Доктор. Книга 2

– Нормальный вопрос. Можешь. Банк – один из основных акционеров ювелирного завода «ПЕРСОНА». Как сертифицированное ювелирное производство, завод закупает через наш банк металлы в качестве сырья, а лично я беру с завода в обмен такие вот камни – их Зоя любит. В транспортировке и владении как банковскими металлами, так и камнями, нет ничего противозаконного.

– Я же не сталкивался. Я с чего-то решил, что лицензия нужна, – сознаюсь в своей дремучести.

– Лицензия нужна на производство и на торговлю, как оптовую, так и розничную. На то, чтоб везти по городу домой, физическому лицу ничего не нужно, – краем рта улыбается Роберт Сергеевич.

– А можно, ещё вопросы позадаю? Интересная тема, – мне правда интересно, но я не знаю, есть ли у Лениного отца сейчас время на общение со мной.

– Да без проблем. У меня время есть. Если ты не торопишься – давай поболтаем.

– А что есть банковские металлы? Чем они отличаются от небанковских?

– Чтоб понятно для тебя, банковские металлы – аналоги валюты как инструмента аккумулирования финансов. Их четыре. Золото, серебро, платина и палладий – он тоже платиновой группы. Есть банковские счета, на которых хранится валюта. А есть – «металлические» счета. Ну, например, у тебя на счёте может быть или двести тысяч долларов, или четыре килограмма золота.

– А золото я могу снять со счёта вместо денег? – тема почему-то меня затягивает.

– Конечно. В качестве денег. Это и есть основной канал поставки сырья для «ПЕРСОНЫ». Если упрощённо: завод кладёт на счёт деньги. Потом конвертирует их в банковский металл по текущему биржевому курсу. Получившееся количество металла забирает у нас в слитках. Производит свои украшения, продаёт, получает наличные и дальше снова идёт к нам: конвертировать полученные деньги в металл, – улыбаясь, поясняет Роберт Сергеевич. – Плюс прибыль, конечно.

– Если не секрет, а прибыль в таком бизнесе большая? Заранее извиняюсь за прямоту вопроса, но очень интересно, – видимо, мой интерес написан у меня на лице, потому что Ленин отец улыбается, откидывается назад, сцепляет руки в замок за головой и отвечает:

– Да ничего секретного. Бизнес требует столько лицензий, что никакими секретами в нём и не пахнет. Если вести дело честно… Прибыль обычно порядка пяти долларов на грамме. При текущей среднегодовой цене в пятьдесят.

– Это около десяти процентов? Не много, – качаю головой. – Я стереотипно думал, что ювелиры в золоте купаются.

– Заблуждение, – смеётся Роберт Сергеевич. – Ты ещё не забудь к этим десяти процентам прибавить два процента на угар. Вернее, отнять пару процентов.

Видя, что я не понимаю, объясняет дальше:

– Чтоб получить из слитка изделия, слиток вначале надо расплавить.

– Это понимаю. А потом?

– Физика. Когда золото из твёрдого состояния переводится в жидкое, при плавке часть его испаряется. В сегодняшних литейных автоматах – в среднем два процента.

– Двадцать грамм на каждом килограмме? – удивляюсь.

– Это еще не много, – качает головой Роберт Сергеевич. – Раньше, говорят, на государственном производстве чуть не до семи процентов на угар сбрасывали – технологии были примитивнее.

– Ничего себе… Получается, экономика ювелирного бизнеса ни в какое сравнение не идёт по прибыльности с сельским хозяйством, – мысленно прикидываю гипотетические варианты.

– Точно, – кивает Ленин отец. – В растениеводстве прибыль может составить до трёхсот процентов в год. И это у нас, в нашей географической зоне, где только один урожай в год. А вот во Вьетнаме, где снимают три урожая за год, сельское хозяйство по прибыльности намного обгоняет самую козырную ювелирку – может, даже самих Тиффани.

– А кто такие Тиффани?

– Были поставщиками принцессы Дианы и чуть не первый ювелирный дом, который начал работать с танзанитом, – смеётся Роберт Сергеевич.

Решаю не спрашивать, кто такая принцесса Диана, что такое танзанит и где находятся Тиффани…

– А чего тебя эта тема заинтересовала? Прикидываешь планы на будущее? – продолжает держать руки в замке за головой Ленин отец.

– О планах речь точно не идёт. Пока не мой уровень. Сейчас только собираю информацию. Мне нужно пять миллионов долларов к тридцати годам. Грубо, с этого момента нужно откладывать по двести тысяч в год, чтоб выйти на эти цифры. Пока и слегка не приблизился, – не скрываю ничего.

– Какие амбициозные планы, – Роберт Сергеевич смеётся настолько заразительно, что к нему, против своего желания, присоединяюсь и я. – Впрочем, плох тот солдат, который не носит в ранце маршальский жезл. Саш, боюсь, любые банковские операции, включая частный случай с банковскими металлами, тебе категорически не подойдут, как вариант накопления стартового капитала самостоятельно, – сквозь смех выдаёт Ленин отец. – Если не торопишься, могу быстро объяснить.

– С удовольствием, – придвигаюсь поближе к столу. – Мне, кроме вас, некому задать эти вопросы. А тема интересная. И не тороплюсь.

– Начнём с того, что есть банк. Какая основная статья дохода в банке?

– Не знаю, – я действительно не знаю, поскольку никогда не сталкивался. Теорию тоже не читал.

– Перепродажа денег. Банк отдаёт деньги под процент в виде кредитов, а привлекает под меньший процент в виде депозитов либо займов у других банков. Если упрощённо…

* * *

Здание Генеральной прокуратуры. Кабинет Начальника службы специальных прокуроров. Бахтин за столом трёт виски, закрыв глаза, пытаясь сосредоточиться. В этот момент звонит его телефон. Бахтин бросает взгляд на экран и тут же отвечает:

– Привет. Рад слышать.

– Привет. Олег, говорят, ты в курсе разбирательства по делу, когда мои сотрудники погибли вместе с полицейскими в здании клиники?

– Лёлик, ты по этому поводу звонишь? – удивляется Бахтин.

– Да. Мне нужно понимать, как ко всему этому относиться и планировать работу дальше, достаточно сухо отвечает его собеседник.

– Лёлик, давай сейчас определимся, – явно делая над собой усилие, медленно говорит Бахтин. – Если ты звонишь мне как друг – давай менять тон, – Бахтин выдерживает паузу, ожидая реакции собеседника, но тот молчит. – Если же как официальное лицо – то я тебя сейчас не обрадую.

– Я тебя внимательно слушаю, – также сухо раздаётся в трубке.

– Ну, если так – то иди в жопу, Лёлик. Пойди послушай кого-нибудь другого. Я так понимаю, тебя твои люди «зарядили» на предмет выравнивания линии фронта. НО забыли тебе сказать, что твоим налоговым подразделениям вместе с финиками нечего делать в роддоме, в зоне оперблока. По случайности, охраняемого.

– Олег, подожди, я не знал… Это…

– Некогда мне ждать. Если ты такой резкий, то жду тебя завтра к десяти. Для организации взаимодействия. По теме незаконного обогащения естественных монополистов при полном попустительстве твоей налоговой. Которая позволяет тарифицировать одну и ту же услугу в адрес КСК по четыре раза, причём в масштабах намного больше районных, а налогов не берёт и за один раз. Выдавая льготы в ручном режиме. Суммы – на миллиарды в год. А как только мы стали наводить порядок – твои тут же с финиками на редкость быстро поладили и почему-то первым местом, куда они направились, оказалась палата моей жены. В роддоме. А шли они с физзащитой.

– Олег, я не зна…

– Иди в жопу. Повторяю второй раз. Жду завтра. Заодно и всё проясним… Я не в ресурсе сегодня.

– Был не прав. Извини, – полностью меняет тон собеседник, но Бахтин уже отключается.

10

– …таким образом, мы подходим к «китам» успешности банка, как бизнеса, – поясняет Роберт Сергеевич. – Первое – обеспечение выдаваемых кредитов залогами. Давай поиграем в вопрос-ответ. Какие ключевые моменты в залоговом департаменте контролировал бы ты?

– Меня учили, что контроль всегда сводится к количеству и качеству. Не важно, чего, – отвечаю, не раздумывая.

Мы оба поневоле втянулись в беседу.

Лично мне банально интересно: такой информации, в сжатом виде, из компетентного источника я могу просто нигде в другом месте не получить. А информация лишней не бывает.