Академия Космического Флота: Хранители Федерации

– Всё было не так! – запальчиво возразила, но на этот раз Грегори потребовал, чтобы ему дали выговориться.

– Да, Вив, возможно, в этой истории есть какие-то нюансы, но факт остаётся фактом: он улетел с Юнисии. Навсегда. Он не вернётся. И все те, кто сейчас учится в пограничном филиале, рано или поздно получат свои дипломы и улетят. Никто не хочет оставаться жить на задворках Федерации в конце непонятного рукава какого-то там сектора. Рядом с нашей системой нет курортных или жилых планет, нет налаженной инфраструктуры, беспилотники с заказами, дай Вселенная, приходят раз в месяц, а инфосеть вечно барахлит из-за магнитных бурь Соло! И лишь мы, Хранители, будем жить в этой системе до конца. Защищать планету от страпелек, а с ней и всю Федерацию. Тебе уже почти тридцать, и я предлагаю создать семью. Я не говорю завести детей в ближайший год или что-то в этом роде. Я не прошу принятия поспешных решений и даже готов ждать столько, сколько потребуется. Но я хочу быть с тобой, и да, швархи меня побери, я хочу, чтобы ты была счастлива. Чтобы мы были счастливы. Что в этом плохого?

О-о-о… Как вообще можно даже думать о детях, когда живёшь на планете, которая в любую секунду может погибнуть? Откровения Грегори меня внезапно поразили. Да я даже никогда не задумывалась о детях. Ни у кого из Хранителей их не было, или я за десять лет ни разу о них не слышала.

Слова в адрес Севера Касса острым клинком прочертили очередную рану на только, казалось бы, зажившем сердце. Да, конечно, прошло уже много лет. Он так же, как и все мы, окончил Академию и, скорее всего, вернулся на Цварг, чтобы продолжать семейный бизнес. Даже если Вселенная сведёт нас снова, что я ему скажу? «Помнишь, я та девушка, которая однажды полезла к тебе целоваться в стволе бутылочника? Ах, да, ты ещё меня научил плавать. Для тебя это, конечно, ничего не значит, но моя четверть миттарской крови запомнила это навсегда». Бред какой-то.

– Грегори, ты сказал уже очень много лишнего. Ты хотел моего согласия на отношения? Так вот, его не будет. А теперь уходи, – наконец произнесла я, собравшись с духом.

Несколько секунд ларк сверлил меня взглядом, а затем, чеканя шаг, вышел из каюты и каким-то образом даже умудрился хлопнуть дверью с электроприводом.

А я вдруг почувствовала жжение в глазах, всхлипнула, затем ещё раз и ещё, и уже через несколько минут, заливая горючими слезами бескаркасный пуф, сдирала с внезапно опухшего пальца дорогостоящее кольцо с розовой жемчужиной. Наконец дело было сделано, правда, на несчастном безымянном пальце левой руки остались следы от ногтей. Словно у меня в руках был кусочек Соло, а не обручальное кольцо, я закинула его в боковой карман спортивной сумки и тщательно перепроверила, что намертво застегнула молнию.

Сердце билось часто-часто, пульс отдавался где-то в районе горла. Майк, конечно же, был прав. Надо бросать Амори, и чем раньше я ему верну кольцо, тем будет лучше. Талантливый биолог не заслуживает, чтобы его вот так низко использовали и прикрывались им.

И Грегори… тоже был прав насчёт того, что я всё ещё постоянно думаю о Кассе. Сравнивая себя с Амори и считая, что он ничем не хуже, капитан Грешх-ан даже представить себе не мог, почему я всё-таки начала встречаться с миттаром. Когда я пришла к Северу с твёрдой решимостью рассказать о своих чувствах, то напоролось на холодный ответ. Цварг сказал, что не доверяет мне и предпочтёт спокойные отношения с цваргиней, чем с девушкой, чьи обнажённые фотографии хранятся у одного парня в планшете, а со вторым она ходит на ночное свидание к бассейну. Мне было отчаянно стыдно признаться даже самой себе, но я выбрала Амори потому, что в этом вопросе он был противоположностью Севера. Я сделала это назло. Вот только кому – до сих пор не знала правильно ответа.

Из соседнего кармана спортивной сумки показался уголок планшета. Я вытащила его и машинально открыла доступ в инфосеть, благо мы уже удалились на приличное расстояние от Соло, и сигнал здесь ловился стабильно. Пальцы чесались ввести «Север Касс» в окно поискового запроса. Несколько секунд я медитировала, рассматривая глянцевую поверхность экрана, а затем сказала самой себе:

– Вивьен, какая разница, где он сейчас и что с ним?

С этими словами я решительно достала флешку, которую мне дал командор Грешх-ан, вставила её в порт и принялась смотреть записи тренировочных игр будущих Хранителей.

Глава 4. Старые интриганы

То ли командор Галактион Грешх-ан действительно хотел получить комментарии по всем играм, то ли подозревал, что какое-то время я не захочу видеть его старшего племянника, но материала на цифровом носителе оказалось так много, что весь полёт до Миттарии я выходила из своей каюты исключительно в пищеблок. Я даже с Дрэго толком не попрощалась нормально, потому что засиделась за работой и отчаянно зевала, когда мужчина пришёл пожелать хорошего пути.

Миттария из окна иллюминатора выглядела как сплошной синий шар без единого клочка суши. Конечно, я знала, что это обман зрения и на планете есть если не материки, то небольшие острова или приподнятые над уровнем воды участки суши, однако из космоса их было не разглядеть. Перед посадкой в единственном космопорту Миттарии шаттлу пришлось на некоторое время зависнуть в стратосфере, чтобы отстоять воздушную очередь. Это оказалось неприятно: стены корабля мелко вибрировали, двигатели то включались, то выключались, чтобы поддерживать нужную высоту, из-за чего центральная система кондиционирования буквально сошла с ума, так и не определившись, нужно ей греть воздух в помещениях или, наоборот, охлаждать. Когда наконец я сошла с трапа и свежий солёный ветер ударил в лицо и развеял волосы, из лёгких непроизвольно вырвался вздох облегчения.

Во взлётно-посадочной зоне вокруг нашего корабля тут же засуетилась пара десятков сотрудников космопорта, помогая весьма неуклюжему для крошечной платформы шаттлу вновь подняться в небо.

– Время! Время! Скорее, там очередь на посадку, взлетайте уже! – кричал координатор, одновременно пуская на периметр индивидуальной платформы диодные сигналы.

– Никакого уважения к Космическому Флоту! – возмутился капитан Грешх-ан, видя, как беспардонно сразу три диспетчера через лобовой иллюминатор жестами показывают пилотам, чтобы они включали двигатели. – Заправщик ещё топливный шланг не вынул!

– Грегори, не переживай, это не имеет никакого отношения к Космофлоту. На Миттарии суша – это деньги. Шаттл занимает много места, а каждая секунда занятого пространства для миттаров – это выкинутые в космос кредиты. Уверяю, они бы и рады были дать нам на высадку столько времени, сколько требуется, чтобы сделать это с комфортом, но не могут этого себе позволить.

Хранитель фыркнул, никак не прокомментировав мою речь, и мы дружно направились на выход из посадочной зоны. Единый пассажирский зал вылета и прилёта встретил нас сотнями миттаров и миттарок, грохотом багажных сумок, смехом и гоготом, разговорами, толкотнёй и – что стало явной неожиданностью для капитана Грешх-ана – практически обнажёнными телами всех оттенков голубого. На планете, почти полностью покрытой водой, со средней температурой выше тридцати градусов по Цельсию, население вообще не носило ничего, кроме узких полосок одежды и летящих туник из полупрозрачной ткани.

Сейчас я в обычных шортах и футболке с коротким рукавом смотрелась так же странно, как если бы надела шубу на Захране, но одеваться совсем как местные мне было некомфортно. Грегори в длинных джинсах и такой же футболке смотрелся ещё более вычурно. Пожалуй, один только шаутбенахт Фропенко выглядел более или менее приемлемо, но не за счёт открытости одежды, а из-за того, что на нём была форма Космофлота. Синие кители с золотой вязью в Федерации знали и уважали абсолютно все вне зависимости от моды планеты.

Я огляделась, ища свободную стойку регистрации, и махнула рукой офицерам, чтобы следовали за мной. В целях экономии всё того же пространства миттары объединили проверку документов, таможню и информационную поддержку туристов. Я пробиралась сквозь толпу, время от времени ловя на себе взгляды чистокровных миттаров. Удивительно, но они приветливо улыбались, кивали, будто старые знакомые, и продолжали свои дела. Хотя я практически безвылазно сидела на Юнисии, всё же знала, что на том же Эльтоне смесков недолюбливают и стараются выслать их подальше за пределы орбиты.[1 - Об эльтонийках и их отношении к детям с «бракованной» кровью можно почитать в «Агенте алеф-класса».]

Несколько раз я оглядывалась, чтобы убедиться, что спутники не потеряли меня в общей массе. Шаутбенахт выглядел бледно и взволнованно. Он медленно двигался сквозь толпу, время от времени еле заметно морщась при ходьбе. А вот на лице возвышающегося грудой мускулов Грегори читалось откровенное ошеломление. И я его прекрасно понимала. Сама выглядела, наверное, так же, когда впервые прилетела сюда на операцию с Майком. После Юнисии с небольшим филиалом Академии на всю планету космопорт Миттарии воспринимался слишком уж густонаселённым. Ларк напряжённо следил за гуманоидами, двигался резко и дёрганно, несколько раз случайно кого-то задел локтями. Он одновременно пытался рассмотреть многочисленных миттаров, помочь Велвелу, уследить за мной и принюхаться к местным запахам.

За стойкой регистрации высокая мелированная миттарка с доброжелательной улыбкой уточнила:

– Цель поездки туристическая или получение медицинских услуг?

Как и все в космопорту, она была одета в невесомое шифоновое платьице. Шею и грудь украшали многочисленные бусы из ракушек.

– Получение медицинских услуг и двое сопровождающих. Вот согласование с Центральной Надводной Клиникой, заявка на операцию и документы. Пациент позади, – кивком указала на прихрамывающего Велвела.

Конечно, я могла сказать, что, вероятно, мы с Грегори задержимся и будем уже туристами, но ещё по опыту посещения Миттарии в первый раз я поняла, что если прилетаешь на данную планету именно за медициной, то обслуживание становится во много раз быстрее и качественнее. В конце концов, основная статья дохода синей планеты – хирургия.

Девушка кивнула, взяла у меня документы и провела их по базе данных. Пока она изучала информацию, я отстранённо рассматривала крупные раковины, нанизанные на разной длины нити в качестве ожерелья. У меня заныли плечи, когда я прикинула, сколько весит вся эта красота. Ведь не пластиковые же, а настоящий карбонат кальция. Бр-р-р!

– Палата для пациента была зарезервирована ещё пару недель назад, а с ней и апартаменты для сопровождающего, – тем временем бойко сообщила агент по регистрации прилетающих. – К сожалению, у ЦНК не было информации, что сопровождающих будет двое, но я думаю, не должно возникнуть проблем со вторым спальным местом.

Я мысленно чертыхнулась.

– А вторых апартаментов над уровнем воды не будет?

Миттарка окинула меня удивлённым взглядом, задержалась на шее, где вместо жабр у меня была всего лишь россыпь родинок, нахмурилась и… вновь углубилась в компьютер.

– На целую неделю есть свободный пентхаус, – радостно сообщила агент, а ракушки на её шее даже звякнули. – Мне попросить его забронировать для вас?

Пентхаус? Верхний этаж над водой на планете, где каждый сантиметр суши стоит астрономических кредитов? Вселенная, я даже представить себе боюсь, сколько нулей будет в счёте за недельное проживание в пентхаусе ЦНК! У меня, конечно, жалование капитана Космического Флота, но его совершенно точно не хватит на такие излишества.

– Вивьен! – Грегори окрикнул меня. В одной руке он умудрялся держать сразу две сумки – свою и шаутбенахта, – а другой поддерживал Велвела за локоть. Ларк взглядом указал на очень бледного и явно испытывающего болезненные ощущения таноржца. По-хорошему, шаутбенахту надо было ходить с тростью или аэроподушкой, но он решительно отказывался ото всего. – Здесь очень шумно и много гуманоидов. Куда дальше?

– Так я бронирую? – привлекла к себе внимание сотрудница космопорта. – Это займёт буквально десять минут.

– Нет, спасибо. – Я покачала головой. – Ничего не надо. Мы очень устали с дороги. Если вы нас уже зарегистрировали, просто организуйте нам ближайший транспорт до клиники.

Агент кивнула и вышла из-за стойки регистрации, направившись к коллеге за соседним столом в нескольких метрах. При ходьбе её округлые бёдра призывно покачивались под тончайшим шифоном. Признаться, даже я не сразу смогла оторвать взгляд от красотки, а потому ничуть не удивилась, что Грегори уставился вслед. Демонстративно громко кашлянула, привлекая его внимание.

– Неужели первый раз на Миттарии? – с насмешкой посмотрела на растерявшегося ларка. – А я-то думала, у тебя опыта путешествий побольше, чем у меня, будет.

– Нет, то есть да… – путанно отозвался Грегори заметно осипшим голосом. Он явно собирался мне объяснить, но в этот момент Велвел сдавленно охнул.

– Всё в порядке, сэр? – хором спросили мы с ларком, оглянувшись.

– В порядке, в порядке, – кивнул шаутбенахт. – Просто после травмы ни разу не выходил в космос, а тут и турбулентность при посадке, и мелкие вибрации.

Я сочувственно кивнула. В этот момент блондинка вернулась к нам.

– Есть свободный гидролёт у выхода «Р15», но он ещё заправляется, а также стандартный аквакар.

– Аквакар нам подойдёт, – не задумываясь ответила я.

– Тогда выход «С1». Всего доброго, – с улыбкой пожелала миттарка.

Она протянула мне документы, и при этом движении одно из ожерелий сползло вбок. Показалась нежно-голубая кожа мягкой груди, и я чётко осознала, что белья-то местная дамочка не носит. Сзади раздался шумный выдох. Капитан Грегори Грешх-ан подхватил все наши сумки и вихрем помчался к выходу С1. Мне осталось лишь пожать плечами, разрешить шаутбенахту Фропенко опереться на себя и медленно двинуться вслед за убежавшим ларком.

Мысли всё ещё кружились вокруг единственных забронированных апартаментов. Интересно, сколько там комнат? Если несколько, то, может, я действительно зря переживаю и проблему можно решить дополнительной кроватью? Очевидно, мою задумчивость вкупе со странным поведением Хранителя шаутбенахт Фропенко воспринял совершенно неправильно. Он тихо произнёс:

– Вивьен, не переживай сильно, Грегори, конечно, ларк, но он может держать себя в руках. Если ты ответишь ему согласием на предложение руки и сердца, то я уверен, он изменится…