Федор Ушаков. Адмирал святого русского воинства

Между тем адмирал спешил войти на рейд, желая застать в беспорядке находившиеся там военные суда, из числа коих явственно можно было распознать два фрегата; однако, застигнутый ночной темнотой, он вынужден был с кораблями и фрегатами своими расположиться перед входом в бухту, чтобы воспрепятствовать всякому покушению неприятеля к бегству, и провел всю ночь под парусами, лавируя или лежа в дрейфе, а «для обеспокоивания жителей и наведения на них страха» жег на всех судах своих огни и делал многие силы пушечными выстрелами, фонарями, фальшфейерами и ракетами.

Действия эти произвели заметную тревогу в городе, по берегам и на судах, которая доказывалась беспорядочною пушечною и ружейною пальбой неприятеля, продолжавшеюся до рассвета. 22 мая, рано утром, эскадра вошла в середину Синопской бухты и нашла стоящие на якоре под крепостью два фрегата, одну шхуну, один кирлангич, одну полугалеру, три лансона, одну чектырму, да на эллинге строящиеся: один корабль и две шантии.

«Я намерен был, – доносил адмирал, – в то же самое время их атаковать, но тихость восточного ветра воспрепятствовала, и при том оказалось, что должно, проходя батареи бухтою к судам, идти немалое расстояние прямо носом против всех их бортов и крепостных пушек; посему в предосторожность, дабы не случилось повреждения мачт, почел оную атаку бесполезной, ибо намерен искать впредь дел важнейших.

Вместо ж того, разными движениями эскадры и перепалкой с кораблей, всем синопским жителям и судам, там находящимся, наносил беспрестанно великий страх и беспокойство. Суда в такой были робости, что против крепости придвинулись вплоть к самой мелкости и беспрестанно места свои переменяли. Я с эскадрой проходя близ оных (в одиннадцатом часу утра), сделал по ним и по береговым батареям довольный огонь и потом лег на якорь, а корабль «Св. Георгий» (капитан 2 ранга Поскочин) послал ближе еще вперед пройти и нанести им более страху».

Эскадра производила сильную канонаду по городу и предместьям; ядра разрушали стены крепости и брандскугели неоднократно причиняли пожар. Буксируясь гребными судами с эскадры, «Св. Георгий» успел пройти далее в бухту и открыл удачную пальбу по крепости и фрегатам; сам же он не понес никакого повреждения и имел только двух матросов, раненных щепою от марсового поручня, разбитого ядром.

Во весь тот день, в продолжение всей ночи и до полудня следующего дня, берега усеяны были многочисленными толпами народа и производилась беспорядочная пушечная и ружейная пальба из города, батарей и судов. В течение этого времени крейсерские суда, под прикрытием двух фрегатов («Иоанн Воинственник» и «Нестор Преподобный») и репетичного судна «Полоцк», делали успешные поиски у соседних берегов: они взяли в плен восемь судов и загнали на берег и потопили четыре, шедших от анатолийских берегов в Константинополь.

Турки старались на баркасах спастись на берег, но многие из них были перестреляны или потоплены; взято же в плен 80 турок, 14 турчанок, 51 грек, 3 армянина, 14 невольников-черкес, везенных в Константинополь для продажи, 27 взрослых черкесских девушек и 12 наших солдат разных полков, бывших в плену и везенных для продажи: всего 201 человек. Взятые суда нагружены были пшеницей, и так как два из них оказались неблагонадежны к плаванию, то адмирал приказал пшеницу сгрузить на эскадру, а суда подвести к городу и сжечь «перед глазами всех жителей, собравшихся на стенах в величайшем ужасе от столь нечаянного поражения».

24-го числа эскадра оставила Синопскую бухту и следовала вдоль берега к Самсуну, истребив на этом пути два небольших турецкие судна. 25-го числа крейсерские суда получили приказание войти в самую средину Самсунской бухты, и произвели там жестокую пальбу[3 - Рапорт Ф.Ф. Ушакова Г.А. Потемкину о бое у Синопа и Самсуна смотри во второй части книги.]; эскадра последовала за ними, но адмирал, не найдя ни одного военного судна и довольствуясь распространением страха в городе и его окрестности, оставался на рейде не более, сколько надобно было для подробного осмотра местности и снятия плана крепости, после чего, пользуясь крепким восточным ветром, направил путь свой к Анапе, где находились линейный неприятельский корабль и фрегат, о чем узнал он от пленных[4 - Подробнее о действиях Ф.Ф. Ушакова у турецких берегов смотри письмо к Г.А. Потемкину во второй части книги.].

Однако, задерживаемый вскоре наступившими маловетриями и туманами, Ушаков только 29 мая мог подойти на вид анапских берегов.

За восемь недель до прибытия эскадры к Анапе отошел от нее генерал Бибиков, главнокомандующий на Кавказе, после безуспешной осады. Восьмитысячный его корпус, назначенный для покорения крепости, должен был сделать самый утомительный переход через горы при февральских непогодах и холоде; значительные потери людей и недостаток фашин и других принадлежностей для штурмования заставили Бибикова снять осаду, и он возвратился за Кубань, едва имея три тысячи человек в отряде.

Увидев русскую эскадру, турки ожидали нового нападения и увеличили средства своей защиты. На рейде стояли: линейный корабль, фрегат, две вооруженные шантии и пять купеческих судов, но все они подтянулись на мелководье, под самые стены крепости, причем корабль и фрегат для облегчения себя свезли на берег груз и часть орудий, из которых устроены были сильные береговые батареи, защищавшие с обеих сторон вход на рейд; самые же суда на шпрингах обратились бортами ко входу.

29 мая эскадра, имея тихий ветер и противное течение, вынуждена была лечь на якорь в 9 часов вечера, не в дальнем расстоянии от Анапской бухты; на другой день, по прочищении густого тумана, продолжавшегося до 10 часов утра, суда наши снова старались приблизиться к неприятелю при тихом NNO ветре, но к 7 часам вечера опять вынуждены были бросить якорь, ничего почти не выиграв вперед. 31-го числа около первого часу пополудни ветер задул от NWtN тихий и изменчивый; эскадра не замедлила, однако, воспользоваться им и лавировала до 6 часов вечера; флагманский корабль более прочих успел приблизиться к крепости, и в ответ на ядро, пущенное по нему, сделал пробный выстрел бомбой, что послужило поводом к открытию жестокой пальбы по эскадре, со всех неприятельских судов и укреплений, но ядра их не достигали до нас.

В это самое время турецкие корабль и фрегат спешили еще более подвинуться под самые стены крепости. Видя безуспешность лавирования, адмирал приказал эскадре, в 8-м часу вечера, бросить якорь на глубине 9 саженей и послать гребные суда для промера. Неприятельский кирлангич старался выстрелами своими не допустить их до этого, но вынужден был удалиться; сделанный же промер удостоверил, что мелководье простиралось на большее расстояние от анапского берега в море.

Затрудняемая таким образом местностью, маловетриями и течениями, эскадра начала тянуться завозами и к полуночи придвинулась на возможно близкое расстояние к крепости и судам, открыв по ним сильную пальбу ядрами, бомбами и брандскугелями и продолжая ее до рассвета 1 июня, после чего оттянулась далее, на прежнее место.

Турецкие батареи отвечали с большой живостью, но не делали вреда; корабль же их и фрегат, для укрытия себя в темноте, вовсе не палили. Брандскугели и бомбы, бросаемые с судов наших, разрываясь на батареях, делали большее опустошение, и пожары, показавшиеся в нескольких местах, доказывали, что ночное нападение это произведено было не без успеха; смятение и тревога в городе были общие и повсеместные. Не видя, однако, возможности нанести неприятельским судам решительного поражения, потому что «к истреблению оных недоставало одного или двух бомбардирских судов, брандеров и надобились также два или три гребные судна с большими пушками», адмирал вынужден был 1 июня оставить Анапский рейд и, согласно с данным ему повелением, 5-го числа благополучно возвратился в Севастополь для соединения с остальной частью флота, находившейся в готовности[5 - Рапорт Ф.Ф. Ушакова Г.А. Потемкину о действиях флота у Анапы с 28 мая по 2 июня 1790 года смотри во второй части книги.].

Итак, в продолжение этого трехнедельного плавания эскадра «обошла всю восточную сторону Анатолии и берега абхазские, от Синопа до Анапы, господствуя сильной рукою при оных», распространила страх и смятение между всеми прибрежными жителями, доставила в Севастополь восемь транспортных судов с пшеницей и сожгла или затопила двенадцать.

Известие об этом нападении заставило турецкий флот поспешить с выходом в море. Потемкин приказал Ушакову немедленно идти навстречу неприятелю: «Возложите твердое упование на Бога, – писал он, – и при случае сразитесь с неприятелем; старайтесь скорее кончить ваше плавание и прийти на показанное место, где я вас осмотрю и усилю судами. Христос с вами! Я молю Его благость, да ниспошлет на вас милость и увенчает успехами». Через несколько дней он опять писал Ушакову: «Молитесь Богу! Он нам поможет; положитесь на Него; ободрите команду и произведите в ней желание к сражению. Милость Божия с вами!»

Ушаков на корабле «Рождество Христово» вышел из Севастополя 2 июля, с флотом из десяти кораблей (пять больших и пять малых), шести фрегатов, одного бомбардирского судна, одного репетичного, 13 крейсерских и двух брандеров; всего 33 судна. Имея все причины ожидать появления турецкого флота со стороны Анапы, он пошел к Еникальскому проливу и расположился на якоре у мыса Таклы, чтобы заградить Азовское море и сопредельные берега Крыма. Предположение это сбылось, и 8 июля, в половине девятого часа поутру, при мрачной погоде и брамсельном ветре от OZO, показался неприятель, идущий под всеми парусами от Анапского берега прямо к русскому флоту.

Он имел десять линейных кораблей (в том числе четыре флагманских и четыре «отменной величины»), восемь фрегатов и 36 разных судов, как то: бомбардирских кораблей, шебек, бригантин, шайтанов, лансонов и кирлангичей, под начальством капудан-паши Гуссейна. Флот наш немедленно снялся с якоря и, построившись в линию баталии левого галса, лег на румб ZOtZ, при ветре, сделавшемся от ОNO. Суда его находились в следующем порядке:

2) Корабль 66-пушечный «Мария Магдалина», бригадир-капитан Голенкин.

5) Корабль 66-пушечный «Св. Владимир», капитан Обольянинов.

11) Фрегат 44-пушечный «Св. Иероним», капитан Алексиано.

10) Корабль 46-пушечный «Иоанн Богослов», капитан 1 ранга Кумани.

12) Фрегат 44-пушечный «Покров Св. Богородицы», капитан Ознобишин.

4) Корабль 66-пушечный «Преображение Господне», капитан 2 ранга Саблин.

1) Корабль 84-пушечный «Рождество Христово», под флагом контр-адмирала Ушакова; капитан 2 ранга Ельчанинов.

8) Корабль 50-пушечный «Св. Георгий Победоносец», капитан 2 ранга Поскочин.

13) Фрегат 44-пушечный «Кирилл Белозерский», капитан Сарандинаки.

9) Корабль 46-пушечный «Св. Петр Апостол», капитан 2 ранга Заостровский.

7) Корабль 50-пушечный «Св. Александр Невский», капитан 2 ранга Языков.

15) Фрегат 44-пушечный «Амвросий Медиоланский», капитан Нелединский.

3) Корабль 66-пушечный «Св. Павел», капитан 1 ранга Шапилов.

14) Фрегат 44-пушечный «Св. Нестор Преподобный», капитан Шишмарев.

16) Фрегат 44-пушечный «Иоанн Воинственник», капитан Баранов.

6) Корабль 50-пушечный «Св. Андрей Первозванный», капитан 1 ранга Вильсон (задним).

В резерве, для подкрепления середины флота, находились мелкие суда и бомбардирский корабль.

17) Репетичное судно «Полоцк», капитан Белли; на траверзе адмиральского корабля.

18) Бомбардирское судно «Св. Иероним», капитан 2 ранга Де-Мора.

Крейсерские:

Бригантина «Феникс»

«Св. Николай»

«Абельтанг»

«Св. Александр»

«Панагия Дусено»

«Слава Св. Георгия»

«Карл-Константин»

«Красноселье»

«Принцесса Елена» «Панагия Папанди»

Бригантина «Климент Папа Римский»

«Панагия Турляни»