня за руку и помог сесть, аккуратно задвинув стул. Жест, признаться честно, я оценила.
– Добрый вечер, Элизабет! Простите, что не смог заехать за вами. Совещание разработчиков – совершенно непредсказуемое мероприятие.
– Ничего страшного! Я отлично добралась, а пока ехала, полистала свой отчет по операции Майкла. Должна отдать его куратору.
– Я не устану говорить вам слова благодарности.
– Марк, давайте оставим это! Вы благодарили меня уже тысячу раз, а я в очередной раз вам повторю – это моя работа!
– Элизабет, для меня это чудо! И мне совершенно не жалко слов, раз уж я не могу отблагодарить вас никаким иным способом. Ох, кстати…
Он кивнул официанту, и тот вернулся спустя минуту, неся огромную вазу с несколькими десятками алых роз.
– Марк, боже… Это мои любимые цветы. Как вы узнали?!
– Элизабет, вы сами похожу на розу – загадочная и благородная.
Я поставила цветы рядом и наслаждалась их ароматом. Мы заказали ужин, и беседа протекала в достаточно расслабленной обстановке. За бокалом вина мы обсудили работу Марка, я рассказала о том, почему уехала из Нью-Йорка и как папа помог мне вернуться.
– Я рад, что вы решили обосноваться здесь. – Марк аккуратно накрыл своей ладонью мою руку: его прикосновение было приятным и теплым. Я перевернула руку, и он нежно сжал мою ладонь.
Мы сидели так еще час, принесли сладкий комплимент от шеф-повара, я в жизни не ела такого восхитительного пирожного!
– Шеф этого ресторана мой давний друг. Его бабушка и дед приехали в Америку из Испании, когда началась война. Бабушка растила его, мать рано скончалась от туберкулеза. Все рецепты здешних блюд хранятся уже несколько поколений.
К нам вышел шеф-повар. Марк поприветствовал его по-испански, и этот высокий статный мужчина лет пятидесяти аккуратно поднес мою руку к губам.
– Мое почтение, сеньорита! Мой друг сделал очень правильный выбор.
Мои щеки зарделись. Мужчины обменялись парой фраз, а я, чтобы не мешать, занялась цветами – официант помогал мне собрать букет перед уходом.
Когда мы вышли на улицу, чтобы поймать такси, я не сдержала любопытства.
– Где ты научился так говорить по-испански? – после второго бокала мы перешли на «ты», чтобы снять неловкость от формального общения.
– Моя супруга была его младшей сестрой.
Я мысленно отругала себя за любопытство, но прежде, чем я успела что-то сказать, перед нами притормозило такси.
– Лиз, прости, не могу поехать с тобой – через 20 минут назначено новое экстренное совещание. Я живу недалеко, поэтому поспешу домой.
– Ничего страшного! Спасибо за прекрасный вечер! И за цветы!
– Я позвоню! Надеюсь, что мы увидимся очень скоро.
Я улыбнулась и перед тем, как Марк захлопнул дверь, сказала:
– До скорой встречи!
Марк позвонил на следующий день после ужина: он еще раз извинился, что не смог меня проводить, а также предупредил, что отправлялся на несколько недель в Калифорнию. Я была даже рада тайм-ауту, так как мне необходимо было готовиться к консультации с Кайлом – мы должны были обсудить несколько стратегий операций и несколько часов тренироваться в специализированной манипуляционной.
Мы постоянно обменивались с Марком смсками, болтали, когда было свободное время. Он рассказал о восстановлении Майкла, я искренне радовалась за мальчика. Мне было приятно внимание его отца, но, честное слово, я пока не была готова становиться ему мачехой – даже в такие дебри заводила меня неуемная фантазия.
День Х настал – сегодня должна была состояться встреча с Кайлом. Я подготовила ему отчет по операции, еще раз пробежалась по списку вопросов, которые он мне дал и к назначенному в графике встреч времени выдвинулась в сторону его кабинета.
– Заходите! – услышала я из-за двери, когда резко и громко постучала в нее.
– Добрый день, профессор Мэтьюс!
– Здравствуйте, Элизабет! Присаживайтесь.
Он был предельно учтив и профессионален. Я выложила все документы и показала отчет по операции. Он бегло пролистал его, отложил.
– Сейчас мальчик проходит реабилитацию. Есть некоторое покраснение шва, но, в целом, восстановление идет нормально. По нашим рекомендациям он сможет вернуться к занятиям спортом уже через два месяца.
Кайл поднял на меня свои очаровательно бездонные глаза. В них читалась… ревность?! Или мне показалось?!
– Не знал, что в ваши обязанности входит контроль пациентов в постоперационный период.
– Не думала, что светила нейрохирургии такой бесчувственный, что ему все равно на процессы восстановления пациентов.
Он промолчал, но желваки на скулах отчетливо дали мне понять, что он еле сдерживается от едкой колкости.
Дальше мы обсудили Веру: я отдала ему пакет документов, которые заполнила для больницы и для страховой. Он внес небольшие коррективы и попросил прислать это ему и секретарю Джоан в электронном виде.
После мы еще час разбирали теоретические вопросы.
– Я искренне удивлен! Вы отлично подготовились!
– У меня было достаточно времени, чтобы найти ответы на все ваши вопросы, плюс книги помогли. Благодарю.
Кайл будто не услышал моей последней фразы.
– А я думал, что вашего свободного от работы времени хватает только на то, чтобы ходить на свидание и постить фото в инстаграм.
Я оторопела от такой наглости.
– В смысле?!
– Элизабет, ваше фото обсуждают между собой медсестры. Я понимаю, что ваша личная жизнь – это ваше дело, но это снова наталкивает меня на мысль о том, что вы слишком халатно относитесь к вашему профессиональному будущему.
– Да, доктор Мэтьюс! – я чеканила каждое слово. – Моя. Личная. Жизнь. Вас. Не. Касается.
Я сгребла все документы со стола и просто пулей вылетела из его кабинета. Да как он смел. Его ли дело, кто дарит мне цветы и вообще, какого черта он ставит мне это в упрек. Будь проклят тот день, когда я встретила этого наглеца на своем пути.
Я пришла в манипуляционную, где несколько часов тренировалась удалять опухоли. Когда в очередной раз система показала мне ошибку, я поняла, что ужасно устала, чтобы продолжать, собрала вещи и поехала домой.
Несмотря на очередную идиотскую стычку, мы держались с Кайлом достаточно профессионально при посторонних: через несколько дней мы согласовали документы для Веры и передали их в страховую.
По плану мы провели еще несколько операций вместе: практически без эксцессов. Некоторые заминки, необходимость принимать решение в критической ситуации – мой куратор помогал и давал советы, что было ему крайне несвойственно.