Её он очень любил, просто за ней следил

Деревья прячут детский сад.

Никто уже не помнит, но когда-то здесь
Стояла пересыльная Таганская тюрьма.
В ней Трахтенберг напишет Феню,
Шаляпин, песни пел про ночи полные огня

Здесь много сидельцев, детей страны,
Чьи имена блистали в газетах
Миллионщики, политики, учителя
И даже депутаты госдумы

За «Голос крови», тут Флоренский сидел
Недолго, но рассказывал многим
И Савва Мамонтов миллионер,
Беззубо баланду жевал, пухлощёким

Но память хранит Максима Жиженко
Таганско-тюремного главврача,
Мажор, дворянин, сын прокурора,
в 31-м погиб от руки палача.

Ангел-Хранитель таганской тюрьмы,
Была его погремуха.
Сыскал уважение у фраеров и воров
Блатные ему, доверяли брюхо.

У Бога нет на земле других рук
К сожалению, есть только наши.
Давайте же братья  сешить делать добро!
Говорил Максим скорбящим.

Иду Таганкой, Новоспасский переулок 3
Здесь тишина, стоят хрущевки вряд,
Отец Максим, ты научи меня
Как свои руки Богу отдавать

Если видишь ты Бога глазами

На рождественской службе в хаме
Я стоял и слушал псалтырь
Добрый ангел коснулся руками
И немного меня учил:
Если видишь ты Бога глазами,
То беги от него, беги
Без оглядки и поворота,
Сломя голову говорю, беги.
Если кто то словами или даже походкой
Внешне обликом так похож на Христа
То манерой, то голосом тонким
Подзовет, не теряй себя…
Ноги в руки и быстро от туда,
Где лукавый манит тебя
Беги в лес или луг, на природу
Лучше в горы, не жалей пупа.
Почитание, внимание и обожание
Предвечному Богу совсем не нужны
Посмотри, как вокруг прекрасно
Оглянись, как прекрасен ТЫ
Бог внутри своего создания,
Он в деревьях и пении птиц
Так раскрой же Его мироздание
Славой Божьей ты восхитись

Минута тишины поэта

Минута тишины поэта —
Закрыв глаза, он слышит небеса,
Он слышит тихий рокот сердца
И ангелов поющих голоса.

Здесь говорят в гармонии и рифме,
Смотря глаза в глаза. Не отводя.
Здесь подпевают не перебивая,
Но иногда здесь наступает тишина.

Такая тишина есть на раскопках,
Когда взорвался дом и многие тела
Накрыты камнем и бетоном.
И стоны из под груды слышатся едва.

Так и на небе стало тихо,
Умолкли песни, смолкли голоса,
Когда в жестоком этом мире
Вдруг начинается Война.

Крохами счастья питаем мы сердце

Крошками счастья питаем мы сердце —
Желторотую глупую птицу любви.
Не опробовав крыльев силу,
Она просит больше еды.

Мы спешим успевать повсюду
И торопимся жить не любя.
Забывая о песнях птицы,
Сердце требует счастья пищА.

Мы бы рады с ним поделиться,
Накормить, напоить  птенца.