Будет чей-то шёпот в поле разноситься.
Стеклянные цветы
Смотрел на профиль свой сквозь мытое стекло
Летящего через тоннель вагона –
Кино немое быстро увлекло,
Как пирамиды – души фараонов,
И видел я в надраенном стекле
Не облик свой, растёкшийся, как клякса,
А всё, что происходит на Земле,
Под бородой у Господа и Маркса.
Не видел я лицо – одно пятно
Опять соединяемой Гондваны,
Всё сыпалось, как кости в домино,
Как толстый кот со старого дивана.
Но станция достигнута, и я
Вываливаюсь, движимый толпою,
В привычные границы бытия,
Где снова ничего у нас с тобою.
А станция и вовсе не моя,
Но я не тороплюсь, не чертыхаюсь –
Ползёт вагон, как мудрая змея,
Как в сложносочинённом запятая.
А вскоре слёзы, крики – узнаю,
Что мой вагон дотла сгорел в тоннеле:
Смотрел в стекло я, стоя на краю,
У смерти языкастой на панели,
Но Ангел мой и хроника стекла,
Напор толпы, а также мутность мозга…
Короче, Божья воля сберегла
От ранних встреч с кладбищенской берёзкой.
И, приходя к погибшим сорока,
Мне неизвестным, к памятнику скорби
Кладу цветы в стекле, и облака,
Рыдая, им отращивают корни.
Пожалуйста, не уходи
Начальник наорал несправедливо,
Друзья-подруги смылись кто куда,
Но счастлив, поднося тебе оливы
И пледом укрывая в холода.
Собака у стоянки покусала,
А голуби за памятник сочли,
Но счастлив наливать тебе в бокалы
Чаи из разных уголков Земли.
Опять в футболе наши пропустили,
Карманники лишили кошелька,
Но, подходя к тебе с букетом лилий,
Могу сказать, что счастье отыскал.
Соседи вновь затеяли скандалы,
Раскалывала голову мигрень,
Но вот с тобой гляжу я сериалы