Снежная королева и демон с ангельским терпением

– Вы ничего не слышали, – в этом предложении одновременно слышались и приказ, и мольба. А ещё стыд, неловкость и желание убивать.

– Я ничего не слышал, – спокойно подтвердила эта ледышка, словно ничего и не было. Я раздвинула пальцы, чтобы сквозь них посмотреть на него, но увидела то, чего хотелось меньше всего.

– Не ухмыляйтесь! – что-то он сегодня слишком много эмоций проявляет! И меня это ни капельки не радует! – Я убью ее… – обессилено простонала я.

– Убийство карается по закону, – тут же ответил бывший страж.

– Покалечу!

– Это тоже карается по закону, – да хватит! У меня итак не лучшее состояние! Тебе что? Так сложно помолчать?! Или работу старую вспомнил?!

– Да все у вас карается по закону! – вспылила я, убирая руки с лица.

– Что поделаешь. Такие законы, – мужчина на секунду оторвал пару пальцев от руля, словно разводя руки.

Я же уткнулась в окно, чтобы хоть как то успокоиться. Я все понимаю, Айка не виновата, но ё-мае! Как же стыдно! Так! Вдох-выдох. Что сделано, то сделано. Память я стирать не умею (пока что), так что бесполезно сейчас переживать об этом. Но все же! Я уверена, если бы на месте этого проклятого василиска был бы кто-то другой, я бы меньше переживала! Если бы он не заставил меня поехать с ним, этого бы не было!

Ладно, будем искать хорошее в этой ситуации. Я на машинке покаталась, мне не придется идти пешком до академии, да и пейзаж за окном красивый.

Солнце катится за горизонт, из-за чего на улице зажглись фонари. Яркие светящиеся вывески добавили окружению еще больше шарма, а приятная музыка из кафе и ресторанов уносила в нирвану. Удивительно. Мы находимся в столице, но энлиды никуда не торопятся, а вместо напряжения в воздухе витает спокойствие. Здесь шумно и тихо одновременно. Город чужой, но кажется родным и уютным. То ли столица такая сама по себе, то ли это только у меня такие чувства. Не знаю.

Я открыла окно, чтобы еще больше погрузиться в приятную атмосферу. Волшебно… Иначе не скажешь.

Периферическим зрением уловила, что демон открыл рот, дабы что-то сказать, но вместо этого выругался на демоническом:

– Дулхард![9 - Дулхард – самая грубое ругательсво в демоническом языке, означающее идиота или очень плохого человека. Получено достижение: “Матершинник с рогами”.] – он резко вывернул руль, а я успела заметить, как нас чуть не подрезала какая-то огромная машина, превысившая скорость на пару десятков километров.

Нам удалось избежать столкновения, но линхорт хорошенько приложило о ближайший столб. Огни гирлянд и фонарей смешались воедино, окна со стороны магистра полностью разбились, разлетаясь мелкими осколками по всему салону, а сердце в груди бешено стучало.

В сознании тут же всплыли воспоминания о том страшном дне…

Глава 8. Прошлое

– Венера!… кх… кх… – папа закашлялся, но продолжал трясти меня. – Венера! Венерочка! Принцесса моя, открой глаза!

Я сидела, вцепившись пальцами в папу и сильно зажмурившись. Страшно! Как же мне страшно!

Нас подрезала огромная белая машина, когда мы ехали в другой город. Был вечер. Только редкие фонари и фары проезжающих машин освещали наш путь. Мне не спалось, а папа специально рассказывал мне самые скучные истории из своей жизни, чтобы я немножко отдохнула. У него это почти получилось, пока на дорогу не вылетел камаз.

Я помню, как папа резко развернул руль, помню скрип колес, помню огоньки, что смешались между собой. Мы съехали с трассы, а машина несколько раз перевернулась, прежде чем остановиться.

Осколки были везде. Они царапали кожу, оставляя кровавые порезы, и постоянно приходилось сплевывать мелкое стекло. Запах горелой резины щипал нос. А мне хотелось зажать уши, чтобы не слышать жутких хрипов подо мной, и лишь руки, сжимающие папину рубашку, чувствовали, как быстро бьется его сердце. Словно раненая птица, которая хочет поскорее покинуть клетку… Страх сковал мое тело.

– Венера! – кричал папа, в надежде разбудить меня. Я не потеряла сознания, но поднимать веки совсем не хотелось. Я боялась той картины, которую могу увидеть.

А когда я открыла глаза…

– Папа! – слезы скатились по щекам от ужаса. Все мое тело тряслось от напряжения. Нет! Этого не может быть! ТОЛЬКО НЕ ОН!

Машина лежала на боку, а папа своими крепкими объятиями спас меня от гибели. Но не смог спасти себя… Белая рубашка испачкалась горячей кровью, что вытекала из открытой раны… Я помню, как меня чуть не вырвало, когда я увидела боковину, что пронзила его живот. Помню вид обнаженной, словно вывернутой наизнанку плоти… Помню ее отвратительный запах и железный привкус во рту, когда я прокусила себе язык, чтобы сдержать рвотный порыв.

Я помню его лицо в ссадинах и огромную рану на лбу. Помню его светлую улыбку в тот момент… Он гладил меня по голове трясущимися руками и постоянно кашлял, выплевывая кровь.

– Венера… – чуть тише сказал он, но я понимала, что это дается ему нелегко. – Я… кх… хотел сказать тебе это позже, но времени больше нет, – его глаза постепенно тускнели, но папа продолжал хрипло говорить: – Твоя мама жива, но она далеко отсюда. Она… кх… она в Лаэргии. В Демонической Империи есть долина источников. Мама живет в Снежном Королевстве… Я скоро отправлюсь к ней… Прости… кх… что ухожу. Найди ее, Венерочка… Я… я… люблю тебя… – вечная улыбка застыла на его губах, а зеленые глаза резко стали пустыми. Безжизненными.

– ПАПА! ПАПА, НЕТ! НЕ УХОДИ! ПРОШУ ТЕБЯ! – папа успел вызвать спасателей, и, пока они не приехали, я рыдала, прося его очнуться. Разлепить веки и продержаться ещё чуть-чуть! Ещё немного…

Но я больше не слышала его дыхания, не слышала стука его доброго сердца… Тело медленно остывало. Я прижимала к груди папину руку, не замечая липкой крови, обнимала его и просила остаться… Пожалуйста… Пожалуйста…

Но чуда не произошло. Папа… Мой папа погиб.

Я до сих пор помню тот страшный миг, что длился вечность…

И с тех пор смыслом моей жизни стало выполнение последней просьбы отца. Мое заветное желание – найти маму и папу в долине источников, в Снежном Королевстве. И ничто не встанет у меня на пути. Я поклялась исполнить свою мечту, во что бы то ни стало!

***

– Венера! – строгий голос магистра вернул меня в реальность. – Ты как? Не ранена?

– Я-я… я… н-н-н… н-не… – я быстро замотала головой, до боли жмуря глаза и сжимая кулаки до белых костяшек.

– Слава богам, – мужчина облегченно выдохнул и погладил меня по голове. – Все обошлось. Все хорошо.

Он еще говорил что-то успокаивающее, но я не слушала. Страх словно заткнул мне уши толстой ватой, и я опять боялась открывать глаза. Не хочу увидеть ту картину снова! Да, я не жалую очкастого демона, но все же!

– Открой глаза, – я вновь замотала головой. – Не упрямься. Нам же нужно как-то выходить.

Выдохнув и собрав всю волю в кулак, я открыла один глаз, второй.

Осколки. Повсюду осколки и редкие капли крови. Я сжалась, мгновенно закрыв веки. Не хочу это видеть! Не хочу! Но меня снова успокаивающе погладили по голове. Я решилась.

Вот даже не знаю, меня радует эта картина или нет? Если не считать порез на щеке, взъерошенные волосы и искривленные очки, василиск был в полном в порядке. А я… А я, как истинная дама в беде, прижалась всем телом к магистру, сжимая пальцами мягкую ткань его рубашки. Почему-то в этот момент запах одеколона стал намного ярче, а тепло, исходящее от тела мужчины… Еще это ощущение сильных рук у меня на талии и голове, которые аккуратно гладили мои волосы… Так! Вот не надо этого! Была бы поблизости Тинала, я бы от нее так просто не отвязалась! Надо вставать поскорее!

– Спасибо, – буркнула я, отворачиваясь. Это нехорошо! Совсем нехорошо! Мне уже 20 лет, а я веду себя как подросток весной!

– Хорошо, что ты в порядке, – прошептал сероволосый. Он что, заболел сегодня?

Повернувшись, я посмотрела в разноцветные глаза. А нет! Все в порядке! Они все такие же стеклянные и холодные! Здоров наш декан! А я уже перепугалась!

Наконец разжав свои пальцы и отцепившись от василиска в целом, я аккуратно потянулась к своей двери. Моя сторона, в отличии от стороны мужчины, осталась целой и невредимой, поэтому дверь легко открылась, и я вышла под многочисленными взглядами испуганной толпы. Магистр Прицнателлит, перелезая через пульт управления, скоро присоединился ко мне и безразлично осматривал разбитый линхорт.

– Машинку жалко, – прервав гробовую тишину, сказала я, всеми силами пытаясь скрыть мандраж.

– Жалко, – подтвердила ледышка и спокойно открыл багажник, попутно набирая чей-то номер.

На противоположном конце линии быстро ответили, и мужчина начал нести какую-то непонятную белиберду на демоническом языке. Во время разговора, он то и дело хмурился, а левый глаз постепенно желтел, но декан лишь поправлял сломанные очки, доставая мои пакеты.

Когда разговор завершился, первые две секунды взглядом василиска можно было кого-нибудь убить, даже не снимая стеклянную защиту, но он, конечно же, быстро взял себя в руки, нацепив каменную маску.