Как карта ляжет

– Давай, ты, что? – повернул голову к охраннику, взгляд исподлобья вызвал в двуликом подчинённом мандраж:

– Н-ничего, б-б-босс.

– Хорошо. Десять ликих разойдитесь по зданию. Остальные пусть ждут снаружи. – Короткое: «Есть» в ответ на приказ и вот уже двуликий обращается к Шельме: – Веди.

Шельма повела новоиспечённого главаря земель Рессам на второй этаж. Каблуки цокали по каменным ступеням.

Второй этаж отличался уютностью. Шельма провела двуликого по персиковому коридору, открыла приятную ей комнату.

– Прошу. – Лиса пропустила клиента вперёд.

Проходящая мимо женщина прошептала ей на ухо:

– Постарайся. – Большая грудь советчицы выглядывала из декольте полупрозрачного платья.

Шельма кивнула блондинке и скрылась за дверью.

– Моя мать. – Девушка зачем-то уточнила личность встреченной на пути бабочки.

– Семейный бизнес?

– Семейное рабство. Мать продали сюда ещё до моего рождения.

– Вы непохожи.

– Она с Песи. Я же пошла в отца. К сожалению, красота старой шлюхи прошла мимо меня.

Молодой глава встал у окна. Город погружался в сумерки, с минуты на минуту должны были включиться огни уличных фонарей.

– Смею возразить. Вы пленяете с первого взгляда. Ваша фигура утончённая и влекущая. Тонкая талия, манящие ноги, узкие плечи…

Вдруг лисица завалилась на кровать, раскинула в стороны руки и засмеялась, перебивая двуликого:

– Дрянной характер, скорый на расправу язык и плоская грудь, прям мечта любого, а-ха-ха-ха.

Серебряный Демон не принял такое поведение за оскорбление, даже наоборот, улыбнулся мягко, без лицемерия.

– Во всём есть своё очарование.

– Да Вы поэт!

Мужчина в притворной скромности кивнул и опустил голову.

– Это моя любимая комната. На весь второй этаж только в ней окно не зарешечено.

Не дав времени для ответа, лисица встала, притянула к себе собеседника. Надавила ему на плечи, призывая сесть на шёлк простыни. Села следом, уложила двуликого на кровать, головой себе на колени.

Мужчина безропотно с интересом в красных глазах наблюдал за действиями смелой девушки. Она согрела свои замёрзшие пальцы дыханием. Спустя минуту запустила пятерни в белоснежные аккуратно зачёсанные короткие волосы. От нехитрых манипуляций причёска превратилась в сущий беспорядок.

– Что Вы делаете? – как будто между прочим, поинтересовался мужчина.

– М? А, массаж. Хотите сказать, что пришли сюда за сексом? – Шельма наклонила голову, вглядываясь широкими зрачками в мимику собеседника. – Только вот я не вижу в Вас желания снять с меня одежду и погрузиться в моё горячее спрятанное под одеждой местечко. Я права?

Двуликий прикрыл в согласии глаза.

– То-то. Годы практики. Я сразу понимаю чего хочет клиент. Вы вот желали расслабиться. От меня ещё ни один не уходил неудовлетворённым. Раз Вам не надо моё тело, сделаю приятно таким вот способом. Вы будете довольны, и моя профессиональная гордость не пострадает.

– Майкл.

– Шельма.

Двуликий открыл глаза, в них читался вопрос.

– Раз я наполовину лиса, значит, хитра. С фантазией у матери не очень.

– Вам подходит. Мне нравится. – Сказано это было без капли издёвки.

Девушка хмыкнула, замолчала, сосредоточилась на массаже головы, который плавно перетёк на крепкую шею, а затем и на широкую спину. Рубашка снялась во имя удобства. Лиса сидела на бёдрах мужчины, проминая уставшие, задеревеневшие мышцы.

В комнату заглядывали робкие флюиды проснувшейся луны. Блёклый свет скользил по коже, отмеченной росписью татуировок – оскаливший пасть пёс рвал цветы ликориса.

Шельма приостановилась, очерчивая пальцем контуры рисунка.

– Ты потомок Богини Смерти? – тихий вопрос скинул с Майкла дурман, подкравшегося под покровом неги сна.

– Вы так считаете?

Лиса возобновила работу отвечая:

– Старая шлюха рассказывала мне в детстве легенды о богах и треликих духах. Когда-то Богиня Смерти была охоча до топтавших землю двуликих мужчин. Отпрыски, получавшиеся от таких свиданий, имели алую радужку глаз и белые, словно извёстка, волосы, которые в лучах ночного светила становились совсем серебристыми. Года шли, ублюдки плодили потомство, и обязательно один из отпрысков перенимал внешность родителя. Таких встречаешь один на миллион. Вы редки как искренность в ликих Рессама. Я думала, что это бред, пока самолично не увидела Вас.

– И что же случилось, когда я появился?

– Вы сразили меня своей красотой! Просто преступно иметь такие неотразимые внешние данные! А Ваш феромон, – Шельма наклонилась к уху мужчины: – м-м-м-м, железо и аромат земли после дождя, сводит меня с ума. – Губами спустилась к шее, покрывая её следами помады. – Ой, не сдержалась. Забыла, что губы накрашены. – Девушка сказала это, не скрывая игривого тона.

Как сходящая с гор лавина, комнату наполнил смех двуликого. От смеха спина задрожала, волной через руки дрожь пробежала по телу девушки. Отсмеявшись, Майкл перевернулся на спину, увлекая Шельму за собой. Его тяжёлая рука легла ей на талию, ладонь погладила спину.

– Полежим просто так, не против?

– Как пожелает господин.

– Майкл.

– М?

– Зовите меня Майкл.

– Ха-ха-ха, хорошо. А Вы тогда зовите меня Шельма.