Не одна

После завтрака пришла Алеся, чтобы ухаживать за Элиз. Сестра ушла, Алеся и Элиз остались одни. Помыв и переодев Элиз, Алеся пересадила её в инвалидное кресло и, отвезя в гостиную, расположила её перед включенным телевизором, а сама, вернувшись в спальню, перестелила постель и навела порядок. Закончив, Алеся открыла окно спальни настежь и, закрыв дверь в комнату, вернулась к Элиз.

– Вы что-нибудь хотите? – неловко спросила она Элиз, понимая, что та не может разговаривать.

Элиз два раза мигнула ей в ответ.

– Вы хотите пить? – стала задавать уточняющие вопросы Алеся и не увидев утвердительного двойного мигания, продолжила расспросы, – Хотите есть? – опять тишина в ответ, – Может, хотите, чтобы я Вас вывезла погулять? – и вновь тишина.

«Да как же тебе объяснить, что я хочу?» – подумала Элиз.

– Пе… – хрипящим тихим голосом вдруг смогла она из себя выдавить.

Глаза Алеси округлились от удивления. Она придвинулась ближе к Элиз.

– Что? – с замиранием сердца спросила она её.

– Пе… е…и, – с большим трудом прохрипела Элиз и указала взглядом на телевизор.

Изумлённо посмотрев на Элиз, помня, что та не может разговаривать, и глянув на телевизор, Алеся догадалась.

– Переключить на другой канал? – изумлённо спросила она.

– Та, – с трудом ответила Элиз, не мигая глазами. У Элиз бешено колотилось сердце. Она говорит! Пусть так, но говорит! Вот, что значит, быть дома!

– Сейчас сделаю, – Алеся стала перебирать каналы на телевизоре и спрашивать каждый раз, подходит ли этот для просмотра. Она всё ещё была удивлена, что пациентка разговаривает.

Перебирая все телевизионные каналы подряд, сошлись на мнении, что лучше оставить музыкальный канал. Элиз любила музыку. В этот день речь Элиз не изобиловала разнообразием. В основном, всё сводилось к словам «да» или «нет», но это уже был невероятный прогресс на фоне прогнозов врачей. Под вечер пришла мать Элиз, чтобы сменить Алесю и остаться на ночь.

– Вы знаете, – обратилась к ней Алеся, когда они были на кухне, – Элиз сегодня произнесла несколько слов. Я записала всё в дневнике наблюдений за пациентом.

Из рук матери чуть не выпала кружка с горячим кофе.

– Не может быть! – ахнула тихо мать, – Что? Что она говорила? Какие слова?

– Первое слово, которое она смогла произнести – «переключи». Она попросила переключить канал на телевизоре. Конечно, говорит она, проглатывая буквы, но я догадалась, – начала перечислять Алеся, – Чаще всего она сегодня отвечала «да» или «нет», когда я у неё спрашивала что-либо. Что ещё? Ах да: «пить», «туалет» …

– Господи, какое счастье! Это что же получается? К моей дочери возвращается речь? Она теперь хотя бы сможет разговаривать с нами? – воодушевилась мать Элиз.

– Это прекрасно. Я очень рада за Вашу дочь, —искренне сказала Алеся.

Когда Алеся ушла домой, мать Элиз намеревалась позвонить мужу и старшей дочери, чтобы сообщить радостную весть. Но, вместо этого она стала пытаться разговорить Элиз, общаясь с ней на разные темы. Так дело подошло к позднему ужину, после которого не было особого смысла кому-либо звонить, так как муж скорее всего уже спал, и старшая дочь, уложив ребёнка, тоже спала.

***

Утром следующего дня Алеся сменила мать Элиз, а та поспешила домой – рассказать мужу об Элиз, о её успехах в восстановлении речи. Сестра обрадовалась, что Элиз начла говорить. Теперь стало значительно легче общаться с Элиз, так как она уже пыталась говорить целые предложения, чтобы выразить свою мысль. Речь её была не вполне разборчивой, но, немного привыкнув, можно было разобрать почти все слова. Алесе было достаточно скучно всё время находиться рядом с полностью обездвиженным и, до недавнего времени, немым человеком, и возвращающаяся способность говорить значительно развеивала скуку. Алеся, как и мать Элиз накануне, старалась разговорить Элиз, касаясь разных тем. По ходу дела она рассказала о своей жизни до эмиграции в эту страну. Элиз старалась тоже рассказать что-то несложное из своей жизни. После обеда, общаясь с Элиз и попутно занимаясь делами в зале, Алеся вдруг заметила произошедшие изменения со своей подопечной. Куда бы Алеся ни пошла, голова Элиз поворачивалась в её сторону. Голова почти полностью парализованного человека начала поворачиваться! Поняв это, но ничего не говоря, Алеся намеренно стала следить краем глаза за Элиз и двинулась с одного края комнаты на другой, попутно разговаривая с Элиз. Элиз не очень уверенно, но всё же повернула голову, держа Алесю в поле зрения. Жар наполнил тело Алеси, она, остановившись, повернулась к Элиз.

– Ваша голова, – в горле Алеси пересохло, – Вы поворачиваете голову вслед за мной.

Элиз замолчала задумавшись. Затем, молча, стала медленно поворачивать голову из стороны в сторону. После того, как она сделала так несколько раз, из её глаз потекли слёзы, с которыми она достаточно быстро справилась.

– К Вам возвращается подвижность! – Алеся бросилась к Элиз и обняла её, – Вы выздоровеете, Вы обязательно выздоровеете!

Обретя контроль над шеей и имея теперь возможность поворачивать свою голову, куда вздумается, Элиз вертела головой из стороны в сторону, жадно разглядывая, казалось бы, вполне знакомые вещи в её квартире. Так она упражнялась в поворотах головы до прихода отца. Сменив Алесю, отец Элиз поспешил к дочери, желая с ней поговорить. Он уже знал, что речь к ней возвращается, но не знал, что к ней начала возвращаться подвижность.

– Здравствуй моя радость! – улыбаясь поздоровался он с дочерью, – Мне мама передала, что к тебе начала возвращаться речь, – он встал перед ней на одно колено и взял её руки в свои, заглядывая в её голубые глаза.

– Привет, пап, – не очень внятно, но достаточно понятно поздоровалась Элиз с отцом.

– Ох, это действительно случилось! – выдохнул отец с облегчением, и словно обмяк.

Глаза подозрительно заблестели.

– Пап, – привлекла к себе внимание отца Элиз.

– Что, моя радость?

– Смотри, – Элиз стала медленно поворачивать свою голову из стороны в сторону.

– Что это? Не может быть, – прошептал потрясённый отец, – Ты… ты двигаешься! Ты двигаешься сама! Господи! Когда это случилось?!

– Сегод..ня утром, – произнесла Элиз, – может… мой… мозг… не так силь..но… пост..пострадал.

Отец взял в ладони лицо Элиз и расцеловал её в лоб и щёки.

– Я должен сейчас же сообщить эту новость маме, – он достал телефон из внутреннего кармана и набрал номер жены.

***

Ночью Элиз плохо спала, так как была слишком возбуждена от произошедших за последние два дня событий. Сначала вернулась речь, теперь и частично телом можно было управлять. Не иначе, как чудом это и нельзя было назвать. Душевный подъём был столь велик, что Элиз овладела страсть к делам, хотелось вскочить с кровати и чем-нибудь немедленно заняться. Сон всё никак не хотел приходить к ней. В темноте комнаты, в тишине ночи, она отчётливо слышала, как тикали часы, отсчитывая секунды. Минуты тянулись одна за другой. Измучавшись, Элиз смогла уснуть лишь в начале третьего часа ночи.

Несмотря на такую трудную ночь, Элиз проснулась раньше своего отца. Тот ещё спал в соседней комнате, немного похрапывая. Элиз чувствовала себя необычно свежей, чувствовала, что выспалась и полна сил. Узкие полоски света утреннего солнца пробивались сквозь неплотно закрытые жалюзи. На душе было как-то радостно, а тело требовало движения после долгого пребывания в покое. Хотелось потянуться, напрячь все мышцы разом, выпрямиться и расправить плечи. Машинально, не задумываясь, Элиз начала потягиваться. Не сразу Элиз поняла, что она делает. А когда поняла, то замерла, поражённая.

– Папа! Пап!!

Ответом было прежнее похрапывание.

Пальцы ещё плохо слушались Элиз, но сами руки были вполне послушными. Элиз смогла привстать, опираясь на руку. От возбуждения ей стало жарко. Непослушными пальцами свободной руки, она смогла сбросить с себя одеяло. Её взору предстала нижняя часть её тела. Ночная рубашка прикрывала тело до колен. В районе паха и чуть ниже, ночная была приподнята и натянута. За ночь наполнившийся подгузник пора было менять. Из-под ночной рубашки выглядывали безвольно лежащие ноги Элиз. Сконцентрировавшись на своих ногах, Элиз попробовала шевельнуть пальцами ног, но ноги всё ещё не слушались её.

– Ничего, – прошептала она, – Я обязательно встану на ноги, и тогда… – мысль до конца не оформилась и потерялась.

Из зала послышалась музыка будильника на мобильном телефоне, её громкость плавно нарастала с каждой секундой. Храп отца прекратился, музыка прервалась.

– Папа! – позвала Элиз отца.

Послышались приближающиеся шаги. Дверь в спальню отворилась и в спальню пошел заспанный отец.

– Доброе утро, – поприветствовал её отец, ещё до конца не проснувшийся, – Что-то случилось? – он протёр глаза.

– С…лучилось, – загадочно ответила Элиз, с улыбкой смотря на отца и ожидая, когда же он обратит внимание на неё и догадается сам.