Академия Космического Флота: Хранители Федерации

– Каким бы ни было прошлое Миттарии, это не меняет того факта, что купола над подводными городами – всего лишь изоляция воздуха, мембрана, если хотите. Бесспорно, очень большая, грамотно спроектированная, раз может накрыть целый подводный город, но мембрана. Почему вы считаете её военной разработкой?

Марк залпом допил пятый или шестой бокал алкоголя за этот вечер, нагнулся к моему плечу и выдохнул на ухо, явно пребывая в состоянии лёгкого опьянения:

– А потому, что это не просто оболочка или стенки гигантского пузыря из сплава пентапластмассы и изолированной от воды электроники. На самом деле купол наполовину состоит из органического материала. Это уникальное изобретение на стыке техники и биологии. А это уже автоматически приравнивает купол к военной разработке.

Таноржец подмигнул и по-хозяйски закинул руку на спинку позади меня. Я не обратила внимания на жест, потому что в голове вдруг всплыла фраза хозяйки отеля: «Купол Кораллита из года в год реставрируют». Не ремонтируют. Я не придала значения этой оговорке, списав её на нюансы языкового барьера. На общегалактическом глагол «ремонтировать» обычно применяют к бытовой технике, транспорту или роботам. На Захране реставрацией называют улучшение исторически ценных предметов: картин, скульптур, развалин, которые когда-то служили храмами, и предметов искусств. Но на Миттарии совсем другой менталитет…

Зная Нейта, Майка и того же Амори, я уже давно перестала удивляться, что они никогда не восхищаются картинами или вручную собранными голограммами, для них это всё пустое. Зато исчезающий вид животных, растения с уникальными свойствами или редкие бактерии – вот что действительно ценно. Неужели купол наращивают микроорганизмами? Но зачем?

Север очень внимательно наблюдал за моим лицом и, будто прочитав вопрос, которым я задалась, криво усмехнулся и вновь повторил:

– Миттары очень любят прятаться.

И до меня дошло… Невидимость! Захватчики, которые задерживались на поверхности планеты, всё-таки пытались найти местных! Судя по всему, миттары как-то добились того, что при необходимости купола могут становиться вовсе невидимыми. Материалы со свойствами физического искривления лучей давно существуют, это не секрет. Но они крайне дорогостоящие и тяжёлые, так как напичканы наноэлектроникой и могут работать лишь в определённых условиях среды. В жидкостях, некоторых газах и местах с высокими температурами крошечные процессоры просто не справятся с задачей, но микробы – совсем другое дело…

Если предположить, что существуют бактерии-хамелеоны, которые разрастаются на квадратные километры, то эта идея действительно становится любопытной. Целые города… миллионы гуманоидов, в том числе и те, кто не умеет дышать под водой, могут исчезнуть за несколько секунд. Правда, основная сложность кроется, скорее, в том, чтобы заставить бактерии работать так, как надо гуманоидам, и связать их с технической составляющей купола, но да, получается, это действительно военные разработки.

К работе и причине, по которой ребята оказались в подводном городе на Миттарии, мы больше не возвращались. Громкая заводная музыка постепенно сменилась на расслабляющую. Марк рассказывал забавные ненавязчивые истории из жизни Космофлота, Север смеялся и отвечал ему, а я исподтишка любовалась цваргом, не в силах поверить, что это не сон, а реальность. В голове приятно шумело не то от выпитых коктейлей, не то от ощущения сюрреалистичности происходящего. Касс получил звание капитана и, судя по намёкам Марка, вот-вот должен был стать майором. Он действительно оказался лучшим на потоке технарей, самым талантливым и одарённым студентом, из-за чего таноржец в шутку ревновал друга к науке.

Я снимала с бокалов красивые цветы и складывала их в аккуратную горку. Даже десять с лишним лет жизни на красочной Юнисии не исправили детства на Захране с пластиковыми деревьями и одеждой из переработанного мусора. Мне всё время хотелось окружить себя растениями.

В какой-то момент я скинула под столом туфли, чтобы размять ступни, и, кажется, задела ножку стола. Касс бросил на меня долгий пронзительный взгляд, и я мгновенно провалилась в бездонные чёрные омуты. Вроде бы Север что-то спросил. Я видела, как движутся его чётко очерченные губы, но слов не расслышала, так как в ушах вновь зашумело. Щиколотки всегда были чувствительной зоной, а уж когда цварг коснулся хвостом мизинца, еле ощутимо провёл по подъёму стопы и на миг задержался на крошечной косточке с внутренней стороны, во рту пересохло.

Он это сделал специально? Я впилась взглядом в мужчину, расслабленно сидящего напротив и потягивающего коктейль, и всё никак не могла понять ответа на свой вопрос. Цварги прекрасно владеют хвостами, но в то же время, говорят, эта конечность иногда живёт самостоятельной жизнью. Было ли прикосновение случайным?

С тех пор как я свела рубцы, я перестала стесняться прикосновений к ногам. Даже более того, это стало моей навязчивой мыслью, фетишем. Амори как-то отметил, что если мне нравится, когда трогают ладони или стопы, то это ещё один признак миттарской крови, ведь из-за перепонок в этих зонах анатомически находится чуть большее количество сосудов и нервных окончаний, чем у других рас. Но прикосновения к рукам никогда не приносили мне и доли того возбуждения, которое стремительным пожаром охватывало тело даже от лёгкого массажа стоп. В своих эротических фантазиях я нередко представляла, что Амори связывает мне стопы канатом, но так и не осмелилась ему об этом сказать. И лишь наедине с собой я могла признаться в том, что отчаянно скучаю по хвосту, который придерживал и страховал меня за ноги в тот день, когда я впервые в жизни училась плавать.

Бармен подошёл с новой порцией напитков. Я хотела жестом показать, что мне хватит, но в этот момент Север молча поменял наши бокалы и поставил передо мной свой, пустой, с крупным ярко-алым цветком. Длинные тонкие пальцы сняли полыхающий бутон и аккуратно положили передо мной. Я вздрогнула и вскинула вопросительный взгляд на цварга.

И как это понимать? Он таким образом выполнил мою просьбу «не наливать» или заметил, что я собираю цветы, и просто отдал со своего напитка? Во всех Мирах Федерации красный является символом страсти. Или же я пытаюсь подогнать реальность под скрытое желание? В конце концов, этот бокал принёс бармен Северу, и с таким же успехом там мог быть черный, синий или жёлтый цветок. А могло вообще ничего не быть.

Марк не заметил наших переглядываний и предложил тост, выпив свой коктейль до дна. Затем ситуация повторилась. Правда, Север больше не отдавал мне цветов, но пил за нас обоих.

– Как же я рад, что всё так сложилось! Предлагаю тост за то, что мы случайно встретились и теперь все, оказывается, являемся офицерами Космофлота! – откровенно заплетающимся языком выдохнул счастливый Марк.

Касс снисходительно кивнул. Я попыталась возразить. Мне не хотелось, чтобы мужчины напивались, но цварг заставил замолчать одним лишь взглядом. Офицеры опрокинули в себя очередную порцию алкоголя. Марк широко зевнул и внезапно уронил голову прямо на сложенные руки.

– Цварги практически не пьянеют. Или ты забыла?

Низкий, будоражащий кровь голос обжигающей волной прокатился по телу, вызывая рой колючих мурашек. Риторический вопрос Севера прозвучал угрожающе… Или, наоборот, многообещающе? Голова шла кругом, но не от спиртного, его как раз, благодаря цваргу, я употребила не так много. Мысли спутывались клубком, как только тёмные как ночь глаза останавливали взгляд на мне.

– Так ты его спаивал специально? – произнесла я, мысленно поразившись, что собственный голос прозвучал слишком хрипло. – Но зачем?

– Потому что я хотел сделать вот это, – ответил цварг, внезапно перегнулся через столешницу и накрыл мои губы своими.

Глава 7

.

Атолл Плаза

Я не помнила, как мы оказались в лифте роскошной гостиницы. В памяти отпечатался лишь скоростной аквакар, в который мы буквально упали на заднее сиденье, обжигающе горячие поцелуи и восхитительное ощущение, будто кровь превратилась в шампанское. Я хмелела от аромата Касса: терпких полевых и горных трав, шалфея, ярко выраженных почек смородины и дыма от еловых шишек. И да, от него совершенно не пахло алкоголем. Из нас двоих пьяной, скорее, была я, чем он.

Мы неистово целовались, я зарывалась пальцами в густые вьющиеся волосы и не могла им надышаться. За десять лет запах Севера, в отличие от его внешности, ничуть не изменился. Время повернуло вспять, свернулось в ленту Мёбиуса и выкинуло меня в ту ночь, когда я стояла в тесном нутре бутылочника, уткнувшись в мужскую ключицу, и меня мелко трясло от вожделения. Острое, свернувшееся тугой пружиной чувство потребности конкретно в этом цварге, как оказалось, никуда не подевалось. Сколько бы я ни маскировала его, ни старалась уверить себя, что у меня может быть полноценная жизнь с любым другим мужчиной, это чувство за прошедшие годы лишь выросло и окрепло. Стало ещё ярче, ещё сильнее.

Твёрдые напористые губы скользили по шее и груди в глубоком вырезе туники, язык ласкал, а мощный и красивый хвост обвивал щиколотки, видимо, чтобы я не сбежала. От ощущения того, что мои стопы надёжно стягивают, внизу живота расплёскивался жидкий огонь. Одно лишь это заводило меня сильнее, чем все вместе взятые прелюдии за прожитую жизнь. Одно лишь прерывистые дыхание Севера вызывало волны вибраций во всём теле.

Шершавые пальцы мужчины забрались под край туники и по-хозяйски обосновались на бедрах. Они нежно скользили вдоль спины, пересчитывая позвонки, гладили поясницу, распаляя и обещая большее. Хотя куда уже больше? Кровь кипела, желание принадлежать цваргу пузырилось, расплавляя сознание, перед глазами мелькали цветные мушки. Если бы по голосвязи объявили, что требуется срочная эвакуация с планеты, я бы плюнула на всё и всё равно осталась с Кассом – так сильно я его хотела.

Мужской палец скользнул под тонкую полоску ткани и потёр крестец, отчего меня буквально выгнуло дугой. Я умоляюще застонала:

– Север, пожалуйста!

Чёрные как космос глаза сверкнули в полумраке салона аквакара. Чистейшее золото растеклось от зрачка к периферии радужки.

– «Пожалуйста» что?

На губах застыла хитрая улыбка. Манящая. Дразнящая. Греховная. Разумеется, цварг прекрасно понял, о чём я его просила, но не стал продолжать в аквакаре, хотя я была полностью готова. И головой, и телом, и душой.

Я ненадолго очнулась от сладкого дурмана по имени «Север», когда мужчина подхватил меня на руки, перенёс через просторный холл и опустил на шёлковую простыню гигантской двуспальной кровати.

– Где мы? – запоздало поинтересовалась.

Это место даже отдалённо не походило на уютные, но скромные апартаменты Центральной Надводной Клиники и уж тем более не имело ничего общего с моей комнатой в «Постель и завтрак» с двухэтажной скрипучей кроватью и рукомойником на стене.

– Пентхаус «Атолл Плаза», – усмехнулся цварг, нависая надо мной на вытянутых руках. При этом бицепсы напряглись так, что я не удержалась и потрогала литые мышцы под бархатистой фиолетовой кожей. – Снятый Космофлотом номер мне показался тесноватым. К тому же он один на нас с Марком Танеко. Я думаю, что после сегодняшней ночи он захочет выспаться. Не хотелось бы ему мешать. Или ты имеешь что-то против?

В перламутровом свете лун, пробивающихся сквозь панорамные окна, блеснул муассанит. Я невольно подумала о том, что Касс очень сильно изменился, и не только внешне. Он стал увереннее в себе, напористее и перестал стесняться денег семьи. Много лет назад он пытался сохранить инкогнито на парящем юнисском острове, а сейчас спокойно снял самый дорогостоящий номер на всём острове и украсил драгоценным родовым камнем основание когда-то травмированного рога.

– Наоборот, – улыбнулась, проведя пальцем по острой скуле, – мне всё очень нравится. Я ничего не имею против.

Поддавшись шаловливому настроению, я приподнялась на локтях, прикусила мочку уха Севера, скользнула языком за ушную раковину, а там незаметно для себя перебралась на рог. В тот миг, когда я коснулась места, где раньше была трещина, воздух сотряс низкий раскатистый рык. Мужчина прижался бёдрами, вдавливая через тонкую ткань напряжённый и пульсирующий член.

– Учти, Вивьен, на этот раз я не буду тебя усыплять, – тихо, но чётко произнёс Север.

Ноздри мужчины раздувались. Капилляры глаз покраснели. Каменный мужской орган упирался в живот. Несмотря на озвученные слова, Касс по одной лишь ему известной причине предлагал мне выбор. Я подалась бёдрами вперёд и прошептала:

– Очень надеюсь, что ты не станешь этого делать.

И эта фраза стала решающей. Сигнальной ракетой. Фальшфаером, который поджигают на старте гоночных трасс. А дальше мир стремительно закрутился в водовороте влажных шлепков, наших общих стонов и рваного дыхания.

От Севера пахло так восхитительно, что моё бедное сердце уже давно страдало аритмией. Казалось, запах горных трав, почек смородины и дыма еловых шишек въелся под кожу и ядовитым туманом проник в лёгкие. Я дышала им, трогала бархатную кожу, целовала горячие губы, проваливалась в бездну, всякий раз глядя в нечеловеческие чёрные глаза. Хвост со смертоносным шипом скользил по щиколоткам, вызывая острые судороги и многократно увеличивая наслаждение.

Вселенная! Я никогда себе не представляла, что секс может быть настолько потрясающим! Мужчина придавливал всем весом, тараня насквозь. Не знаю, куда делся тот стеснительный и робкий молодой кадет, но в «Атолл Плаза» мною обладал совершенно другой мужчина. Решительный, сильный, целеустремлённый. Он вбивался в меня мощно и ярко, словно поршень, и это оказалось в тысячу раз лучше, чем я представляла себе в самых смелых эротических снах. Он оказался бесподобным любовником. Или же дело было в том, что наши тела идеально друг другу подходили? Думать о том, откуда у Севера такой опыт, совершенно не хотелось. Каждый мужской рык, каждое вколачивание, каждый судорожный выдох отправляли меня к созвездиям.

Касс крутил меня и вертел в постели так, как ему хотелось, а я слепо подчинялась шершавым пальцам и молчаливым взглядам, отдаваясь ему так, как он того желал. Он был мастером, а я – его податливой глиной, из которого он создавал шедевр. Впервые в жизни я получала удовольствие, позабыв обо всём на свете. О Космическом Флоте. О Юнисии. О том, что мужчина тоже может устать и мне необходимо будет взять инициативу в свои руки… И для меня стало полнейшей неожиданностью, когда я кончила первой, да ещё и так ярко, что сорвала голос от крика. Пожалуй, с этим невозможным мужчиной всё было как в первый раз. С золотым блеском в прикрытых ресницами глазах Север переждал мой оргазм, а затем медленно качнулся бёдрами, вновь набирая обороты.

Это совершенно точно было больше, чем секс. Говорят, жизнь измеряется не количеством прожитых лет, дней и часов, а теми моментами, когда чувствуешь себя счастливым. Я не могла сказать, что счастлива, но определённо эту ночь мне бы хотелось переживать вновь и вновь. Вновь чувствовать горячее жжение внизу живота, пульсацию твёрдого члена, мужские ладони вдоль позвоночника и гибкий хвост, обвивающий стопы.