Человек Круглой Земли

Жилой модуль космического корабля «Союз» наполнился запахом кофе. Петров отложил паяльник. Пошарил на столе, и из груды проводов-транзисторов вынул кружку. Подышал на неё, протёр краем рубашки.

– Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе видна.., – пошёл на кухню. В кухне пусто не было никогда.

– Предлагаю к черепахе не приближаться, а сразу подходить к куполу. Заглянем, может там люди есть, – повар поварешкой мешал в кастрюле с надписью «Кофе с молоком, сахаром».

За столом сидели доктор Лена, капитан Андрей Николаевич, Сторож, Старший научный сотрудник Иванов. На столе стопка фотографий Плоской Земли. Фотографии вынимались, рассматривались, передавались и ложились на стол.

– Вот почему нельзя просто кофе? Обычный чёрный кофе без сахара, – Петров начал с обычной занозы в сторону повара. Вот хочется простому советскому человеку…

– Ну, началось, – повар закрыл кастрюлю, – у меня меню. Вот, висит на стене…

– Согласовано генеральным конструктором, – Петров закивал головой, – знаем, знаем, – ну, Вань. Ну, ты же советский человек. Я тебя, как коммунист коммуниста прошу. Шесть лет с молоком и сахаром.

– Ладно. Достанешь мне кастрюлю, на которой будет написано «Чёрный кофе без сахара», тогда и будет тебе чёрный кофе без сахара. Как коммунист коммунисту.

– Черепаха подвижный объект, – капитан бросил на стол фотографию, – опасно приближаться. Представляете новость в программе «Время» – в столкновении с черепахой погиб советский космический корабль «Союз»?

– Не будет про нас новостей, – сторож подал кружку Ивану,– секретная миссия, сами знаете.

Сторож всегда был занят своими делами. Он что-то постоянно писал, рисовал в своей каюте. Иногда дежурил в командной рубке или выходил попить кофе с командой. Раз в неделю отправлял на Землю отчёты. Дверь его каюты была оббита чёрной кожей. Сверху табличка «Отдел по охране социалистической собственности».

– Да понимаем, – повар поварешкой наливал кофе остальным, – так что, товарищ капитан, будем к куполу подходить?

– Будем. Планету необходимо обследовать. Но если задержимся, то не сможем вернуться.