Осколки разбитых миров. Книга 1. Восход Тьмы

– Я тоже не с богатой семьи, – шепнула я Роберту, надеясь его немного взбодрить. На самом деле бизнес мамы и отчима приносил много денег, – живу сейчас с бабушкой, мама уехала в командировку в штат Небраска.

– Круто. Твои родители путешествуют. А мы приехали в этот город из Гладстона, он ничем особо не отличается от Санвилсента. Но тут цены еще дешевле. Харрис постоянно называет меня нищебротом, бесит.

– Да пошел он! – фыркнула я. Роберт свернул в квартал, и я сильней прижалась к парню, чувствуя, как сиденье давило сквозь свитер, – красивые дорогие вещи не скроют от всех его гнилую сущность.

– В этом ты права. – кивнул Роберт.

Парень расслабился. Роберт начал быстрее крутить педали, отчего велосипед разогнался и я в испуге обвила талию одноклассника руками и почувствовала, как его пресс напрягся. Цепи продолжили противно скрипеть, но нынче это нам не мешало. Руками ощутила, как напряжение покидало парня. Вечерний легкий ветер кружил возле нас, взлохмачивая волосы. Мои губы растянулись в радостной улыбке. И вместе со мной улыбался Роберт.

Тут я заметила, что мы подъехали к Аллеи Эртан. Маленькие белые одноэтажные домики с коричневой профнастиловой крышей стояли в ряд. В этом переулке дома не перегорожены забором. Несмотря на то, что небо не окрашивалось темными красками, черные длинные фонари загорелись.

И в одном доме висела вывеска "50".

"Дом пятидесятый"

Я неожиданно крикнула:

– Роберт, стой!

Роберт внезапно дернул педалями назад. Велосипед резко остановился, и я врезалась лбом в спину парня.

– Что такое? – не понял Роберт.

Я ласково погладила пальцами лоб и, уняв немного боль, молча поднялась и побежала навстречу к дому. Удивленный Роберт слез с велосипеда и покатил его следом за мной.

В огромных окнах горел свет. Это мне дало больше сил добежать до дома. Когда оказалась на крыльце, начала быстро нажимать на звонок.

– Беатрис, что такое? – подбежал ко мне растерянный Роберт. Свой велосипед он положил на траву.

Ничего ему не ответила, так как услышала торопливые шаги. Дверь открылась, из нее выглянула старушка.

– Да-да? – любезно спросила она.

– Извините, а Сара дома? – протараторила я не своим голосом.

Старушка нахмурено сдвинула к переносице брови:

– Сара?

– Сара Рейтер. Она тут живет.

Женщина покачала головой.

– Нет Сары…

– А скоро она будет дома? – быстро спросила я.

Старушка пожала плечами:

– Я не понимаю, о ком вы говорите, девушка. Никакая Сара тут никогда не жила.

– Как?! – потрясенно вырвалось у меня.

Может я дом перепутала? Бросила быстрый взгляд на вывеску и увидела цифру пятьдесят. Нет, все верно.

Может мне показалось, что Сара сказала "дом пятидесятый"?

– А вы не знаете, в каком доме живет семья Рейтером? – не теряя надежды, поинтересовалась я.

– Никакие Рейтеры тут не живут. – коротко ответила женщина.

– Извините за беспокойство. – робко и тихо сказала я, женщина кивнула и закрыла дверь.

Настроение резко покинуло меня. Я расстроенно отошла от дома. Обида и недоумение изнутри распирали. В голове крутился лишь один вопрос: зачем? Зачем Сара меня обманула?

Предательство меня изнутри жгло. Огонь злости и волна грусти друг с другом слились.

– Ты…ты в порядке? – в голосе Роберта звучало беспокойство.

Я кивнула, чувствуя, как обида внутри переполняла. Я не могла понять, зачем она меня обманула, почему она не пришла в школу.

"Видать ты такая убогая, поэтому с тобой никто не хочет общаться. Ты скучная, поэтому Сара не пришла на встречу. Ты противная, поэтому у тебя нет друзей. Ты тупая, поэтому Барбара предала тебя!.." – неслись в голове мысли обиды, медленно разрывающей изнутри меня на части.

– Б-Беатрис?..

Роберт близко подошел ко мне и нежно взял за плечи. Мой взгляд был устремлен куда-то вдаль, на горящий желтым светом фонарь, но я не понимала, что на него смотрела. Дымка тумана накрыла собой сознание, запирая меня наедине со своими ужасными мыслями.

А Роберт продолжил звать.

– Беатрис, может расскажешь, что случилось?

Я посмотрела однокласснику в серые глаза. В них было отражено сочувствие. И одна часть требовала с ним поделиться, ведь мы на одной волне.

– Поехали, я по дороге расскажу. – сдавленным голосом сказала я, чувствуя, как слова с трудом выходили изо рта, застревая в горле.

Когда мы на велосипеде поехали дальше, я рассказала Роберту о Барбаре, о Саре, о своих переживаниях, о том, как калечили меня одиночество и школьная травля. Чувствовала, как горела, то ли от рассказа, то ли обида продолжала меня жечь.

– Неприятно, когда общество тебя не признает, – произнес Роберт после моего изложения. Я заметила, что он перестал заикаться. – но я к этому привык.

– Тебе не грустно от того, что нет друзей? – тихо спросила я.

Роберт пожал плечами:

– Иногда грустно, но я к этому привык. Что в старом городе был одиночкой, что здесь. Для всех кажусь каким-то странным: хожу в этих старых тряпках, книжки научные читаю на длинных переменах. Но пытаюсь видеть везде плюсы. Нет друзей – никто не обманет, не предаст, дано много времени для самосовершенствования, которое во вред никогда не пойдет. Сложное и тяжелое время, наполненное тоской, рано или поздно закончится, нужно только потерпеть. Нужно уметь развлекать себя, слышать и понимать себя. Друзья сами появятся. Если друзья приходят и уходят, значит это не друзья. Настоящий друг всегда будет с тобой. А эта Барбара просто конченная тварь. Дерьмо, а не человек.

Я тихо хихикнула, почувствовав небольшое облегчение. Слова Роберта потушили внутрь пожар.

– А за что с тобой беседовал инспектор? – спросил Роберт.